XXII Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ СОЦИОКУЛЬТУРНЫХ ТРАДИЦИЙ ЭТНОСА И ВКЛАД ЧЕРКЕШЕНОК В КУЛЬТУРУ ФРАНЦИИ
Автор работы награжден дипломом победителя I степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Введение
Во всем мире наблюдается возрастание интереса людей к своей этнической идентичности. Это объясняется желанием народов сохранить свою самобытность, акцентировать уникальность традиций, обычаев, вписать новые главы в историю человечества. Современное социокультурное пространство характеризуется обращением к культурным традициям как хранилищу ценностно-смысловых структур в процессе глобализации, который сопровождается изменением картины мира. Традиции поддерживают преемственность между прошлым, настоящим и будущим, формируют историю как протяженность социокультурного бытия, позволяют человечеству направить свою деятельность на преумножение духовного или материального достояния.
Судьба черкесов Кавказа сложилась таким образом, что большая его часть оказалась вне исторической родины в результате различных факторов. В мировую историю и литературу современные черкесы, кабардинцы и адыгейцы вошли под общим названием черкесы или адыги. С начала XVII века о красоте и обаянии черкешенок высказывались многие общественные, литературные и политические деятели, которые когда-либо посещали Северный Кавказ или же сталкивались с ними в своих странах. Характерным для эстетических идеалов черкесских народов является то, что в них подлинная красота подразумевает не только внешнюю форму и облик предметов, человека, но и их внутреннюю сущность, их содержание, их значение для общества.
В своей работе мы опиралась на труды классиков философии, социологии, антропологии, этнологии, культурологии: М. Вебера, К. Ясперса, К.Г. Юнга, К. Ле-ви-Строса, Э. Шилза, Э. Гидденса, Н. Лумана, Г. Хакена, И. Пригожина и др. Значительное теоретико-методологическое влияние на разработку проблем оказали работы отечественных ученых, таких как Г.С. Арефьева, B.C. Барулин, Р.Ж. Бетрозов, В.Б. Власова, И.А. Гобозов, В.И. Добрынина, Р.И. Косолапов, В.В. Малявин, Э.С. Маркарян, В.М. Межуев, Э.А. Орлова, О.А. Осипова, Л.С. Переломов, Ю.И. Семенов и др. Теоретический анализ литературы показывает, что многие специалисты касаются проблемы черкешенок вскользь, материалы о них фрагментарны, нет полного и ясного определенного образа, поэтому остался не созданным общий портрет черкешенки. И нам бы хотелось создать портрет черкешенки, какою она предстает перед всеми, кто интересуется широко историей и культурой адыгов.
Актуальность избранной темы определяется тем, что имеющаяся научная литература по данной проблеме не воссоздает полной картины судьбы и творчества известных черкешенок, волей судьбы оказавшихся во Франции в разные периоды. Элементы литературной культуры черкесского зарубежья уже начинают осваиваться на исторической родине. Научное освоение литературных памятников адыгского зарубежья стало неотъемлемой частью роста национального самосознания народа, значительная часть которого волею истории оказалась за пределами родных земель, вне территорий Северного Кавказа. Проблемы духовно-нравственного возрождения адыгского этноса на исторической родине невозможно разрешить в отрыве от постижения всей философско-исторической многомерности общеадыгской культуры. Возвращение на историческую родину многих забытых и даже неизвестных ранее имен, произведений, относящихся к литературе черкесского зарубежья, значительно трансформируют, делают более объемными наши представления о путях развития адыгской литературы. Возникает возможность сопоставления, соединения в наших суждениях опыта литературно-художественного развития культуры разделенного этноса.
Объектом настоящего исследования стали: произведение Аиссе «Письма к госпоже Каландрнни», тексты материалов о Людмиле Чериной.
Предметом исследования являются судьба и комплекс нравственно-эстетических взглядов черкесских француженок в социокультурном пространстве, представленных в произведениях разных писателей, исследователей и журналистов.
Методология исследования определяется особенностями изучаемого материала. Это сочетание сравнительно-исторического и сравнительно-типологического подходов, основанные на принципах системности и историзма.
Цель работы - раскрыть характер наследия черкешенок, представителей адыгской лингвокультуры, которые сыграли видную роль в формировании духовного самосознания, и оказали влияние на развитие нравственно-эстетической, исторической мысли Франции ХУШ-ХХ веков.
