Поэтика имени в сказках А.С. Пушкина

XX Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке

Личный портфель

Поэтика имени в сказках А.С. Пушкина

Арзамаскова П.С. 1
1ГБОУ Школа №1748 "Вертикаль"
Топоровская А.Р. 1
1ГБОУ Школа №1748 "Вертикаль"
Автор работы награжден дипломом победителя II степени
Диплом школьникаСвидетельство руководителя
Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF

ВВЕДЕНИЕ

Имя – личное название человека, данное ему при рождении. [10] Интерес к собственному имени всегда присутствует в сознании человека: каждый пытается понять, почему его назвали так, а не иначе, многие стремятся разгадать тайну своего имени, а для родителей нередко оказывается сложной задача подобрать имя для будущего ребёнка. Внимание к вопросу об имени привлекает не только общественность, но и такая наука, как ономастика. Ономастика – это раздел языкознания, изучающий собственные имена, историю их возникновения и изменения. [10]

Среди отечественных исследователей вопросом о русских именах занимался религиозный философ Павел Александрович Флоренский. Он отмечал, что к выбору имени стоит подходить ответственно. Так, в христианстве считалось, что от имени зависит дальнейшая жизнь человека. Если при крещении ребёнку давали имя преподобного, то это значило, что его ожидает счастье, а если выбирали имя мученика – уготовлялось сплошное мучение. Именно в имени заключается кривая жизненного пути, считает философ, а человек, являясь носителем своего имени, её проходит. [27, 55]

Ономастика тесно связана с литературой и литературоведением, так как имена собственные активно используются в художественных произведениях, а задачей читателя или литературоведа нередко становится понимание причин, по которым автор выбрал то или иное имя для своего героя.

Имя может являться маркером определённого литературного направления или жанра произведения. Юмористические и сатирические произведения привлекают «говорящие» имена и фамилии с целью высмеять человеческие пороки. В связи с вопросом об имени возникает вопрос о литературных прототипах, а также о совпадающих именах в произведениях различных авторов или разных произведениях одного автора. Эти аллюзии могут служить дополнительной характеристикой литературных героев. [23, 30-36]

Дать имя персонажу – задача не из лёгких. Александр Сергеевич Пушкин в «Евгении Онегине» признавался: «Я думал уж о форме плана / И как героя назову, / Покамест моего романа / Я кончил первую главу». [1, 32] Мы замечаем, что для художественного произведения имена не безразличны и чем крупнее автор, тем тщательнее он подбирает имена для своих героев. [20, 233]

Поэт рассуждает о природе имени в стихотворении «Что в имени тебе моём?» Имя рассматривается не только с точки зрения принадлежности определённому человеку, но и в качестве самостоятельного явления. Мы видим, что для А. С. Пушкина вопрос об имени имел особую важность.

Целью данной работы является изучение художественной функции имён главных героев в сказках А. С. Пушкина.

Основными задачами, поставленными для достижения цели, можно считать:

  1. Изучение текстов художественных произведений А. С. Пушкина («Сказка о попе и работнике его Балде», «Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях», «Сказка о золотом петушке»);

  2. Изучение научной литературы по данному вопросу;

  3. Сбор сведений об именах собственных, использованных в сказках;

  4. Определение функции имён в сказках;

  5. Формирование выводов о значении имён в сказках А.С. Пушкина.

Актуальность работы состоит в том, чтобы продемонстрировать роль имён собственных в сказках А. С. Пушкина как приёма характеристики героев.

Новизна исследования заключается в том, что вопрос о значении имён собственных в литературных произведениях изучается в большей степени применительно к таким жанрам, как роман, повесть и рассказ, а вопрос о роли имени в литературных сказках изучен менее подробно.

Основой для исследования послужили труды известных учёных в области ономастики (П.А. Флоренский, А.В. Суперанская, В.А. Никонов, М.В. Горбаневский) и литературоведения (М.К. Азадовский, В.Н. Топоров, В.И. Чернышев).

ГЛАВА 1. ИМЯ В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТАХ

В РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVIII – ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX ВВ.

