II Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся

Старт в науке

ДЕПОРТАЦИЯ КАЛМЫКОВ – "ЗА ЧТО?"

• Авторы
• Руководители
• Файлы работы
• Наградные документы

Кузнецов С.Н. 1

---

1

Ляпина М.В. 1

---

1

Работа в формате PDF

4.7 MB

Автор работы награжден дипломом победителя III степени

Диплом школьникаСвидетельство руководителя

Введение   

Проблема депортации репрессированных в годы Великой Отечественной войны народов и их правовая реабилитация в 50-х годах - одна из самых острых и до последнего времени "закрытых" тем — приобретает ныне все более актуальное значение. Рассматриваемая проблема прошла сложный и противоречивый путь становления и развития, испытала искажения фактов, ограничения на исследования и использование источников. Многое из сделанного требует серьезного переосмысления, ряд правовых оценок событий прошлого, не выдержав проверки временем, нуждается в пересмотре или корректировке. Позиция авторов, односторонне и упрощенно объяснявших явления прошлого, не может удовлетворить современников. Сегодня велика потребность в объективных исследованиях, адекватно отражающих прошлое, и в критическом осмыслении принимавшихся по отношению к "наказанным" народам в 40-е годы правовых актов высших органов государственной власти и управления, в отказе от однозначных оценок сталинского времени. Национальная политика Сталина, в том числе депортация народов, нанесла немалый вред советскому обществу, вызвала глубокие деформации в межнациональных отношениях. До сих пор в большинстве научных исследований представлена не в полном объеме картина депортации "наказанных" народов и их реабилитации. Поэтому очень важно: тщательное изучение всех причин ссылки калмыцкого народа в тесной связи с вопросами выселения других народов; всестороннее научное обоснование несостоятельных обвинений в адрес калмыцкого народа; уточнение общего количества населения, подвергшегося выселению по национальному признаку; определение, хотя бы приблизительно, общих потерь калмыцкого народа в период ссылки в восточные районы страны; широкое изучение всех сторон жизни калмыков-спецпереселенцев в местах их спецпоселения.

Сегодня говорить о том, что депортация - это уже ушедшая в историю веха невозможно. Причины депортации изложены сегодня в доступных материалах и документах, в научной и художественной литературе. Но надо продолжать искать истину. Поиск истины это задача и общества и в первую очередь ученых-историков. Клеймо «предателей и изменников» до сих пор висит на калмыцком народе и повторяется в научной и художественной литературе. О том же, что весь калмыцкий народ был принесен в жертву для достижения Великой Победы, сегодня предпочитают умалчивать. Калмыцкий народ понес колоссальные жертвы, даже по сравнению с другими народами, подвергшимся депортации. Другие народы Северного Кавказа, выселенные в восточные районы СССР, были, как правило, мусульманскими народами, и они были переселены в Среднюю Азию, в мусульманскую среду – Казахстан, Узбекистан, Таджикистан, Киргизия (в основном, Казахстан и Киргизия). Кроме того, ряд кавказских народов (карачаевцы, балкарцы) и крымские татары попали в тюркоязычную, родственную среду. А калмыки – монгольский народ. Языковая среда была для них гораздо сложнее. Часть калмыков депортировали в Казахстан, и они адаптировались легче, чем в Сибири. Калмыков расселили по всей Сибири – от Зауралья до Дальнего Востока.

Цель работы — исследовать процесс депортации калмыцкого народа в период Великой Отечественной войны.

Для реализации цели были поставлены следующие задачи: изучить литературные источники о депортации калмыцкого народа; рассмотреть вопросы насильственного выселения калмыцкого народа; исследовать причины, сущность и характер депортации, побеседовать с очевидцами событий.

Объектом исследования является депортация калмыцкого народа, подвергшегося выселению в 1943-1944 гг. с территории исторического проживания.