Цель работы определила несколько взаимосвязанных задач:
-
определить основные категории картины мира черкешенок и их влияние на бытие;
-
рассмотреть и систематизировать накопленный материал о духовной культуре черкешенок, транслируемый из поколения в поколение;
-
выявить характерные обстоятельства и особенности эпохи, на фоне которых формировались судьба, взгляды, мировоззрение героинь;
-
рассмотреть внешнюю реальность, в которой протекала жизнь черкешенки и оценить вклад черкешенок в культуру и литературу Франции.
Хронологические рамки исследования охватывают начало XVI1 в. - середину XX века. Акцент исследовательского внимания к данному периоду обусловлен тем, что на это время приходится ряд социально-политических событий в истории Северного Кавказа и мировой цивилизации, что оказало заметное влияние на трансформационные процессы в традиционной культуре и повседневной жизни. В связи с этим остро вставали вопросы сохранения этнической (адыгской) идентичности, сохранения или изменения ментальных представлений коренных этносов, и роль женщины в этих процессах была значительна.
Научная новизна предлагаемого исследования связана с тем, что были выявлены основополагающие категории сознания черкесской женщины, из которых складывается ее картина мира.
Языковая картина мира представляет собой индивидуальное содержание, образованное в результате отражения и познания действительности народом-носителем данного языка. «Языковая картина мира заключает в себе особое мировосприятие и мировидение народа, закрепленное прежде всего в базисном понятийно-категориальном составе языка (в лексике, грамматике, словообразовании), а также и в образном представлении окружающего мира в семантике различных языковых единиц» [Гречко 2003: 171]. Литературный багаж черкесского зарубежья, культура балета — важнейшие компоненты гуманитарной (интеллектуальной и эстетической) истории всего этноса.
Практическая значимость данного исследования обусловлена тем, что наши наблюдения и выводы, связанные с проявлениями этно-ментального начала в литературе, культуре черкесского зарубежья, позволяют более точно и объемно определить национальное своеобразие культуры адыгов, волею судьбы оказавшихся за пределами родных земель, объяснить феномен выживаемости этноса с позиций его своеобразного этнического кода. Данную работу можно использовать на уроках краеведения, литературы и внеурочных занятий.
2. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
2.1. Этническая лингвокультура черкешенок в контексте мировой культуры
Адыгская культура формировалась длительное время в ареале гор, которая отразилась во всех составляющих его культуры - от быта до эпоса и этикета, от социальной организации до особенностей художественного творчества, а этнос прошел через сложные коллизии и тяжелые испытания. Коренные народы Северного Кавказа являются носителями уникальных общечеловеческих ценностей. Традиционный уклад является основным источником их существования, смыслом жизнедеятельности и способом формирования их культуры. Культура адыгов в древности формировалась под влиянием философского кодекса «Адыге Хабзэ», который также обусловлен религиозными воззрениями этого народа.
Черкесы оставили заметный след в истории, участвуя почти во всех важнейших событиях Кавказа, России, Египта, Ближнего и Среднего Востока. Черкесские красавицы славились ещё в Средневековье. Например, основатель династии Медичи имел ребенка от черкешенки, в которую влюбился во время пребывания на Кавказе. Во времена Османской империи много черкешенок было в гареме у султана, некоторые из них нередко становились и жёнами султанов. Многие женились на черкешенках, более того, Зуль Фукар - ее величество королева Фарида была черкешенка; бабушка турецкого султана Селима была черкешенка. Даже существует мнение, что через покупку черкешенок для турецких гаремов произошло улучшение турецкой расы. Бабушка и жена короля Иордании Хусейна были черкешенками, мать Назыма Хикмета - черкешенка; у многих офицеров русской армии жены были черкешенки. Даже Вольтер в своих письмах отмечал красоту жительниц этого региона, что утвердило на Западе выражение «черкесские красавицы».О красоте черкешенок писал и Байрон, и многие другие деятели искусства, политики. Долгое время европейцы считали, что именно здесь живут самые красивые женщины в мире. Многие иностранные путешественники, этнографы и писатели, посещавшие Кавказ, были буквально очарованы внешностью и обаянием черкешенок. Образ прекрасной горянки стал одним из популярных сюжетов европейской культуры.
