XIII Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
Коллективизация- трагедия деревни
Автор работы награжден дипломом победителя III степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Чем ближе событие к нам, тем труднее дать ему объективную оценку. Вот почему события XX века оценивались учеными не однозначно. Некоторые события советскими историками превозносятся, а некоторые наоборот подвергаются критике. Примером такого исторического события является коллективизация. Так, например, в учебнике, по которому учились мои родители, коллективизация подается, как историческая заслуга. В наших учебниках коллективизация рассматривается, как трагическая страница истории народа. Вот почему я решил изучить более подробно этот этап истории, познакомиться с фактическим материалом, статистическими данными, документами.
Свою работу я так и назвал: «Коллективизация – трагедия деревни»
Актуальность темы:
Деревня приносилась в жертву индустриализации – отдавалась на распятье. Волна репрессий не прошла стороной и Уральскую деревню. По сей день на нас печально смотрят «пустыми глазницами окон» заброшенные дома многих уральских деревень. Не в «коллективизации» ли нужно искать причину вымирания деревни в настоящее время?
Цель работы: показать, что в ходе коллективизации был уничтожен слой самых трудолюбивых крестьян, на которых держалась экономика страны.
Задачи исследования:
Рассмотреть как проходил процесс коллективизации, каковы его цели, методы и результаты.
Проследить судьбу жертв коллективизации.
Объект исследования: судьба семьи Рябец, предков автора работы.
Предмет исследования: коллективизация – ее пагубное, разрушительное влияние на деревню.
Методы исследования: обзор литературы и нормативно – правовых документов, анализ статистических данных, интервьюирование, социологический опрос.
Практическая значимость работы состоит в том, что данный материал можно использовать на уроках истории и классных часах.
Коллективизация: цели и осуществление
Коллективизация сельского хозяйства стала рубежным событием в истории СССР. Со стороны коммунистической партии это была первая попытка широкомасштабной социальной «перестройки», и это было начало сталинского массового террора. Коллективизация разрушила традиционную крестьянскую общину и поставила на их место принудительную структуру аграрного производства. Новая колхозная система позволила государству обложить крестьянство данью в форме обязательных поставок сельхозпродукции и лишила их самостоятельности.
Коллективизация - это процесс объединения единоличных крестьянских хозяйств в коллективные хозяйства (колхозы ). Проводилась в СССР (1928-1937гг.). [2,с38]
Состоявшийся в декабре 1927г. XV съезд ВКП(б) провозгласил «курс на коллективизацию».[1,с11]
А это означало:
1. Огосударствление сельскохозяйственного производства
2.«Ликвидация кулачества как класса»
3.Получение средств на индустриализацию
4.Централизованное управление сельским хозяйством
Началу коллективизации положил хлебозаготовительный кризис в 1927г, когда из-за нехватки промышленных товаров для обмена на зерно, низких государственных цен, неурожая в ряде районов сократилась продажа зерна и других продуктов государству. Следствием мог стать срыв хлебного экспорта на нужды индустриализации. Поскольку хлеб был важным экспортным ресурсом, дававшим значительную часть валюты, под угрозу ставилась программа импорта машин и оборудования, а по существу программа индустриализации.
Для ликвидации кризиса были предприняты чрезвычайные меры: в деревню для выколачивания хлеба было отправлено 25 тысяч членов партии. Им было разрешено применять к крестьянам, не сдающим хлеб, меры уголовного воздействия.
Началось закрытие рынков, проведение обысков по крестьянским дворам, привлечение к суду владельцев не только спекулятивных хлебных запасов, но и весьма умеренных излишков в середняцких хозяйствах. Суды автоматически выносили решения о конфискации, как товарных излишков хлеба, так и запасов, необходимых для производства и потребления. Изымали часто и инвентарь. Аресты в административном порядке и тюремные заключения по приговорам судов довершают картину произвола и насилия, чинимого в деревне зимой и весной 1928/29 г. [4,с149]
В 1929 г. было зарегистрировано до 1300 "кулацких" мятежей.