    1. Имя Татьяна как символ русской души

Имя для своей любимой героини А.С. Пушкин выбрал не случайно. Долгое время имя служило не только для обозначения конкретного человека, но и являлось показателем принадлежности к определённому социальному классу. Новорождённых детей называли именем святого, которое значилось в святцах, следовательно, перечень имён был общим для всех. Однако в действительности всё было не так: существовали дворянские и крестьянские имена. Так, девочку из дворянской семьи не могли звать Матрёной, а крестьянскую дочь – Тамарой. [20, 12-15]

По данным исторических документов, имя Татьяна поначалу существовало преимущественно в дворянской среде, но к концу XVIII – началу XIX вв. оно стало употребляться в крестьянских и купеческих семьях. Вспомним строки из «Евгения Онегина»: «Ее сестра звалась Татьяна, / Впервые именем таким / Страницы нежные романа / Мы своевольно освятим. / И что ж? оно приятно, звучно, / Но с ним, я знаю, неразлучно / Воспоминанье старины / Иль девичьей!..» [1, 42-43] - семья Лариных, придерживающаяся старых традиций, дала своей дочери имя, которое в дворянских кругах встречалось всё реже и реже. [13, 115]

Таким образом, русская душа Татьяны раскрывается не только через её мировоззрение и мироощущение, но и через имя. Имя Татьяны, согласно народным представлениям, идёт от дня Татьяны Крещенской, 12 января по старому стилю, праздника, когда гадают на будущее лето и будущий урожай. Отсюда связь героини со «святочной» тематикой, любовь Татьяны к «русскому» времени года – зиме, приверженность образу мыслей, чувствований, поверьям народа, в частности «карточным гаданьям». В этом имени Пушкин подчёркивает историко-культурную связь героини с русской почвой. Кажется, что само имя подсказывает читателю характер Татьяны, «русской душою». Стоит сказать, что, благодаря Пушкину и его роману, имя Татьяна получило новую жизнь.

    1. Имя Наталья как показатель внутренней силы

«Натальин текст» отечественной литературы, как отмечает А.А. Бельская, изучен мало, хотя многие героини русских писателей являются носительницами имени Наташа/Наталья. В литературный обиход данное имя входит с исторической повестью Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь». В образе главной героини воплощается тип женщины с тонко чувствующей душой, романтическими настроениями, с внутренней борьбой между любовью и долгом, с чувством вины и одновременно сильным, твёрдым характером.

Позже это имя встречается в поэзии П.А. Катенина. Он создаёт балладу «Наташа», в которой женский образ героизируется. По сюжету героиня, любящая родину и своего суженого, переживает смерть любимого человека, но девушка при этом не ропщет на Бога, а умирает вслед за возлюбленным, чтобы встретиться с ним в другом мире. Имя Наталья здесь выбрано не случайно: жених главной героини погибает на Бородинском сражении, в день памяти мученицы Наталии (26 августа по старому стилю). [7, 178]

Имя Наталья занимало особое место в жизни А.С. Пушкина. В его семье было три Натальи: жена Наталья Николаевна Гончарова, дочь и тёща. Это имя является знаковым и в его творчестве: известны пушкинские стихотворения «К Наталье» и «К Наташе», баллада «Жених», в которой главную героиню зовут Наташей, поэма «Граф Нулин» (главная героиня – Наталья Павловна), «Полтава» (младшая дочь Кочубея – Наталья), в неоконченном романе об арапе Петра Великого также встречается имя Наташи – невесту Ибрагима зовут Натальей Гавриловной. Кроме того, имя Наталья поэт намеревался дать главной героине «Полтавы», известной как Мария, а Татьяна Ларина в черновиках «Евгения Онегина» названа Наташей («Ее сестра звалась Наташей»). [7, 178]

Что из себя представляет характер пушкинской Наташи? Стоит сказать, что данное имя в творчестве великого гения претерпевает эволюцию: в стихотворении «К Наталье» поэт изображает героиню кокетливой и легкомысленной девушкой, Наталья Павловна из поэмы «Граф Нулин» также не отличается нравственной безупречностью, однако в дальнейшем творчестве, начиная с баллады «Жених», это имя наделяется чертами, возвышающими характер героини, и получает героическую, народную семантику.

Суммируя вышеизложенные сведения, мы можем составить представление о смысле, заложенном в имени Наталья. Девушка, наделённая им, является хранительницей таких народных качеств, как мужество, сила характера, честь и достоинство. Образ Натальи – это образ смелой, героической женщины, способной на духовный подвиг и самопожертвование. Флоренский отмечал: «Наталия – честное имя, но жизнь трудная». [7, 184] В этом можно убедиться, изучив жизнь каждой героини Натальи в различных художественных текстах.