Восторженные отзывы европейских путешественников XVII в. о редкостной красоте и обаянии черкешенок были вызваны тем, что представители адыгских народов не прятали своих дочерей и жен от посторонних взглядов мужчин. Местная культура не порицала даже шуток и заигрываний между красавицами и их ухажерами, но только под неусыпным надзором родственников. Благодаря своей внешности, воспитанности и обаянию многие кавказские девушки стали пользоваться повышенным спросом среди турецкой знати. Устойчивый стереотип о красоте представительниц этого народа, возникший в Османской империи, затем подхватили и жители Западной Европы. Необходимо отметить, что черкешенки действительно соответствовали классическим канонам красоты, воспетым античными скульпторами.
У каждого народа свои понятия о женской красоте. Адыги (черкесы) вкладывают в понятие красота красивое единство формы и содержания. Об этом свидетельствуют пословицы, поговорки и выражения адыгов о женщине, которая обладает не только красивым лицом, но и хорошим пропорциональным сложением. В книге Б.X.Бгажнокова «Адыгейский этикет», написанной с полным пониманием и прекрасным знанием вопроса, отмечается, что традиции матриархата оказались у адыгов весьма устойчивыми. Это подтверждается образом мудрой Сатаней, предводительницы нартов, их советчицы во всех трудных делах; умной и обходительной Малечипх, женщины-богатыря Ляшин, светлорукой Адыиф. Идея почитания женщины красной линией проходит через весь нартский эпос адыгов и всего Северного Кавказа. Отрадно отметить, что черкешенки появлялись в обществе с открытым лицом, свободно, без принуждения здоровались с мужчинами.
Особое место среди рыцарских элементов адыгского этикета занимали различного рода знаки внимания представителям женского пола, о чем свидетельствуют адыгские просветители. Хан-Гирей в этнографическом очерке «Вера, нравы, обычаи и образ жизни черкесов» пишет: «Молодые черкесы, имея с девицами свободное обращение, имеют случай понравиться друг другу и дать понять свои чувствования». В том же духе высказывается Дж. Лонгворт, который считает необходимым указать «слабый, по его мнению, налет рыцарства», обнаруживающийся в отношении мужчин к женщинам и в подтверждение этому приводит различные факты. Аналогично этому на скачках, устраиваемых во время свадеб, юноши «оспаривают призы с тем, чтобы презентовать свой приз даме как дань ее красоте».
К числу образцов почитания и уважения в соответствии с Адыгэ Хабзэ можно отнести обычай вставать при виде женщины. Наконец, до самого последнего времени сохранялся обычай, замеченный еще в XIX в. Ж. Бессом, по которому всадник, встретив в пути женщину, спешивался и провожал ее до места назначения, на время оставив свои дела, какими бы важными они ни были. При этом поводья он держал в левой руке, а женщина шла с правой почетной стороны. Об этом обычае очень точно пишет знаток адыгской этнографии писатель Т.М. Керашев в повести «Дочь шапсугов». Черкешенки были не только красивы, воспитаны, мастерицы, но и шли ради будущего своего народа на самопожертвования. В 1769 году французский философ К.А. Гельвеций восторженно писал: «Как много мы обязаны той черкешенке, которая, желая сохранить свою красоту или красоту своих дочерей, первая в мире решилась привить себе оспу! Сколько детей оспопрививание вырвало из когтей смерти! Нет ни одной основательницы монашеского ордена, которая оказала бы миру столь же великое благодеяние и тем самым заслужила бы его благодарность». Н. Н. Грейнс писал, что «...народной медицине адыгейцев было известно оспопрививание задолго до того, как оно стало достоянием научной медицины».
Рассматривая образ черкешенки, необходимо остановиться на вопросе работорговли. Итальянские купцы, наряду с другими коммерческими операциями, охотно занимались покупкой рабов-военнопленных, среди которых часто оказывались черкесы и черкешенки, особенно высоко ценившиеся на рабовладельческих рынках. Покупали черкешенок и европейцы: англичане, французы; по несколько рабынь имели русские феодалы.
Вклад, внесенный историками, филологами, литературоведами, философами, журналистами, занимавшимися исследованием культуры адыгского зарубежья, стал отправным пунктом и основой нашей работы. Освоение многих проблем стало возможным благодаря ведущим исследователям адыгских литератур: JI.A. Бекизовой, А.А. Схаляхо, Б.Х. Бгажнокова, К.К. Султанова, Х.Т. Тимижева, A.M. Гутова, Р.Б. Унароковой, Ю.М. Тхагазитова, В.А. Бигуаа, Р.А. Хашхожевой, Х.И. Бакова, З.Х. Баковой и др. Большим подспорьем послужили также труды адыгских журналистов и этнографов, и среди них особенно М. М. Хафицэ и Х.Х. Кауфова.