Предметом исследования являются судьбы отдельных людей и калмыцкого народа в целом. Научная новизна заключается в том, что истинная причина депортации – вопрос до сих пор открытый. Этой темой нужно более активно заниматься и специалистам – историкам, и всем, кто связан с ней, потому что мы должны дать определенный ответ грядущим поколениям. Практическая значимость заключается в том, что в работе предпринимается попытка найти ответ на вопрос: за что пострадали целые народы. В наше нелегкое время молодежь должна знать, что пережили их предки, и какой трудной была их жизнь в годы войны. Работа может использоваться как на уроках истории, так и на внеклассных мероприятиях.

Методы исследования:

• изучение, систематизация, анализ источников информации;

• проведение бесед с очевидцами.

2. Основная часть

2.1. Операция «Улусы»

Период Великой Отечественной войны был самым тяжелым для нашего народа. Великие были потери. Советские люди страдали не только от нацистской Германии, но и от жестокого сталинского режима.

…И скот ревел, и вдовы выли,

Над Волгой мчались поезда

Людей насильно увозили

В Сибирь на долгие года…

Вопрос о репрессиях калмыцкого народа волнует меня давно. И интерес мой не случайный. Во-первых, я живу в Лиманском районе Астраханской области, в котором много репрессированных людей; во-вторых, в школе, где я учусь, каждый год проводятся мероприятия, посвященные людям, пострадавшим от сталинского режима, и я активно принимаю в них участие. А в - третьих, я не могу найти ответ на вопрос: почему ни за что выселили из родных краев ни в чем не повинных людей. Эта тема очень актуальна в наше время. Вспомните, сколько народа было репрессировано в период с 1941-1943годы?! Немцы, карачаевцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и еще десяток народов.

Как можно было «перешагнуть через эти народы» и так просто причинить им боль на всю жизнь? А ведь за этим «шагом» страшные страдания миллионов людей, беспомощных детей, немощных стариков.

В этом исследовании мне предстоит мысленно возвратиться в прошлое, вновь воссоздать, насколько это, возможно, эту страшную трагедию, которая приключилась с калмыцким народом. Изучить это ужасное прошлое, написать правдивую историю насильственного выселения калмыков, «вольных сынов степей», с родных мест мне помогли мои односельчане, когда-то выселенные из своего села, рассказав мне истории их депортации.

Рассказы старших об этом периоде до последнего времени не были нацелены на "адресата". Если заходила речь о событиях 1941-1956 гг., то это происходило скорее в узком кругу, среди сверстников, имевших тот же опыт, и собеседники понимали друг друга с полуслова, не объясняя подробностей случайно присутствовавшей молодежи. В таких разговорах люди обычно уклонялись от прямых оценок исторических фактов. Как правило, разговоры носили только личный характер. Как и другие народы до либерализации конца 1980-х, калмыки старались не говорить об этом, как будто существовала некая коллективная вина, пусть даже и несправедливо вмененная народу, и за нее ему приходится расплачиваться.

Это случилось 23 декабря 1943года. Этот холодный, суровый день третьего года жестокой войны каждый калмык - стар и млад - запомнил на всю жизнь. За долго до рассвета в соответствии с тщательно запланированной операцией под кодовым названием «Улусы», утвержденной «железным сталинским наркомом», Генеральным комиссаром государственной безопасности Л.П. Берией, одновременно во всех хотонах, селах, поселках и городах в дома калмыков вошли по двое-трое военных из войск НКВД и объявили, что по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1943 года все калмыки, как изменники и предатели выселяются в Сибирь¹. В чем только не обвинялся калмыцкий народ: в период оккупации калмыки, якобы, изменили Родине, выдавали немцам честных советских граждан, вступали в организованные немцами воинские отряды для борьбы против Красной Армии, передавали эвакуированный из других мест колхозный скот, организовывали банды и совершали налеты на колхозы и совхозы, терроризировали население и т.д. и т.п.