    1. Имя Елизавета как образец искренней любви

Ещё одним сквозным именем в русской литературе XVIII – первой половины XIX вв. является имя Елизавета. Известно, что имя имеет еврейское происхождение и в переводе обозначает «Бог - моя клятва», «Бог есть клятва ее». [25] Оно имеет долгую литературную историю. Если проанализировать все произведения указанного периода, то можно обнаружить, что героиня с именем Лиза обладает опасной склонностью к любовным приключениям. [9, 260]

В русской литературе до начала 1780-х годов данное имя употреблялось редко. Периодически оно встречается в художественных текстах (М.В. Ломоносов, Г.Р. Державин), но по-настоящему культовым оно становится с выходом в свет повести Н.М. Карамзина «Бедная Лиза». [9, 260]

Сюжет сентиментальной повести Карамзина раскрывает образ героини как девушки небогатой, но трудолюбивой. В этом, по мнению многих исследователей, заключается художественный прорыв писателя, сменившего семантику имени Лиза с ветреной служанки на лиричный образ девушки-сироты. [9, 260] Имя Елизавета стало популярно среди дворянок. Примечательно, что бедную крестьянку Карамзин наделяет именно таким именем «высокого ранга» с целью показать природное равенство дворян и крестьян в эмоциональном плане. [16, 85.] [9, 260]

Образ Лизы и сюжет вышеупомянутого произведения нашёл отклик в творчестве А.С. Пушкина. Но Пушкин лишает своих многочисленных Лиз чувствительности карамзинской героини, а также снимает тему смерти. В то же время пушкинская Лиза предстаёт уже не только скромной, наивной воспитанницей, но натурой волевой и независимой. [9, 261]

Вспомним повесть «Барышня-крестьянка». Сюжеты обоих произведений похожи, однако произведение Пушкина – это «Бедная Лиза» со счастливым концом, образ девушки лишается низкого социального статуса. Также мы наблюдаем игру превращений Лизы в Бетси, а затем в Акулину, которые показывают, что, меняя маски, героиня всё равно остаётся собой, нравственно чистой девушкой, не способной на греховную любовь. [9, 261]

Этот образ позже был трансформирован в «Пиковой даме». Героиня пушкинской повести – Лизавета Ивановна – также связана с темой бедности, как и Лиза Карамзина. Ещё одной сюжетной перекличкой становится сцена знакомства с возлюбленным: Эраст и Германн видят девушек в окне. Хоть романтическая связь Лизаветы Ивановны с Германном не приводит к дальнейшим отношениям, девушка не остаётся несчастной: она выходит замуж за сына бывшего управителя старой графини. Отказываясь от романтических идеалов, она обретает счастье. В этом плане сюжет созвучен с «Барышней-крестьянкой». [12, 97]

Исходя из сказанного, мы наблюдаем, что образ Лизы претерпел эволюцию в творчестве А.С. Пушкина. Поэтоним обогатился такими семантическими оттенками, как независимость, самостоятельность, сила характера. Вместе с тем мы усматриваем общие черты в героинях с именем Лиза в художественной литературе: искреннюю любовь, сердечность. Имя Лиза так или иначе притягивает любовные отношения к героине, а исход этих отношений определяется по-разному.

Итак, на примере некоторых женских имён мы убедились, что имя собственное не только называет действующее лицо, но и содержит дополнительную характеристику персонажа. Следовательно, для анализа художественных образов необходимо рассматривать как характеры и поступки героев, так и семантические коды их имён.

ГЛАВА 2. ИМЕНА В СКАЗКАХ А.С. ПУШКИНА

2.1 Имена собственные

В сказках А.С. Пушкина имена собственные встречаются гораздо реже, чем нарицательные, зачастую последние переходят по авторской задумке в разряд собственных. Такое явление мы можем наблюдать в «Сказке о попе и о работнике его Балде».

Согласно данным этимологических словарей, слово «балда» было заимствовано из тюркских языков и обозначало «топор», «рукоятка сабли». Балдой называли тяжёлый молот, используемый при горных работах и в кузницах. Во времена Даля в вологодском диалекте слово приобрело значение «дылда, болван, балбес, долговязый и неуклюжий парень». [18] [30] [31] В сказке Пушкина эта коннотация со значением глупости вполне соответствует образу главного героя, который «идёт, сам не зная куда» и предлагает попу в обмен на свою работу «три щелка по лбу» и варёную полбу.