С лета 1929 года началась массовая коллективизация сельского хозяйства, носившая в целом отнюдь не добровольный характер. С июля до конца года в колхозы было объединено около 3,4 млн. крестьянских хозяйств, т.е. 14% их общего числа; к исходу февраля 1930 года в колхозах численность уже 14 млн. хозяйств - 60% общего числа, а к 1934г-75%.[1, с23]
На территории Каракульского и Чудиновского районов к 1928 году было организовано 24 колхоза, в которых состояло 308 хозяйств, к 1932 году количество колхозов увеличилось до 49, с 791 хозяйством.[6,с.212]
7 ноября 1929г в газете «Правда» появилась статья Сталина "Год великого перелома". Статья констатировала произошедший перелом в настроении крестьянства в пользу колхозов и выдвигала на этом основании задачу быстрейшего завершения коллективизации. Сталин оптимистически уверял, что на основе колхозного строя наша страна через три года станет самой хлебной страной в мире и в декабре 1929 г. Сталин выступает перед аграрниками-марксистами с призывами насаждать колхозы, ликвидировать кулачество как класс, не пускать кулака в колхоз, сделать раскулачивание составной частью колхозного строительства.[5,с32]
Раскулачиваемые делились на три категории:
К первой относился -контрреволюционный актив "участники антисоветских и антиколхозных выступлений"
(они сами подлежали аресту и суду, а их семьи - выселению в отдалённые районы страны).
Ко второй - "крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации" (их выселяли вместе с семьями в отдалённые районы).
К третьей - "остальная часть кулаков" ( она подлежала расселению специальными посёлками в пределах районов прежнего своего проживания). Составлением списков кулаков первой категории занимался исключительно местный отдел ГПУ. Списки кулаков второй и третьей категорий составлялись на местах с учётом "рекомендаций" деревенских активистов и организаций деревенской бедноты, что открывало широкую возможность для разгула насилия.[4,с149]
Кулаками считали тех, у кого было две коровы, или две лошади, или хороший дом. Поскольку не было ясного представления, что такое "кулак", каждый район получал норму коллективизации и раскулачивания. Норма коллективизации была всюду одинаковой - 100%, норма раскулачивания - разной, в среднем 5 - 7%. Но, многие из крестьян, которые ранее относились к середнякам или зажиточным середнякам, теперь были записаны в кулаки и подвергнуты "раскулачиванию". Выселению также подверглись и многие маломощные середняки и даже некоторые бедняки, которые для удобства репрессий были обозначены нелепым термином "подкулачник".[5,с44]
Социальный состав по стране к 1929 году был следующий:
Население около 160 млн. чел.
Из них: 80% - крестьянство -26 млн. хоз-в.
бедняцких хоз-в. - 8.5 млн.
середняцких хоз–в.- 15 млн.
кулацких хоз–в. - 1 млн. [1,c43]
Социальный состав по Каракульскому району:
Батраков числилось- 12,8%
Бедняков- 52,1%
Середняков -32,1%
Зажиточных и богатых крестьян -3%
В Чудиновском районе:
Батраков- 4%
Бедняков -54%
Середняков-42%
Зажиточных и богатых крестьян-0%
Таким образом, статистические данные показывают, что хозяйство страны составляли бедняцкие и «крепкие» хозяйства. [6,с215]
Основу крестьянского хозяйства составляли лошади и коровы, на территории Каракульского района к 1929г числилось:
безлошадных хозяйств-14, 6% хозяйства без коров-13,1
хозяйства с одной лошадью-42,6% хозяйства с одной коровой-55,6%
две лошади -40,2% хозяйства с двумя коровами-26,2%
три лошади – 2, 6% хозяйства с тремя коровами- 5,1%
На основе указанных данных можно сделать вывод, что материальная база в колхозах находилась на низком уровне.[6,c216]
В связи с этим возникает вопрос. Так какие 250 семей были выселены с территории Каракульского и Чудиновского районов в период 1929-1931гг? [6,c213].Ответ напрашивается один – вместе с зажиточными крестьянами, были выселены и крепкие хозяйственники.