Конечно, многие калмыки из прочитанного наспех пришедшими военными мало что поняли, да и что могли уразуметь плохо знающие русский язык старики, женщины и малые дети, оставшиеся тогда в большинстве калмыцких семей? Но одно запомнили точно: их, калмыков выселяют по Указу, подписанному самим М.Н.Калининым.

Идея депортации калмыцкого народа созрела у Берия и его сподручных еще задолго до Указа. Он не однократно докладывал в Государственный комитет обороны на имя Сталина о неблагонадежности калмыков и ставил вопрос о необходимости их насильственного выселения в сибирские районы. «Мудрый вождь советского народа» не стал утруждать себя хотя бы элементарной проверкой предъявленных верным наркомом страшных обвинений в адрес целого народа и, поверив его информации, милостиво санкционировал переселение в разгар войны многих десятков тысяч несчастных калмыков. После высочайшего разрешения «великого вождя» о депортации калмыков контора НКВД развернула, как и было в отношении немцев и балкарцев, активную подготовительную работу.

14 октября 1943 года появилось Постановление СНК СССР, которое в развитие решения ГКО предполагала Алтайскому и Красноярскому крайисполкомам, Омскому и Новосибирскому облисполкомам в двухнедельный срок незамедлительно заняться вопросами подготовки, приема и расселения по районам прибывающих спецпереселенцев-калмыков.² Этим же решением Наркомат внутренних дел СССР, Наркомат путей сообщения СССР, Наркомзем СССР, Наркоммясомолпром СССР, Наркомзон СССР, Наркомздрав СССР обязывались создать специальные комиссии, которым надлежало в пределах своих ведомств осуществить необходимые мероприятия в связи с выселением калмыков.

Вся подготовительная работа ложилась главным образом на инициатора замышляемой депортации — бериевское ведомство. Оно только ждало команды «сверху». Тем более, основные документы руководством НКВД СССР были заранее уже заготовлены. Поэтому в тот же день сразу после выхода Постановления СНК СССР им был издан Приказ о мероприятиях по проведению операции по переселению калмыков в Алтайский и Красноярский края, Омскую и Новосибирскую области. В исполнении данного приказа была утверждена наркомом внутренних дел СССР Л.П.Берия специальная «инструкция о порядке проведения мероприятий по делу «Улусы». В Разработанной Инструкции в целях четкой организации депортации калмыцкого населения предлагалось осуществить следующие мероприятия:

Операции подвергаются все лица калмыцкой национальности. Подвергаются операции также члены ВКП (Б) и ВЛКСМ, работники партийных и советских органов вместе со всем калмыцким населением для проведения соответствующей работы в новых местах расселения.

В инструкции определялся перечень лиц, проживающих в калмыцких или иных семьях, выселение которых являлось обязательным или необязательным:

а) женщины-калмычки, состоящие в замужестве с лицами другой национальности, операции не подвергаются;

б) женщины русской национальности, состоящие в замужестве с калмыками, надлежат операции на общем основании;

в) отсутствующие в момент операции отдельные члены семьи берутся на учет и подлежат операции дополнительно.

До осуществления основной операции предлагалось арестовать всех подозрительных, вызывающих недоверие, лиц и только после произведенных арестов специальные уполномоченные НКВД обязаны были направить намеченные оперативные группы в дома, выселяемых калмыков. По прибытию в дом им приказывалось первым делом произвести тщательный обыск и изъять, если имелись, огнестрельное и холодное оружие, антисоветскую литературу и иностранную валюту. Необходимо отметить, что согласно Инструкции по приходу в дома калмыков оперативный работник обязан был сначала объявить об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1943 года «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР³», затем предложить собрать в багаж необходимые вещи, немедленно погрузить к вывозу имущества на транспортные средства и с одним из бойцов войск НКВД направить калмыцкую семью к месту сбора.