Однако по ходу сюжета сказки Балда оказывается не таким глупым, как может показаться первоначально, ведь ему удаётся хитростью и сообразительностью победить и бесовские силы, и попа, который хотел от него избавиться. К тому же этот герой обладает недюжинной силой и выносливостью («работает за семерых»).

Л.Г. Фишман предположил, что Балда – это не простой бездельник и простак, за которого он себя выдаёт. Первая половина имени Балда созвучна с именем могущественного финикийского божества Баала (Ваала), а вторая часть имени содержит утверждение. Таким образом, он считает, что Балда – это «Баал-да», человек, служащий суровому божеству. Сила этого персонажа на столько велика, что он имел власть над чёртом. [26, 142-143]

Сложно сказать, учитывал ли это Пушкин, нарекая своего героя именем Балда, но логическое доказательство Фишмана кажется нам убедительным.

Ещё один герой этой сказки – Бес. Согласно религиозным представлениям, бес – это злой дух, искушающий человека, нечистая сила, чёрт, дьявол. [10] Примечательно, что Пушкин переводит это существительное в разряд имён собственных, а бесёнок, имя другого героя произведения, остаётся нарицательным. Объяснением этому может служить желание автора противопоставить Балде другого героя – Беса – представителя нечистой силы, самого дьявола, главы всех потусторонних сил. Бесёнок является нарицательным, возможно, потому, что в иерархии нечистых сил занимает низкую ступень, считается подчинённым главного Беса. Таким образом, переход слова бес в разряд имён собственных связан с индивидуализацией образа дьявола.

В.И. Чернышев заметил, что некоторые имена из сказок Пушкина встречаются в «Сказке о Бове Королевиче». [28] Одно из таких имён – Салтан. В лубочной сказке он называется то Салтан Салтанович, то Султан Султанович. Пушкин записал эту сказку со слов няни, и первоначальные данные фиксируют употребление имени во второй форме – Султан Султанович. Если обратиться к этимологическому словарю, то мы увидим, что слово «султан» обозначало титул владетельного государя в Азии, а «салтан» - его фольклорная форма. [22] Может быть, поэтому Пушкин остановился на этой форме имени для своего героя.

Имя Гвидон В.И. Чернышев также считает заимствованным из «Сказки о Бове Королевиче». Считается, что в русский язык оно пришло из итальянского Guittone. [24, 74] Сюжет о Бове повествует о том, как доброго короля Гвидона умертвил коварный Дадон, овладевший затем его женой и сыном. Так, имя даёт нам лишь информацию о литературном предшественнике пушкинского Гвидона и формирует образ положительного героя.

Князь Гвидон выбирает себе в жёны царевну Лебедь. Если обратиться к этимологии слова «лебедь», то мы увидим, что оно родственно латинскому слову albus – «белый». Естественно, основной признак лебедя – белое оперение. [18] Образ белой лебёдушки характерен для русских народных песен и сказок. Традиционно он является символом девушки-невесты. Внешность волшебной помощницы в сказке описана с помощью светозарных явлений природы: «месяц под косой блестит, / А во лбу звезда горит» [2, 444]. Создаётся образ чистой, светлой девушки-невесты. [15, 67] Примечательно, что имя царевны в сказке постоянно претерпевает трансформацию из собственного в нарицательное и наоборот. Возможно, эта метаморфоза зависит от облика героини: когда царевна встречается Гвидону первый раз в схватке с коршуном, имя пишется со строчной буквы, но когда лебедь наделяется способностью говорить и становится не просто образом птицы, а образом девушки-лебедя – с заглавной. Однако данная закономерность непоследовательна.

У царевны в сказке есть тридцать три брата-богатыря, предводителем которых является «дядька» Черномор. Интересен тот факт, что имя Черномор в пушкинских сказках встречается дважды: в «Сказке о царе Салтане» и в поэме «Руслан и Людмила», причём образы в данных произведениях значительно отличаются, а имена имеют разную мотивацию.

Так, имя злого волшебника Черномора из «Руслана и Людмилы» может быть связано с многозначным в русском языке прилагательным «чёрный». Данное слово имеет в одном из значений отрицательную коннотацию, синонимом ему будет являться прилагательное «плохой». Согласно суеверным представлениям, «чёрный» может означать «колдовской, связанный с нечистью». [11, 314-315] Также в имени собственном присутствует компонент –мор-, связанный с темой смерти и усыпления. Вспомним, что в поэме колдун похищает Людмилу и усыпляет её. Однако данная мотивация не совсем применима к Черномору из «Сказки о царе Салтане».