В целом по стране в 1929 - 1931 годах было выселено свыше 380 тыс. семей, т.е. около 2 млн. человек. Их имущество (стоимостью более 175 млн. рублей) было передано в неделимые фонды колхозов в качестве вступительных взносов батраков и бедноты. Это имущество составило более 34% колхозного неделимого имущества.[1,c52].
В своей статье "Головокружение от успехов", появившейся в "Прав-
де" 2 марта 1930 г., Сталин осудил многочисленные случаи нарушения принципа добровольности при организации колхозов, "чиновничье декретирование колхозного движения". Он критиковал излишнюю "ретивость" в деле раскулачивания, жертвами которого стали многие середняки. Обобществлению часто подвергался мелкий скот, птица, инвентарь, постройки, Необходимо было остановить это "головокружение от успехов" и покончить с "бумажными колхозами, которых ещё нет в действительности, но о существовании которых имеется куча хвастливых резолюций". В статье, однако, абсолютно отсутствовала самокритика, а вся ответственность за допущенные ошибки возлагалась на местное руководство. Ни в коей мере не вставал вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации. Эффект от статьи, вслед за которой 14 марта появилось постановление ЦК "О борьбе против искривления партийной линии в колхозном движении", сказался немедленно. Пока местные партийные кадры пребывали в полном смятении, начался массовый выход крестьян из колхозов (только в марте 5 млн. человек). Итоги первого этапа сплошной коллективизации требовали правдивого анализа, извлечения уроков из "перегибов" и "борьбы с перегибами", укрепления и развития тех колхозов, которые сохранятся в условиях подлинной свободы выбора у крестьянина. А значит, полного преодоления последствий "великого перелома" по-сталински, выбора путей социалистического преобразования сельского хозяйства на основе восстановления принципов нэпа, всего разнообразия форм кооперации. Конечно, коррективы, по крайней мере на первых порах, были внесены.
тали более активно применяться экономические рычаги. На решении задач коллективизации по-прежнему сосредоточивались основные силы партийных, государственных и общественных организаций. Возросли масштабы технической реконструкции в сельском хозяйстве - главным образом через создание государственных машинно-тракторных станций. Уровень механизации сельскохозяйственных работ заметно поднялся. Государство в 1930 г. оказывало колхозам большую помощь, им предоставлялись существенные налоговые льготы. Зато для единоличников были увеличены ставки сельскохозяйственного налога, введены взимаемые только с них единовременные налоги. Рос также объём государственных заготовок, которые приобретали обязательный характер. Все эти даже благоприятные изменения не дают представлений о сути изменений в самом крестьянстве.
Поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществлению средств производства, оно фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них. Был нанесён мощный удар по крестьянскому чувству собственника, так как крестьяне были лишены права распоряжаться результатами своего труда - произведённой продукцией, судьбу которой стали решать местные партийные и советские власти. Колхозник потерял даже право самостоятельно решать вопрос о том, где он хотел бы жить и работать, на это требовалось разрешение властей. Сами колхозы, утратив большинство свойств сельскохозяйственной артели, превратились в своеобразное предприятие, подчинённое местным органам власти и партии. [1,с73]
К концу лета 1931г. хлебозаготовки начали давать сбои: снизились
поступления зерновых. В результате сложившейся системы заготовок на ряд районов страны надвинулся призрак голода. Беда пришла потому, что хлеб принудительно и, по сути, "под метёлку" изымался и в колхозах, и в единоличных хозяйствах ради выполнения нереальных, произвольно установленных сталинским руководством в 1930г. заданий индустриального развития.