В перечни Инструкции разрешалось выселяемым взять с собой продовольствие, мелкий бытовой и сельскохозяйственный инвентарь по 100 кг на каждого члена семьи, но не более 500кг общего веса на выселяемую семью. Деньги и бытовые драгоценности изъятию не подлежали, хотя сплошь и рядом многие пришедшие военные, пользуясь растерянностью выселяемых, «прикарманивали» себе золотые вещи, но об этом позже.

В Инструкции содержался также специальный пункт относительно их поведения, и сотрудники НКВД были прямо сориентированы по отношению к таким проявлениям. В случае попыток к организации антисоветских волынок или нападений на оперативную группу принимать меры к их ликвидации вплоть до применения в необходимых случаях оружия.

В разделах утвержденной НКВД Инструкции были определены все вопросы, связанные с проездом на автомашинах к станциям погрузки и передвижением по железной дороге. Предлагалось, чтобы на каждую выселяемую семью составлялось уполномоченным оперучастка специальная учетная карточка в двух экземплярах: одна должна была направляться районному оперуполномоченному НКВД с рапортом об итогах проведенной операции, другая сдавалась коменданту поезда.

Такова была в общих чертах составленная в центральном аппарате НКВД за 2,5 месяца до выселения калмыков «инструкция о порядке проведения мероприятий по делу «Улусы»». Кроме приказа НКВД СССР были изданы в дополнение к этой Инструкции и другие документы, которые, так или иначе, предусматривали различные мероприятия по осуществлению выселения калмыцкого народа.

Окончательными документами, как бы подводившими итог, об упразднении Калмыцкой АССР и переселению калмыков в Сибирь явились: «Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1943 года, «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР» и «Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 28 декабря 1943 года», именно в день депортации калмыцкого народа.

Вот так в общих чертах шла подготовка к депортации калмыцкого народа в Сибирь.

2.2. Воспоминания очевидцев

Теперь взглянем на нее глазами депортированных людей, которые видели и испытали на себе ужасы преступной акции, и воссоздадим более или менее целостную картину насильственного выселения калмыков, организованное органами НКВД-НКГБ в конце декабря 1943 года.

«За что?» - спрашивал каждый калмык.

«За что?» - спрашивали безвинные дети и старики.

«За что?» - меняясь в лице, кричали бесстрашные герои-фронтовики.

Но никто не мог дать вразумительного ответа.

Придя на рассвете в калмыцкие семьи, оперативная группа НКВД на сборы вещей в стылые края давала не более часа, а где и 20-30 минут. Все зависело от доброй или злой воли военных. Что мог собрать вконец растерявшийся и убитый горем человек? Да и как можно было за какие-то 20-30 минут что-то собрать? Как определить и выбрать самое нужное? Поэтому многие вышли из дома с детьми, в чем были обуты и одеты: без теплых вещей, без пищи, не взяв ничего с собой. Это было в пути верной гибелью. Правда, во многих семьях рядовые солдаты, несмотря на строгие бериевские инструкции, помогали собирать вещи и упаковывать багаж.

«Помню - рассказывает Лиджи Цеденова — как в мой дом (я жила одна, мать с отцом умерли от депрессии) вошли военные, сказали, что нас выселяют, чтоб собирали вещи. Я толком ничего не поняла. Они мне помогли собрать теплые вещи, посоветовали взять швейную машинку, ставшую для меня в сибирской глубинке настоящей кормилицей».

Таких примеров добросердечного отношения, когда многие военные с пониманием отнеслись к участи бедных выселенцев, было немало.