Имя Черномор также может ассоциироваться с топонимом Чёрное море. Этому есть подтверждение в сказке: герой выходит из морских волн. Семантика слов «чёрный» и «мор» здесь тоже присутствует, но коннотация в меньшей степени негативна. Черномор по-прежнему связан с колдовством, так как обычный человек не может жить в водной среде, и связан со смертоносным началом, поскольку герой и его армия в лице тридцати трёх богатырей призвана охранять границы царства от неприятелей, а это может подразумевать возможную смерть. К тому же Ж. И. Борман отмечает, что данное имя структурно соотносится с древними двухосновными славянскими именами (Святогор, Святослав и т.д.), что в свою очередь способствует воссозданию национального колорита. Таким образом, мы видим, что имя Черномор имеет широкую мотивировку, которая прослеживается в образе этого персонажа. [11, 314-315]

Известен интерес А.С. Пушкина к сборнику Кирши Данилова. Из этого сборника, как считает М.К. Азадовский, было заимствовано имя Бабариха. Оно было взято из шутливой песни о дурне: «Добро ты, баба, / Баба-Бабариха, / Мать Лукерья / Сестра Чернава!» [4] Можно предположить, что имя Бабариха образовано от слова «баба». В этимологическом словаре устанавливаются два возможных пути появления этого слова: славянский, связанный со словами «бабушка», «старуха», а также тюркский, связанный со словом «отец». Таким образом, Бабариха – это жена отца. Учитывая тот факт, что героиня является сватьей, можно сказать, что в имени собственном дублируется значение имени нарицательного «сватья» и отражается её социальная роль. [17, 67]

В.И. Чернышёв считает имя царя Дадона из «Сказки о золотом петушке» ещё одним заимствованием из лубочной книги о Бове Королевиче. [28] Исследователь З.М. Рашидова отмечает, что имя является говорящим: согласно словарю В. И. Даля, оно обозначает «неуклюжий, нескладный, несуразный человек». Значение имени в некоторой доле находит отражение в художественном образе малодушного, сладострастного старика, который к старости стал ленив, плаксив и неспособен защитить границы своего государства. К тому же его поступки лишаются здравого смысла: он влюбляется в царицу над телами своих убитых сыновей, а в финале убивает мудреца. [21]

Имя Шамаханской царицы происходит от названия азербайджанского города Шемаха (Шамаха, Шамахея, Шамахейская земля). Следовательно, обозначает территорию, которой она правит. Город также известен своим шелководством, это подчёркивается в сказке, поскольку у царицы был шёлковый шатёр. [30] Имя героини образовано от топонима, однако оно индивидуализируется и превращается в собственное. Данный приём служит для того, чтобы показать уникальность женского персонажа, которая заключается в её магической силе.

В «Сказке о мёртвой царевне и о семи богатырях» встречается ещё одно заимствованное имя из «Бовы Королевича» - Чернавка. Это имя, как отмечает, В.И. Чернышёв нарицательное и обозначает прислугу госпожи, которая спит с барыней в одной комнате. Мы видим, что имя близко словам «чернь», «чернорабочий». В этом значении имя встречается в сказках А.А. Эрленвейна, в «Правде и Кривде» Полонского, неоднократно встречается у Кирши Данилова. «Когда точное значение слова чернавка затерялось, - пишет Чернышёв, - то его и стали брать как собственное название». [28] В этом случае мы наблюдаем ситуацию, аналогичную с толкованием имени Бабариха. Имя Чернавка, по сути, переносит род деятельности к личности своего обладателя.

В начале этого произведения мы узнаём, что у царевны есть жених – королевич Елисей. Исследователи видят в этом имени аллюзию к пророку Елисею, жившему около 850-800 лет до н. э. Он обладал способностью совершать чудеса: переходить воды реки Иордан, очищать воду солью в городе Иерихон. Возможно, Пушкин хотел подчеркнуть, что только молодой человек, обладающий особой силой, сможет спасти царевну и затем жениться на ней. [6, 75] Семантика спасения заключена в самом имени: Елисей, согласно словарю А.В. Суперанской, с древнееврейского означает «бог – спасение». [24, 102]

В «Сказке о мёртвой царевне» мы встречаем имя Соколко. Так зовут пса, живущего в лесном доме царевны и семи богатырей. А.В. Суперанская отмечала, что в зоонимии клички могут быть обусловлены какой-либо характеристикой животного: размером, цветом, возрастом, внешним видом и даже свойством характера. [23, 180]