Вхождение народов Северного Кавказа в систему мировой цивилизации – процесс сложный. Феномен культуры этого региона развивается, впитывая в себя все лучшее, но при этом остается самобытной и уникальной. В понятие общечеловеческой культуры входят национальные духовные ценности больших и малых народов. Занимая определенное этническое пространство, любой народ независимо от количества его населения, за многовековую историю существования создал традиции и сохранил уникальную историческую информацию.
2.2. Литература – Шарлотта Элизабет Аиссе, «маленький шедевр» французской прозы
Если взять устное народное творчество адыгов (черкесов), то оно имеет богатую и древнюю историю. Что касается письменной литературы этого народа, то она, в силу отсутствия у него литературной письменности до начала ХХ столетия, прошла не долгий путь. Тем не менее, она богата разнообразными жанрами и талантливыми представителями, имена которых известны далеко за пределами Адыгеи, а их произведения получили признание читателей разных регионов.
В этой связи нельзя не упомянуть об одной «детали» этого пласта культуры адыгов (черкесов). Речь идет о людях, которые в силу различных причин, жили за пределами своей исторической родины. Многие из потомков мухаджиров, или угнанных в рабство, стали в этих странах классиками литературы. Это потомки черкесских мамлюков, которые родились в странах арабского мира, или тех черкесов, которые покинули родину в результате Кавказской войны. Проблем вокруг судьбы и литературного наследия черкешенки (адыгейки) Аиссе (Айше, Айшет) или, как при крещении ей было дано имя Шарлотта-Элизабет, по сей день много, хотя в течение почти трех последних столетий жизнь ее становилась не раз объектом художественного осмысления. Среди тех, кто оставил заметный след в развитии культуры Северного Кавказа и Франции надо назвать имя черкешенки Аиссе- Айщет, единственным литературным наследием которой являются ее письма, впервые опубликованные в Париже спустя полвека после смерти автора.
Шарлотта Аиссе, французская писательница черкесского происхождения, известная как автор сборника «Письма к госпоже Каландрини», написанных в 1726–1733 годах. Письма Аиссе (всего их 36) — признанный «маленький шедевр» французской прозы. Девочке-черкешенке было шесть лет, когда ее купили на невольничьем рынке и она попала во Францию. Несколько лет девочка воспитывалась в доме умной и властной Марии-Анжелики де Ферриоль. Но затем во Францию вернулся дипломат, относившийся к юной черкешенке с отеческой нежностью, и Аиссе вынуждена была остаться с Ферриолем до самой его смерти (1722), вращаясь, впрочем, в блестящем кругу знатных и талантливых людей. Обретя свободу, Аиссе до конца жизни так и не покинула, ставшего ей почти родным, дома госпожи де Ферриоль.
В Париже Аиссе в 1720 г. встречает давшего обет безбрачия рыцаря Мальтийского ордена Блёза-Мари д'Эди (1692-1761). Тема глубокой взаимной любви Аиссе и шевалье д'Эди красной нитью проходит через письма «прекрасной черкешенки». Их на всю жизнь связывает сильное и прочное чувство, которое они держат в глубокой тайне. Тайной окружено и рождение в 1721 г. их дочери, ставшей позже виконтессой де Нантиа. Д'Эди умоляет Аиссе выйти за него замуж. Но «как ни велико было бы счастье назваться его женой, я должна любить шевалье не ради себя, а ради него... Как отнеслись бы в свете к его женитьбе на девице без роду без племени... Нет, мне слишком дорога его репутация, и в то же время я слишком горда, чтобы позволить ему совершить эту глупость. Каким позором были бы для меня все толки, которые ходили бы по этому поводу!» Возможно в этот период жизни проявились особенности ее этнического мышления, которые были основаны на ее национальном характере.