Для закупки промышленного оборудования требовалась валюта. Получить её можно было лишь в обмен на хлеб. Между тем в мировой экономике разразился кризис, цены на зерно резко упали. Однако сталинское руководство и не подумало пересматривать установку на непосильный для страны индустриальный "скачок". Вывоз хлеба за границу всё возрастал. Несмотря на неурожай в основных зерновых районах страны, пострадавших от засухи, во время хлебозаготовок было изъято рекордное количество зерна (22,8 млн. т), из них 5 млн. пошли на экспорт в обмен на технику (с 1931 по 1936г. половина всей ввозимой в СССР техники была немецкого происхождения). Насильственное изъятие одной трети (а в некоторых колхозах до 80%) урожая могло лишь окончательно расстроить производственный цикл. Уместно напомнить, что при нэпе крестьяне продавали всего от 15 до 20% урожая, оставляя 12-15% на семена, 25-30% - на корм скоту, а остальные 30-35% - для собственного потребления. [4, с43]
Летом 1931г. было установлено правило, согласно которому натуральная оплата труда в колхозах сверх определённой нормы продуктами не отоваривалась, а оплачивалась деньгами. Это по существу было равносильно введению нормированного продовольственного снабжения колхозников, особенно если учесть финансовые затруднения многих хозяйств, бывших не в состоянии производить сколько-нибудь заметные денежные выплаты. В результате сложившейся ситуации осенью и зимой 1931/32 г. произошёл второй отлив крестьян из колхозов. Резко усилился неорганизованный переход сельских жителей в промышленность и строительство В 1932г. была введена отменённая революцией паспортная система, установившая жёсткий административный контроль за движением рабочей силы в городах, а в особенности из села в город, превратившая колхозников в беспаспортное население.
В колхозах, оказавшихся в обстановке крайних продовольственных затруднений и совершенно экономически не заинтересованных в сдаче хлеба, получили массовое распространение попытки решить для себя продовольственную проблему любыми, в том числе незаконными, путями. Широко распространились случаи хищения хлеба, укрытия его от учёта, заведомо неполного обмолота, припрятывания и т.д. Делались попытки заранее раздать хлеб по трудодням, провести его как расходы на общественное питание во время уборочной.
Низкий темп хлебозаготовок в наиболее пострадавших от засухи районах было решено поднять применением репрессий. Выискивали "организаторов саботажа" хлебозаготовок и отдавали под суд. В районы, которые не могли осилить заготовки, полностью прекращали завоз каких бы то ни было товаров. Отстающие колхозы заносились на "чёрную доску", с них досрочно взыскивали кредиты и проводилась чистка их состава. Тем самым ещё более подрывалось и без того нелёгкое экономическое положение этих хозяйств. Многие колхозники арестовывались и высылались. Для выполнения плана вывозился весь хлеб без исключения, в том числе семенной, фуражный и выданный на трудодни. Выполнившие план колхозы и совхозы облагались повторными заданиями по сдаче хлеба. [5, с 56]
К лету 1932 г. деревня зерновой полосы России и Украины после по-
луголодной зимы вышла физически ослабленной. 7 августа 1932 г. принимается Закон об охране социалистической собственности, написанный собственноручно Сталиным. Он вводил "в качестве меры судебной репрессии за хищение колхозного и кооперативного имущества высшую меру социальной защиты - расстрел с конфискацией всего имущества и с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на срок не ниже 10 лет с конфискацией всего имущества". Амнистия по делам этого рода была запрещена. В соответствии с законом от 7 августа десятки тысяч колхозников были арестованы за самовольное срезание небольшого количества колосьев ржи или пшеницы. Результатом этих действий был страшный голод, от которого погибло, главным образом на Украине, от 4 до 5 млн. человек. Массовый голод привёл к третьей волне бегства из колхозов. Имелись случаи вымирания целых селений.
Особое место среди преступлений, совершённых сталинским руководством против народа занимает казахстанская трагедия. В районах зернового земледелия Казахстана картина была такой же, как и в других названных выше краях: насильственное изъятие хлеба и в колхозах и в единоличных хозяйствах обрекло на вымирание от голода многие тысячи людей. Особенно велика была смертность в посёлках спецпереселенцев Карагандинского района. Вывезенные сюда для освоения угольного бассейна раскулаченные семьи не имели ни хозяйственного инвентаря, ни каких-либо запасов продовольствия, ни сколько-нибудь сносного жилья.