Зооним Соколко в сказке будет «говорящим» именем, ведь он подчёркивает способность собаки видеть человека насквозь. Птица сокол, как известно, обладает высокой остротой зрения. Пёс в сказке тоже имеет такую характеристику, но в отличие от сокола он видит не внешнее, а внутреннее – сущность человека. Недаром Соколко, увидев старуху на крыльце дома, начал лаять и бросаться в ноги своей хозяйке, преграждая ей путь и пытаясь защитить от черницы. Когда колдунья преподнесла яблоко царевне, пёс снова стремился помешать девушке попасться на уловку старухи: «Пёс бежит и ей в лицо / Жалко смотрит, грозно воет, / Словно сердце пёсье ноет, / Словно хочет ей сказать: / Брось!» [2, 468] Соколко ощущал присутствие чёрной магии, он, можно сказать, видел её, но так и не смог отвести её от царевны.

2.2 Имена нарицательные

Умолчание имени в художественном произведении, считает О.Г. Лазареску, может расцениваться как приём обобщения характеристик человека. [19, 74]

О.И. Зворыгина сгруппировала апеллятивы, входящие в системы именований героев фольклорных и литературных сказок, по тематикам. [14, 88-89] В соответствии с классификацией исследовательницы мы можем соотнести некоторые имена нарицательные, встречающиеся в сказках А.С. Пушкина.

Первая группа апеллятивов является лексикой родства, демонстрирующей отношения героя к другим персонажам текста на основе их кровных связей. [14, 88] Такое мы наблюдаем в «Сказке о мёртвой царевне и о семи богатырях»: богатыри именуются братьями, из которых иногда автор выделяет только старшего брата, других наименований эти персонажи не имеют. В то же время они противопоставляются Елисею – жениху царевны.

Примечательно, что богатырь является одним из популярных персонажей русской сказки. Само название «богатырь» этимологически восходит к словам «бог», «могущество», «мужество». Исследователи предполагают, что А.С. Пушкин вводит в произведение образы богатырей не только потому, что они являются распространёнными персонажами эпического жанра, но и потому, что их образы имеют символическое значение: богатыри отождествляются с физической мощью. [6, 75] Так, царевна не выбирает ни одного из семи братьев, физически сильных мужчин, а предпочитает им королевича, который обладает той чудесной силой, которой нет ни у одного из семи братьев.

Ко второй группе примыкают имена, дающие возрастную характеристику. [14, 88] Например, старик и старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке». Автор намеренно не даёт им имён с целью обобщения и демонстрации определённых типов личностей и межличностных отношений, которые раскрываются в сказке посредством речи и поступков героев.

Третья группа апеллятивов формируется на основе социального статуса героев. [14, 89] Прежде всего в эту общность стоит отнести апеллятив царь. Для фольклорных произведений типичен образ «плохого царя»: несправедливого, жестокого правителя. В литературных сказках имя может приобретать положительную коннотацию, а может служить средством авторской иронии. [14, 89] Так, царь Дадон из «Сказки о золотом петушке» основан на фольклорном прототипе, а в имени собственном ещё раз подчёркивается его никчёмность.

Ещё одной причиной тому, что сказочный царь редко наделяется собственным именем, является его ограниченная функция в сюжете сказки. Исследователь А.С. Штемберг считает, что царь – это вспомогательный персонаж, роль которого раскрывается через взаимоотношения с другими героями: как правило, с собственной дочерью и её женихом. [29, 209]

Социальный статус героев отражён в «Сказке о царе Салтане…»: царь Салтан противопоставляется по нравственным качествам со своим сыном князем Гвидоном. В этом же произведении помимо социального статуса отражены и внутрисемейные отношения: царь, царица – жена царя, царевна – жена Гвидона. Подобное мы наблюдаем в «Сказке о мёртвой царевне…»: снова есть царь, царица (первая жена царя), царица-мачеха и царевна (дочь). В данном произведении мы вновь видим противопоставление нравственных качеств героинь в образах царевны и мачехи. [14, 89] Похожая ситуация и в «Сказке о попе…», в которой есть поп, попадья (его жена), поповна (дочь попа) и попёнок (сын). Таким образом, имена нарицательные в этих сказках обозначают лишь положение героев и родственные связи между ними.