В 1726 году Аиссе знакомится с женой именитого и состоятельного женевского гражданина Жюли Каландрини. Нравственные принципы этой дамы производят на «прекрасную черкешенку» глубочайшее впечатление, и последние семь лет своей жизни Аиссе состоит с госпожой Каландрини в переписке, поверяя старшей подруге все свои мысли и чувства. В них она с удивительной искренностью рассказывала о последних семи годах своей жизни, писала о том, что видела, думала, ощущала; о том, что ее радовало и мучило, восхищало и повергало в скорбь. Письма эти явились настоятельной потребностью ее души; они возникли как следствие ее морального одиночества в то время, когда страдания ее и сомнения достигли высшего предела, когда исповедь сделалась для нее необходимой, а сочувственное внимание мудрого человека – бесконечно важным. Была ли г-жа Каландрини именно таким человеком – вопрос другой, но это и не имеет сейчас особого значения: к ней м-ль Аиссе взывала, на нее надеялась, от нее ждала спасительных наставлений и советов. Сама черкешенка трогательно благодарит старшую подругу. Немало пишет Аиссе и об искусстве, которым живо интересуются люди ее круга, но главным образом рассуждает о театре. Несколько раз в письмах Аиссе касается политики. Женщину шокирует легкомысленное отношение знати к назревающей войне; черкешенка мечтает о том, что Франция обретет, наконец, короля, действительно пекущегося о благе своего народа. Ее письма вводят читателя в мир нравственных представлений французского общества. Они стали примером высокого художественного мастерства. Несмотря на то, что эти письма личные, в них она показала свои переживания и ощущение окружавшей ее действительности.
Реальная же жизнь ввергает Аиссе, натуру цельную и чистую, в глубокую грусть. Черкешенка никогда не впутывается ни в какие интриги, восхищается людьми, обладающими умом и чувством собственного достоинства, не хочет ни от кого зависеть. Аиссе не желает иметь дела со «злыми и фальшивыми людьми», неудивительно, что интриганы побаиваются Аиссе; большинство же знакомых относится к ней с уважением и любовью. Она с грустью признает растлевающее влияние нравов, царящих в обществе. И все же корень зла Аиссе видит в слабости человеческой натуры, эталоном же моральных качеств является для нее госпожа Каландрини.
О многих событиях, которые совершались у нее на глазах или становились ей известными, она сообщала вполне спокойно, а подчас со снисходительной улыбкой и даже веселым смехом. В ее письмах немало забавных историй и остроумных анекдотов, своего рода «вставных новелл», предназначавшихся для того, чтобы развлечь ее корреспондентку; достаточно напомнить такие эпизоды, как утренний кофе у г-жи де Ферриоль, посещение театра каноником, злоключения хирурга, поиски невест дворянину из Перигора и ряд других. Однако общий тон ее писем все же не слишком радостный, да это и не удивительно: положение ее в обществе было весьма двусмысленным, муки совести не оставляли ее ни на мгновенье, смертельная болезнь лишала последних сил; словом, поводов для оптимизма было немного.
Во Франции она прожила около тридцати лет и умерла на чужбине в возрасте сорока лет 13 марта 1733 года от чахотки. Потрясенный шевалье д'Эди до конца жизни остался верен своей любви, воспитав в соответствующем духе и дочь. «Мысль о скорой смерти печалит меня меньше, чем вы думаете, — признается Аиссе. — Что есть наша жизнь? Я как никто должна была быть счастливой, а счастлива не была. Жизнь, которой я жила, была такой жалкой — знала ли я хотя бы мгновение подлинной радости? Я не могла оставаться наедине с собой: я боялась собственных мыслей. Отчего стану я страшиться разлучения с душой своей, если уверена, что Господь ко мне милосерден и что с той минуты, как я покину сию жалкую плоть, мне откроется счастье?» Но от забвения имя Аиссе спас не трогательный семейный культ, а тридцать шесть писем, обнаруженных после смерти госпожи Каландрини. И никогда Аиссе не думала, что они будут опубликованы и принесут ей литературную известность. «Письма» были интересны, оригинальны и отличались глубиной мысли, непосредственностью чувств. Вкладывая в текст писем необходимую информацию, автор придаёт ему целенаправленность, призванную стимулировать мыслительную деятельность читателя в определённом направлении. Создаваемая автором в эпистолярном жанре система смысловых доминант когнитивного и прагматического свойства помогает читателю активизировать заложенные в тексте смыслы. Следует отметить, что в реальной жизни приобщение к европейской культуре сформировало интеллект черкешенки, развило в ней эстетическое начало. Аиссе много читала, любила театр, интересовалась поэзией, искусством. Неслучайно её «Письма к госпоже Каландрини» вошли в классику европейской литературы.