«Нас выселялось четверо — вспоминает Нормаев Петр Очирович⁴ — бабушка, тетя, брат и я. Мне было 6 лет. Для подготовки к выселению дали один день (нам не говорили об этом, но тетя Петра Очировича была партийным работником и ее предупредили заранее). Запасли немного продуктов, зарезали овцу, чтобы в пути было, что поесть. На утро, до начала рассвета погрузили на машину и повезли на станцию Сероглазово (Харабалинского района Астраханской области) для погрузки в вагоны. Еще дали расписки, что мы никуда не будем уходить и сопротивляться. Сколько ехали не помню. Было очень холодно, т. к. вагоны были товарные, отапливались буржуйками. В вагонах была большая скученность народа, которые по очереди грелись около буржуйки и по очереди грели еду. Много было детей, которые плакали. В пути даже рождались дети. Тетя взяла с собой кошму, которая очень пригодилась. Ею нас с братом завернули и мы грелись. В пути, когда поезд останавливался, мы старались запастись водой, но все было под охраной. Те, кто не успевал, мог отстать от своих родных или даже попасть под поезд. Запомнилось, что в г. Алма-Ата нас накормили, т. к. остановка была длительной. Все были довольны, горячим супом. Это лишь один случай, который запал мне в душу. Поселили нас отдельно в бараке на окраине села Бережно Красноярского края. В этом селе мы перезимовали. Взрослые ездили на работу, иногда их не было по несколько дней. Выдавали по корочке хлеба, кашу из свеклы, сушеную картошку. Жизнь была трудная. В 1944 году вернулся с фронта дядя. Он забрал нас в Минусинский район с. Кавказское, потом в с. Сухое озеро. В 1954 году завербовали в г. Черногорск Красноярского края Хакасской Автономной области. Завербовали для того, чтобы получить паспорта. В 9 лет пошел в школу. Отношение учителей к детям было одинаковое, независимо от национальности. После окончания школы пошел в Минусинский техникум. Потом нас реабилитировали. Вернулись все, кроме бабушки. Старики радовались. В апреле 1958 года были в Астрахани. Там нам организовали баню и пищу, т. к. ехали тоже в товарняке (этот вагон своими силами выкупили мы и еще 12 семей). Поселились в селе Ушакова (ныне Заволжье), а потом переехали в родные места. Нам дали справки о том, что мы реабилитированы. А вот хозяйство, нажитое таким трудом, нам не дали. Пришлось начинать жизнь заново».

Вот еще одна печальная история, которую поведала мне Отхонова Анастасия Хичеевна⁵: «Когда выселяли, мне было 3 года. Выселялись семеро: отец, мать, бабушка и четверо детей. Помню отдельные эпизоды в пути: холод, постоянное недоедание, рады были сухому хлебу. Первое место пребывания с. Берет Красноярского края. Там потеряла бабушку и маму. Потом переехали в г. Канск. Жили все, не зависимо родственники или нет, пять семей. Спали кто на полу, кто на нарах в одежде. Взрослые работали на заводе. Меня хотели отдать в детский сад, т. к. нечего было есть. Но когда узнали, что есть отец, меня не приняли. Закончила всего 2 класса. В 14 лет пошла работать на завод, но т. к. чуть не потеряла руку и домой приходила в два часа ночи, пошла работать штукатуром. В 1957 году пришла весть о реабилитации, но радости не было, т. к. выросла не на родине и не знала, что ждет меня впереди. Но старики радовались. Возвратились в село Ушакова (ныне Заволжское). Уже не семеро, а трое. Стали работать. После реабилитации нам давали справки о том, что мы свободные люди».

Занимаясь сбором материалов для сочинения, таких не веселых рассказов, похожих один на другой пришлось выслушать немало, от чего становилось жутко. За каждым рассказом была судьба отдельного человека, судьба его народа. Когда смотришь в глаза этих людей, видишь их нелегкую судьбу. В их глазах проглядывается какая-то тоска, печаль и обида.

Было множество фактов, когда сотрудники НКВД, не дав возможности собрать хотя бы какой-то багаж, сгоняли людей без самых необходимых вещей на сборные пункты. Чугаева Елизавета Мучкаевна⁶ испытала на себе подобное жестокое обращение: «Рано утром военные ворвались в наш дом, когда мы еще спали. Подняв нас всех с постели, начали кричать на мать, чтобы скорее собирала вещи, погнали нас, как скот, к сборочному пункту. В пути было очень трудно. Часто при тряске вагона, если вода выливалась, дело доходило до слез. В вагоне была толкотня, постоянно голодали, опорожнялись прямо в вагоне».