Четвёртая группа апеллятивов, выделенная О.И. Зворыгиной, - функциональные именования, то есть имена, указывающие на род занятий героя. [14, 89] К таким именам мы можем отнести ткачиху и повариху из «Сказки о царе Салтане…». К этой группе примыкает мудрец из «Сказки о золотом петушке»: имя дано ему по роду деятельности, поскольку из текста мы знаем, что он был ещё звездочётом и скопцом, то есть неким учёным лицом, следовательно, знание мудрости – его работа.

Петушок («Сказка о золотом петушке») и золотая рыбка («Сказка о рыбаке и рыбке») являются именами нарицательными. Возможно, автор не наделяет их именами собственными, поскольку эти герои не люди, а волшебные животные, выполняющие функцию помощников: петушок защищает границы государства царя Дадона, а золотая рыбка помогает старику выполнять прихоти старухи.

На основе текстов произведений можно заметить, что чаще всего именами собственными наделяются главные герои сказок, второстепенные персонажи ограничиваются нарицательными именами. Если автору важно показать индивидуальность героя, его отличность от других персонажей, характер, то он прибегает к собственным именованиям. Имена же нарицательные используются в случаях, когда автору необходимо изобразить социальный фон из персонажей второго ряда, показать тип характера, а не конкретную личность и тем самым создать оппозицию между героями, а также продемонстрировать взаимоотношения между людьми и общественный уклад.

Имена нарицательные способствуют созданию некой абстрактной ситуации: отсутствие привязки к конкретному времени, месту и реальному лицу снимает необходимость интерпретации текста с исторической точки зрения.

На первом плане в сказке находится морально-нравственное содержание, важны общие законы жизни общества, где добро всегда побеждает зло. Поэтому уход от индивидуализации к обобщению позволяет увидеть данный идейный пласт в сказке.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мы изучили ономастическое пространство сказок А.С. Пушкина и пришли к выводу, что имена в произведениях автора выполняют определённые художественные функции. Так, удалось установить, что имена собственные могут служить средством индивидуализации главных героев. Особенно показательными в таких случаях являются имена, перешедшие из разряда нарицательных в собственные. Кроме того, онимы нередко являются аллюзиями к мифологическим сюжетам разных народов и фольклорным традициям.

Имя может заключать в себе толкование, необходимое для понимания конфликта в сказке. Семантический код имени позволяет постичь логику сказочных персонажей, понять их поступки и определить роль в произведении. Заимствованные имена собственные обращают внимание на литературных предшественников сказочных героев, от которых наследуются определённые черты характера.

Имена нарицательные чаще используются для обобщения и типизации художественных образов с целью демонстрации нравственного содержания сказки, а также служат для создания антитезы между личностью главного героя и остальным миром персонажей в тексте.

Однако нерешённым остаётся вопрос о заимствованных именах, поскольку возникает сложность определить цель заимствования: является ли такое имя лишь ссылкой на ранее известные тексты, позволяющей перенести свойства характера прототипа на образ героя рассматриваемой сказки, или же необходим более глубокий анализ этимологии заимствованного имени для понимания образа персонажа. Данная проблема может послужить поводом для дальнейших исследований.

Список использованной литературы

Тексты:

  1. Пушкин А.С. Евгений Онегин. – М.: Дрофа, 2006. – 237 с. – (Библиотека отечественной классической художественной литературы).

  2. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. Т. 4: Поэмы; Сказки: В 10 т. – Москва; Ленинград: Издательство Академии наук СССР, 1950. – 551, 1 с.

  3. Пушкин А.С. Стихотворения. Поэмы. Сказки. «Евгений Онегин». – М.: Олимп; ООО «Издательство АСТ», 1997. – 640 с. – (Школа классики).

Исследования:

  1. Азадовский М.К. Источники сказок Пушкина // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии / АН СССР. Ин-т литературы. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1936. — [Вып.] 1. — С. 134—163. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/vr1/vr12134-.htm (дата обращения: 20.10.2023).

  2. Афанасьева Э.М. Онтология имени в лирике А. С. Пушкина 1825-1830годов: «Желание славы» и «Что в имени тебе моем?». // Вестник Кемеровского государственного университета культуры и искусств. 2012. №19-2. С. 251-260.

  3. Бадестова О.В., Попова И. О. Культурологический анализ персонажей немецкой волшебной сказки «Белоснежка» и «Сказки о мертвой царевне и о семи богатырях» А. С. Пушкина. / Вестник Якутского государственного университета. 2007. Т. 4. №3. С. 72-76.