Синтез черкесской и европейской культур дал поразительный результат - девочка из черкесского аула стала одной из самых ярких, талантливых, образованных и красивых женщин Парижа, главным жизненным принципом которой была добродетель. Знаменитый Вольтер был знаком с Аиссе, встречался с ней в салонах французской знати, как и все восхищался ее кавказской красотой. Прочитав ее письма, он заметил: «Недавно, я прочитал том писем мадемуазель Аиссе… Наивность ее не так уж проста. Она хорошо понимала, что значит зло, которое видела вокруг себя, она обвиняла себя в том, что принимала в нем участие… хотя ее добродетельная и непорочная натура с отвращением отвернулась от подобной жизни. Она начинает свои письма с описания тогдашней бессодержательной жизни, рассказывает нам о новых театральных событиях, дает хронику итальянской комедии и оперы, раскрывает перед нашими глазами мелкие скандалы высшего общества. Она – настоящая газета небольших текущих событий, которую мы не так часто встречаем в первой половине века».
Черкешенка Айщет, несомненно, свободно владела французским языком. Для некоторых литераторов они стали основой для написания романов, повестей, пьес. Так, французский писатель Александр де Лавернье создал роман «Черкешенка» и в 1840 году его имели возможность читать в России. В Англии тоже появился роман об Аиссе. Английская романистка Кемпбел Прейд писала, что жизнь этой удивительной черкешенки исполнена такого драматизма, что не требовалось никаких ухищрений для превращения ее в роман. Судьба черкешенки продолжала волновать и последующие поколения. Спустя почти сто лет, снова появился роман об Аиссе, его написала француженка Клод Ферваль. О судьбе Айщет написал книгу адыгейский писатель Исхак Машбаш. «Ушла из жизни несчастная и талантливая женщина, доброй души черкешенка Айшет, которая стала, по иронии судьбы, знаменитой француженкой Шарлоттой Элизабет Аиссе. Она осталась в памяти людей прежде всего по ее Письмам к госпоже Каландрини. Она в них показала свою высокую мораль, свой интеллект, свои страдания и любовь к ближним, свою преданность к ним…» (К.Х.Унежев).
Национальная идея, историзм мышления в структуре творческого сознания писателей Франции нашли художественное отражение в их произведениях через культуру, которая представлена в странах Ближнего Востока и Запада, в Америке и других странах. Национальная культура, традиции, обычаи жителей Кавказа внесли свою лепту в мировую цивилизацию и ее вхождение было естественным и закономерным процессом. История развития духовной культуры доказывает, что она охватывает мир человека – от внутренней социальной жизни этноса до собственных мыслей и переживаний отдельной личности, в чем и убеждают «Письма» черкешенки Айщет, которая всю свою сознательную жизнь прожила в Париже. «Письма к госпоже Каландрини» Аиссе образуют определенный исповедальный сюжет, своеобразную композицию, раскрывают судьбы не только основных действующих лиц, но и целого ряда, других лиц, составляющих единое, узнаваемое лицо французского общества. Её письма — «исповедь, обращенная друг к другу, в которой нет ни патетических возгласов, ни пышных деклараций, ни эффектных ораторских приемов».
Следует отметить, что отношение к судьбе и литературному наследию Аиссе неоднозначно: по-разному толкуют факты и события из жизни героини. Но при этом все авторы признавали высокий уровень нравственности и принципов Аиссе, ее необыкновенно чистое и содержательное духовное воспитание, умение расположить к себе людей неподдельным благородством и сердечной откровенностью. То есть имеется большой литературно-исторический, критический и эпистолярный материал, который, как ни покажется это весьма парадоксальным, остается далеко не изученным. Во Франции и Европе к Аиссе обращались как к герою интересному, экзотическому, необыкновенному. Поэтому, каждый раз, когда появлялась необходимость анализа духовно-нравственных основ общества, писатели и беллетристы, философы, просветители «вспоминали» об Аиссе как о человеке, воплотившем в себе лучшие морально-этические и духовные качества личности. Однако кроме нескольких статей, кроме обзорных сочинений, в которых несколькими строками упоминаются Аиссе и ее «Письма», нет единого труда, обобщающего «тему жизни и творчества» Аиссе в зарубежном литературоведении. Материалы свидетельствуют о том, что критика и элитная пресса интересовалась необычностью, экзотичностью судьбы и воззрений Аиссе; в результате ее жизнь и письма почти не исследовались как литературный материал: мало сказано о художественных, поэтических достоинствах «Писем» Аиссе, о чистоте ее слова и чувств, о прямоте и бескомпромиссности ее суждений.