Особенно губительно последствия административного произвола сказались даже не на зерновом хозяйстве, а на животноводстве. С 1931г. сталинское руководство начало осуществлять заготовку мяса теми же методами, какими проводились хлебозаготовки. Так же спускались не соответствовавшие реальным возможностям "плановые задания", которые "выколачивались" беспощадно. И в результате - подрыв животноводства, ухудшение жизненных условий людей. Урон, нанесённый животноводству, целые десятилетия сдерживал развитие сельского хозяйства. Восстановление поголовья до уровня конца 20-х годов произошло только в 50-е годы.[1, с 82]
Провалы экономической политики 1929-1932 г. в деревне были одной из основных причин, обусловивших неудачу попыток досрочного выполнения первого пятилетнего плана. Основной причиной деградации сельскохозяйственного производства в 1929-1932 г. были даже не перегибы в ходе проведения тех или иных массовых кампаний, а общий административно-бюрократический подход к установлению экономических взаимоотношений с сельским хозяйством. Перегибы же являлись, в конечном счете, неизбежным следствием этого подхода к сельской экономике. Главное состояло в том, что коллективизация вовсе не создала в деревне строя цивилизованных кооператоров. Колхоз образца 30-х годов в своих наиболее существенных чертах не являлся кооперативным хозяйством.
Черты кооператива (и то зачастую формально) сохранялись в основном во внутренней организации колхоза, например в наличии общего собрания колхозников, возможности выйти из колхоза вместе с некоторой частью средств производства, регламентации порядка и уровня оплаты труда и т.д. Но колхоз как производственная единица практически не обладал свойственной кооперативным предприятиям экономической самостоятельностью. Причём он утратил эту самостоятельность не как подчинённое звено более широкой кооперативной системы, которая регулировала и планировала бы снабжение и сбыт, переработку сельхозпродукции, финансирование, агрономическое и машинно-техническое обслуживание. Колхоз оказался встроенным в жёсткую административную иерархию государственного планирования производства и заготовок сельскохозяйственной продукции, что на практике превращало кооперативную собственность в фикцию.
В сложившейся административной системе колхоз оказался зажат в гораздо более тесные бюрократические тиски, нежели государственные предприятия. Последние хотя бы формально находились на хозрасчёте, действовали в условиях самоокупаемости, а планово-убыточные пользовались государственными дотациями. Ничего подобного не было и не могло быть в сложившемся хозяйственном механизме даже для самых передовых и наилучшим образом работающих колхозов.
Одна часть колхозного производства - обобществлённый сектор - была целиком поставлена на обслуживание нужд государственных централизованных заготовок сельскохозяйственной продукции. Поставки продукции обобществлённого сектора осуществлялись на основе почти безвозмездного изъятия, потому что заготовительные цены на зерно, державшиеся примерно на уровне 1929 г. и в то время едва покрывавшие издержки производства, в 30-е годы оказались фиктивными из-за значительно возросшей себестоимости производства зерна. Насколько велик был разрыв между ценами и себестоимостью, точно установить невозможно, поскольку подсчёт себестоимости в колхозах с начала 30-х годов не проводился, т.е. во что колхозу обошлось зерно, было неважно, главное, чтобы сдал всё, что положено. В производственном плане колхоза значились в основном натуральные показатели, в финансовом плане, разумеется, денежные, однако этот план не содержал стоимостной оценки значительной части продукции колхоза и издержек её производства.
Примерные оценки, в том числе сравнения с уровнем издержек совхозного производства, показывают, что издержки превышали заготовительные цены на зерно приблизительно в 2-3 раза. Ещё хуже соотношение цен и себестоимости было для продукции животноводства. В то же самое время заготовительные цены на технические культуры были экономически обоснованными, к чему принудил почти катастрофический сырьевой голод.
Эти обстоятельства и принудили принять экстренные меры по улучшению экономических условий для производителей технических культур, дабы избежать грозящей остановки лёгкой промышленности. Для производителей зерна, картофеля, овощей, мясомолочной продукции производство оставалось заведомо убыточным.