  4. Бельская А.А. Имя Наталья в контексте романа И. С. Тургенева «Рудин» и тезоименные героини А. С. Пушкина. // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2011. №6 (44). С. 177-186.

  5. Бельская А.А. Имятворчество А. С. Пушкина и И. С. Тургенева: к вопросу о тезоименных героях писателей. // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2011. №1 (39). С. 139-146.

  6. Бельская А.А. Лизин текст И.С. Тургенева и А. С. Пушкина. // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2013. №4 (54). С. 259-267.

  7. Большой толковый словарь русского языка / Под ред. С.А. Кузнецова. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://gramota.ru (дата обращения: 20.10.2023).

  8. Борман Ж.И. Король Сильван, князь Гаральд, Варварша и другие пушкинские персонажи. / Языки. Культуры. Перевод. 2013. №1. С. 309-319.

  9. Головченко Г.А. Образ девушки Лизы как один из сквозных образов русской классической литературы. // Язык. Словесность. Культура. 2013. №6. С. 89-104.

  10. Горбаневский М.В. В мире имен и названий. – М.: Знание, 1987. – 208 с.

  11. Зворыгина О.И. Система именований персонажей как компонент стиля художественного текста (на материале русской литературной сказки). / Преподаватель XXI век. 2008. №4. С. 87-91.

  12. Июльская Е.Г., Петривняя Е.К. Цветовая символика в сказках А.С. Пушкина. / Wschodnioeuropejskie Czasopismo Naukowe. 2018. № 3-5 (31). С. 65-69.

  13. Карпенко Ю.А. Пушкинский ономастикон. Повести Белкина // Русское языкознание. Вып. 2. – Киев, 1981. – С. 85.

  14. Ковнер Е. Значение цветописи в «Сказке о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди» А.С. Пушкина. / В сборнике: Современные подходы к исследованию литературы о детях и для детей Материалы международной научно-практической конференции аспирантов, магистрантов и студентов. Под редакцией О.И. Плешковой. 2012. С. 64-69.

  15. Крылов П.А. Этимологический словарь русского языка. – Спб.: Полиграфуслуги, 2005. – 432с.

  16. Лазареску О.Г. «Что в имени тебе моем?..»: безымянность героев как смыслоорганизующая категория в русской литературе и фольклоре. / Наука и школа. 2013. №5. С. 74-77.

  17. Никонов В.А. Имя и общество. – М.: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1974. – 278 с.

  18. Рашидова З.М. В. Ирвинг и А. Пушкин: технология межтекстового анализа при рассмотрении арабо-мавританских мотивов «Легенды об арабском звездочёте» и «Сказки о золотом петушке». / Литературное обозрение: история и современность. 2015. №5 (5). С. 201-211.

  19. Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://oldrusdict.ru/dict.html (дата обращения 20.10.2023).

  20. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. – М.: Издательство «Наука», 1973.

  21. Суперанская А.В. Современный словарь личных имён: Сравнение. Происхождение. Написание. – М.: Айрис-пресс, 2005. – 384 с. – (От А до Я).

  22. Топоров В.Н. «Бедная Лиза» Карамзина: Опыт прочтения: К двухсотлетию со дня выхода в свет. – М., 1995.

  23. Фишман Л.Г. Человек по имени Балда (подражание Проппу, Носовскому и Фоменко). // Дискурс-Пи. 2006. №1 (6). С. 141-143.

  24. Флоренский П. Имена – М.: Эксмо, 2007. – 400 с. – (Антология мудрости).

  25. Чернышев В.И. Имена действующих лиц в сказках Пушкина о Царе Салтане, о Золотом Петушке, О Мертвой Царевне. [Электронный ресурс] Режим доступа: http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/ps6/ps62128-.htm (дата обращения: 20.10.2023).

  26. Штемберг А.С. Герои русских народных сказок: кто они и почему ведут себя так, а не иначе? / Пространство и Время. 2012. №1 (7). С. 207-214.

  27. Этимологический онлайн-словарь русского языка Макса Фасмера. [Электронный ресурс] Режим доступа: https://lexicography.online (дата обращения: 20.10.2023).

  28. Этимологический словарь современного русского языка / Сост. А.К. Шапошников: в 2 т. Т. 1. – М.: Флинта: Наука, 2010. – 584 с.

Просмотров работы: 69