Многих выселили без вещей и по разным другим причинам. Например, при посадке на машины сопровождающие солдаты-конвоиры просто выбрасывали чемоданы и мешки с вещами, чтобы побольше разместить людей. Некоторые семьи были вынуждены выехать без денег, одежды и пищи, находясь вне дома в гостях.

Еще одну невеселую историю поведал мне мой односельчанин Гузиков Александр Иванович⁷: «Во время репрессии мне исполнилось 14 лет. Выселялись мать, две сестры и я. Ничего брать нам не разрешили, успели накидать в два мешка кое-какой одежды, еду взять не успели. Все, что было нажито своим трудом, осталось. Во время остановок давали очень редко кусок хлеба и чашку супа. Из вагона нас никуда не пускали, опорожнялись на ходу. Когда ехали в Сибирь насильно, со слезами ехали, не зная, что ждет нас в этой далекой, холодной Сибири, но возвращались с радостью, т. к. нет роднее своей земли, своей маленькой Родины».

«На улице всех ждут огромные американские машины «студебеккеры» - пишет писатель А. Балакаев — Старушек и стариков, женщин и детей, словно арестантов, солдаты, вооруженные до зубов, выталкивают из насиженных мест, родных домов, где жили их предки и откуда на фронт ушли сыновья, мужья и отцы. Всем приказывают садиться в машины, но никто не может подняться и забраться на высокие борта чужеземной машины. Тогда солдаты хватают за руки и ноги, бросают в кузов. Я раньше никогда не видел такую дикость, грубость, жесткость. Жизнь преподнесла еще один урок: собака, говорят, друг человека. Это верно, но не менее верным и преданным оказывается и скот. Ох, как скорбно и тоскливо, печально и жалобно мычали коровы, блеяли овцы, ржали лошади, плакали верблюды: от этой картины становится жутко и страшно, в жилах стынет кровь, можно сказать, волосы становятся дыбом».

Такую страшную картину можно было наблюдать повсюду: во всех калмыцких хотонах, селах и поселках. А многие железнодорожные составы, так необходимые фронту, простаивали на путях по несколько дней, до тех пор, пока найдут и повезут калмыков из отдаленных хотонов и затерявшихся в степи чабанских стоянок. За это время в холодных товарных вагонах, продуваемых сквозняками, люди мерзли без пищи и тепла, многие старики и просто больные умирали здесь же, еще не тронувшись с места. Медицинской помощи, конечно же, не было. Каждому калмыку довелось пережить столько горя, что хватило бы в обычное время на сотни человеческих судеб.

«С вечера всё было спокойно, никто ни о чём не тревожился. А на утро у каждой двери стоял солдат, - вспоминает Бова Арманова — На улицу никого не пускали, говорили только: «Собирайтесь, быстрее-быстрее». Мы ничего не знаем, ни о чём не догадываемся. Что случилось. Никак в толк не возьмём. Ясный день на дворе, а людей из домов силком выгоняют. Солдаты посоветовали взять с собой побольше вещей. Нас было четверо: я, мама, брат, сестра. Погнали нас как скот к машинам, повезли на станцию Сероглазово. Мы расписались в каких-то справках, о том, что не будем сопротивляться. Там погрузили в товарные вагоны. Там толкотня, холод. Мальчишки сделали дыру в вагоне, туда и опорожнялись. По приезду на работу меня не брали из-за маленького роста. Работала на известковом заводе. В 1948 году вышла замуж, родила двух сыновей, но сохранить их не смогла. Умерли от кори, т.к. на учёте не стояли. Сейчас с мужем часто вспоминаем трудные годы репрессии, но всё позади».Таков невеселый рассказ этой женщины. У нёё было двое детей. Голод и холод, болезни унесли у неё обоих.