Процесс производства в колхозах поддерживался по-разному. Одни колхозы, будучи вынуждены оплачивать поставки средств производства, создавать семенной и фуражный фонды, покрывали производственные затраты за счёт резкого сокращения оплаты труда колхозников. Источником покрытия убытков выступала тем самым часть необходимого продукта, производимого в обобществлённом хозяйстве. Некоторые хозяйства, планирование заготовок ставило в особо льготные условия, позволявшие полностью выполнить планы по сдаче зерна и других продуктов, оставляя в своих руках довольно крупные натуральные фонды. Как правило, именно из таких хозяйств, которые отдавали государству только прибавочный продукт и вырастали передовые колхозы с высоким уровнем оплаты труда. Часть хозяйств получала безвозмездную финансовую, техническую, семенную, фуражную помощь государства.
А вот воспроизводство рабочей силы общественный сектор колхозов обеспечить не мог. Точных цифр на этот счёт не существует, но никак не менее 60% своих доходов колхозники получали за счёт личного подсобного хозяйства, хотя оно и облагалось налогами и натуральными поставками. Тем самым экономика колхоза получала подозрительное сходство с некоторыми чертами феодального поместья. Работа колхозников приобретала чёткое деление: в общественном хозяйстве колхозник работает на государство почти безвозмездно, в личном хозяйстве колхозник работает на себя. Общественная собственность тем самым не только в сознании колхозника, но и в действительности превращалась для него в чужую, "казённую". Система бюрократического произвола в управлении сельским хозяйством восторжествовала. Эта система породила моменты деградации в сельском хозяйстве СССР и ухудшение продовольственного снабжения населения как в городе, так и в деревне.
Начало второй пятилетки было крайне тяжёлым для сельского хозяйства. Преодоление кризисной ситуации требовало огромных усилий и времени. Восстановление сельскохозяйственного производства началось в 1935-1937г. Стали увеличиваться урожаи, возобновился рост поголовья скота, улучшилась оплата труда. Сказывались результаты и технического перевооружения сельского хозяйства. В 1937 г. система машинно-тракторных станций (МТС) обслуживала девять десятых колхозов. Однако прирост производства за эти три года не покрыл потерь первых двух лет. По Постановлению от 19 января 1933 г. заготовки становились составной частью обязательного налога, взимаемого государством и не подлежащего пересмотру местными властями. Но на самом деле, не снижая размера отчислений в пользу государства, постановление лишь утяжелило участь крестьян. В придачу к налогу колхозники обязывались оплачивать натурой услуги, предоставляемые им через МТС. Этот весьма значительный сбор давал в 1930-е годы минимум 50% хлебозаготовок. Сверх того государство полностью брало на себя контроль за размерами посевных площадей и урожая в колхозах, несмотря на то, что они, как предполагалось по их уставу, подчинялись только общему собранию колхозников. Размер государственного налога при этом определялся исходя из желаемого результата, а не из объективных данных.
Наконец, чтобы закрыть всякую лазейку, через которую продукция могла бы уйти из-под контроля государства, в марте 1933 г. было издано постановление, по которому, пока район не выполнит план по хлебозаготовкам, 90% намолоченного зерна отдавалось государству, а оставшиеся 10% распределялись среди колхозников в качестве аванса за работу. Открытие колхозных рынков, легализированных с лета 1932 г. с целью смягчения катастрофической ситуации с продовольствием в городах, также зависело от того, справлялись ли колхозы района с выполнением плана.
Что касается коллективизации единоличных крестьянских хозяйств, которых к началу второй пятилетки насчитывалось около 9 миллионов, то события 1932-1933 г. её фактически приостановили.