Вот ещё одно свидетельство всеобщей трагедии, постигший калмыцкий народ в конце 1943 года. «Во время репрессии было девять лет. Выселялось нас пятеро: три брата, мама и я. Загнали нас всех в один двор, потом погрузили в товарные вагоны и повезли: куда и зачем мы не знаем. Взяли, что смогли: немного еды, вещи. В пути обессилили, дети и старики умирали, их не хоронили, а выбрасывали на снег. Еду не давали, набирали снег и варили на буржуйке что-нибудь жидкое, только бы согреться. Привезли нас прямо во двор лесозаготовки в г. Канск. Жили в бараках. Маму на работу не взяли, не было тёплой обуви, а у меня были дырявые валенки и я пошла на работу на строгательном станке. Работала посменно с подругой. Но она недолго работала, т. к. подставила руку под станок и потеряла часть руки. Местные жители встретили нас дружелюбно, не зависимо от национальности. Потом я вышла замуж, родила троих детей. После реабилитации вернулись на родную землю».

Вот другая страшная картина, которую со страхом наблюдал молодой, не опытный в жизни, парнишка. Как-то, пройдя в хвост своего эшелона, он сильно испугался, увидев два двухосных вагона, уже забитых до отказа окоченевшими трупами за тот короткий путь, который они успели пройти. Эти и десятки, сотни выше указанных примеров, можно привести в доказательство этой жёсткой и несправедливой репрессии.

2.3. Потери калмыцкого населения

А сколько калмыцких воинов храбро сражалось и погибало за Отчизну?

«По странной иронии судьбы, первые красноармейцы, упомянутые в берлинской прессе за «сумасшедший героизм» были не русские, а калмыки, представители народности из дельты Волги, страдавшей от различных завоевателей на протяжении тысячи лет. Нацистская «высшая раса» должна была признать, что по какой-то непонятной причине из этой «низшей расы» вышли герои войны» (Анна-Луиза Стронг. Из книги «Народы Советского Союза», Нью-Йорк,1945 год).

Плечом к плечу с русскими, украинцами, белорусами, казахами и представителями других народов СССР отважно дрались с немецко-фашистскими захватчиками сыны и дочери калмыцкого народа, приближая своими ратными подвигами день полной победы над фашизмом.

В своей книге» Россия в войне 1941-1945 годов» английский журналист А.Верта отмечает, что фашистские идеологи, спекулируя тезисом о притеснённом положении национальных меньшинств в СССР, безусловно, пытались сколотить вспомогательные формирования из всякого рода антисоветских элементов. В целом народы СССР, не исключая калмыцкого, пишет А.Верта, героически и упорно боролись с фашистами.

Остаётся только удивляться тому, как, несмотря на огромную моральную травму, калмыки воины, находясь на фронтах войны, храбро сражались с фашистами и участвовали в освобождении народов Европы от гитлеровского ига. Эта часть истории калмыцкого народа полна героических, порой и драматических страниц, которая нуждается до сих пор в подробном освещении.

Итак, всего, подвергалось депортации около 120 тысяч калмыков. В первые послевоенные годы многие народы дали резкий прирост населения. А калмыки, получается, дали уменьшение на 52 тысячи человек, т. е. почти 40% потерь. Значит, смертность калмыцкого населения в дороге и впервые год-полтора, составляла не менее 55-60%. Наверное, многие согласятся со мной: это ужасная статистика. Если сравнить калмыцкое народонаселение с дореволюционным периодом, то за прошедшие почти 100 лет калмыки почти единственный народ, не достигший своего дореволюционного уровня.

Сегодня, мы имеем полное основание утверждать, что катастрофическое уменьшение численности калмыцкого населения прямым образом связано с последствиями насильственной депортации калмыков.