Но 2 июля 1934г. в ЦК ВКП(б) состоялось совещание по вопросам
коллективизации, на котором выступил с речью Сталин. Он объявил о начале нового, завершающего этапа коллективизации. Предлагалось перейти в "наступление" на единоличника путём усиления налогового пресса, ограничения землепользования и т.п. В августе-сентябре 1934 г. были повышены ставки сельхозналога с единоличников и, кроме того, введён для них единовременный налог, на 50% увеличены нормы обязательных поставок продукции государству по сравнению с колхозниками. Для частников оставалось только три выхода из этой ситуации: уйти в город, вступить в колхоз или стать наёмным рабочим в совхозе. На Втором съезде колхозников (по существу, колхозных активистов), проходившем в феврале 1935г., Сталин с гордостью заявил, что 98% всех обрабатываемых земель в стране уже являются социалистической собственностью.
В том же 1935г. государство изъяло у села более 45% всей сельскохозяйственной продукции, т.е. в три раза больше, чем в 1928г. Производство зерна при этом снизилось, несмотря на рост посевных площадей, на 15% по сравнению с последними годами нэпа. Продукция животноводства едва составила 60% уровня 1928г.
За пять лет государству удалось провести "блестящую" операцию по вымогательству сельхозпродукции, покупая её по смехотворно низким ценам, едва покрывавшим 20% себестоимости.
Политика сплошной коллективизации привела к катастрофическим результатам:
За 1929-1937гг. – валовое производство зерна сократилось на 10%, поголовье крупно - рогатого скота и лошадей за 1929-1937гг сократилось на 1\3,
свиней - в 2 раза, овец - в 2,5 раза..[1,с66]
Но главное - коллективизация создала необходимые условия для осуществления планов индустриального скачка. Она предоставила в распоряжение города огромное количество рабочих рук, ликвидировала аграрное перенаселение, обеспечила промышленность необходимым зерном.[1, с87]
Заключение
Страшный синдром сталинского режима-репрессии. Особенно мощная волна репрессий связана с коллективизацией деревни. Под моховик репрессий попали крестьяне, не принявшие коллективизацию. Одни из них были заключены в лагеря или расстреляны, другие стали переселенцами в районы Сибири, Урала. История помнит своих героев труда, войны – и это правильно. Но сегодня по праву памяти, нужно говорить и о тех, кто был принесен в жертву сталинской модернизации. Через волну репрессий прошла Уральская деревня. Вымирающая русская деревня сегодня ждет своего хозяина. Возрождение деревни возможно, если мы вспомним о своих корнях.
Между тем социологический опрос, проведенный мною, обозначил проблему исторической памяти. Социологический опрос учащихся Октябрьской общеобразовательной школы №1 выявил, что у 11% опрошенных были раскулаченные в семье. Из них 62 % ничего не знают о своих раскулаченных родственниках. 15% опрошенных ничего не знают о периоде коллективизации. У 27% в семье раскулаченных не было.
У страны нет исторической судьбы, если ее народ не помнит прошлого.
«По праву памяти живых» я проследила судьбу только одной раскулаченной семьи, а сколько ещё судеб было переломлено « колесом сталинской машины» во время коллективизации? Я пришла к выводу, что именно в процессе коллективизации была нарушена та невидимая нить, которая соединяла крестьянина – труженика с землёй и именно в этом я вижу главную причину вымирания деревни в настоящее время.
Практическая значимость работы состоит в том, что данный материал можно использовать на уроках истории и классных часах
Список литературы
1) Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание ( 1927—1939): Документы и материалы. http://www.ladim.org/st005.php
2) Большая Советская Энциклопедия:
в 30т.-Т.10.-с.38.-М. : «Советская Энциклопедия», 1978
3) История России. ХХ век.. : Учебник/ Под ред. Данилов А.А., Косулина Л.Г.-9 класс .-М: «Яхонт»,2012г.-с.265-268.
4) История России в вопросах и ответах: Курс лекций/ авт.
Кислицын С.А., Ростов-на-Дону: «Феникс», 1997.-С.147- 159
5)Коллективизация http://www.referatbank.ru/referat/preview/12691/referat-kollektivizaciya.html
6) Край Октябрьский – Отчизны частица/ автор- сост. Кухтурский А.Г.-Еманжелинск, 2005г.-с.211-217