«Есть большие страны и большие нации, маленькие страны и маленькие нации, но выясняется, если вдуматься в историю, что маленькая Греция породила высочайший тип демократии, крохотная Иудея подарила миру одну из религий, а небольшой остров Британия ещё в XIII веке определил великую доктрину политической свободы» - справедливо писал интересный русский мыслитель Г.П.Федотов. В наше время становиться понятным каждому, что любое многонациональное государство вряд ли будет дееспособным и объединять народы, если в своей деятельности не будет придерживаться важного принципа свободы — для каждого, даже самого малочисленного народа.

Заключение

Политические репрессии и реабилитация их жертв – очень сложная, животрепещущая проблема не только для самих репрессированных, но и для новых поколений, молодежи.

Эта высылка до сих пор дает о себе знать – фальсификации, придуманные в то время, еще до сих пор повторяются писателями, журналистами, историками, а за ними и широкой общественностью. Формулировки, придуманные некогда, чтобы оправдать это страшное преступление еще живут, прочно укрепившись в массовом сознании, существуют до сих пор. Это и обвинения в «массовом предательстве», «бандитизме», создании разного рода «легионов» и даже «людоедстве», о чем говорили в сибирских селах, конечно, по подсказке НКВД.

Результаты депортации – огромные потери. Уже в ходе самого переселения, только по официальным цифрам, около 2000 человек, погибло в пути. Главные потери начались в Сибири.

Как отмечал профессор Х.М. Ибрагимбейли, «калмыцкий народ подвергся наиболее жестоким испытаниям… Калмыки оказались едва ли не единственным из репрессированных народов, депортированных крайне рассредоточено - от Тюмени, Новосибирска до Заполярья и Сахалина».

Время безжалостно… Старшее поколение ученых и журналистов, сами в детстве вдосталь хлебнувшие лихолетья в ссылке, отправленные в нее маленькими детьми, уже заложили первые камни в будущие исследования и книги. Нельзя не оценить труд профессора, доктора исторических наук Владимира Бадахаевича Убушаева, автора двух серьезных трудов посвященных выселению калмыков, первым, среди калмыцких ученых ставшим серьезно исследовать тему депортации. Известный в Калмыкии журналист Павел Очкаевич Годаев начал затрагивать эту тему в средствах массовой информации…

Молодое же поколение, все больше отдаляется от депортации Временем, и не задумывается о тех драматических событиях. Может это есть специальная политика, направленная на то, что новые поколения забудут про ошибки и преступления властей, а новые заботы, не дадут им поднимать старые проблемы? Но только останется на калмыцком народе старое, полустершееся, но болезненное клеймо «предателей и изменников.

И может надо, что бы наши уважаемые политики, самого разного уровня, выступили все вместе и на общероссийском уровне, провели бы программу по полной реабилитации народов, подвергшиеся депортации и добивались, чтобы были полностью открыты архивы и представлены все документы способные пролить свет истины на эти трагические события.

Список литературы.

1. Апщева В.З., Бурчинова Л.С. Ссылка калмыков: как это было. Книга вторая.- Э.- 2001.

2. Балакаев А. «Выслан навечно».-Москва, 1960 г.

3. Бугай Н.Ф. Операция «Улусы».- Э.- 1991.

4. Верта А. «Россия в войне1941-1945 гг».

5. Земаков.В.Н. Заключённые, спецпереселенцы, ссыльные.- М.- 1991.Убушаев В. Выселение и возвращение.- Э.-1994.

6. Наминов-Буршнов Д. Борьба за гражданские права калмыцкого народа. - М.- 1996 г.

7. Панькин А., Папуев В. Дорога памяти.- Э.-1994.Ссылка калмыков: как это было. Книга памяти ссылки калмыцкого народа, т 1, Элиста,1993г

8. Указы Президиума Верховного совета СССР.

Приложение 1

Приложение 2

Приложение 3

1 Приложение 1

2^{2 Приложение 1}

3 Приложение 2

4 Приложение 3

5 Приложение 3

6 Приложение 3

7 Приложение 3

27