Удивительное единодушие проявили критики и в своих суждениях о самой м-ль Аиссе: все они признавали ум, чувствительность, литературную одаренность «несчастной черкешенки». И было много других отзывов в газетах и журналах, и каждый из них, как и прежние, характеризуется эмоциональной оценкой, восторженным восприятием Аиссе и ее нравственных кодексов, основанных на этническом менталитете. Но за этими откликами не было подлинного литературоведческого анализа ее произведения. Собственные наблюдения и специальные исследования показали, что главным в общественном восприятии идей и поведения этой необыкновенной черкешенки было нравственное начало, и критики, и газетные репортеры говорили о необыкновенных нравственных качествах героини. Мы намеренно обращаем внимание на то, что проблема «Писем» как объекта литературоведческого осознания не ставилась.
Этническая идентичность черкешенок имеет сложную структуру, которая обусловлена особенностями исторического и этно-демографического развития Северного Кавказа. Она реализуется в социо-лингвокультурологическом пространстве на основе этнически-маркированных образов. У мадемуазель Аиссе был редкий дар литератора. Она чувствовала «запах слова», умела нужное сказать точно найденными оборотами речи. Эпистолярную манеру, тонкость языковых оттенков «Писем к госпоже Каландрини» трудно сравнить со стилем кого-нибудь из тех, кто когда-то писал в этом жанре. Сегодня интерес к творчеству Аиссе возрождается в контексте исследования диалога культур, основанного на межкультурной коммуникации.
«Судьба – слепа, она благосклонна лишь к тем, кто недостоин ее милостей», – заметила как-то мадемуазель Аиссе. Жизнь ее вполне подтвердила верность этих слов. Изысканная внешность, ясный ум и щедрое сердце, увы, счастья ей не принесли. Но восторжествовала высшая справедливость: скромная книга ее писем к г-же Каландрини с течением времени прочно вошла в золотой фонд французской литературы, и можно не сомневаться, что она останется там навсегда.
2.3. Искусство — Людмила Черина, «Неспящая красавица», звезда балета, художник, скульптор
Великая прима балета, актриса, звезда послевоенного кинематографа, талантливый скульптор, писательница, креативный хореограф, аристократка, а ещё красавица – Моника Чемерзин, офицер Ордена Почетного Легиона (Officier de la Légion d'Honneur) - Моник Шамырзэ, более известная «в миру» как Людмила Черина. Она дочь адыгского (черкесского) аристократа-эмигранта Авенира Шамырзэ, генерала российской императорской армии и изобретателя осветительной ракеты. В документах Людмилы Чериной значилось "Моник Чемерзин". Чемерзины – это в русском произношении: по-адыгски родовая фамилия звучит Шамырзэ, и род принадлежал к высшей аристократии Черкессии. Шамырзэ называют выходцами из аула Бековича-Черкасского, но уже прадед Моник-Людмилы значится статским советником в Санкт-Петербурге. Его четыре сына окончили военные и инженерные училища, дослужились до высоких чинов и довольно заметны в русской истории.Несколько лет назад появилось имя Моник Шамырзэ – представительницы старинного кабардинского рода, получившей мировую известность под псевдонимом Людмилы Чериной.
Родилась она 10 октября 1924 года в семье черкесского князя Чемерзина, бывшего царского полковника. Мать, француженка Стефан Финетт, назвала ее Моникой. Потом Серж Лифарь, хореограф, ее переименовал, и она получила псевдоним - стала Людмилой Чериной. Она снялась в 31 фильме: Красные туфли (1948 г), Сказки Гофмана (1951 г), Парсифаль (1951), О... Розалинда!! (1955), Любовники из Терюэля (1959); писатель, автор романа «Любовь в зеркале» (1983); художник и скульптор, в частности, автор скульптуры Europe-à-Cœur символизирующей единство Европы, установленной в 2000 году у входа в Европарламент в Страсбурге и скульптуры Europa Operanda для терминала в Кале Европейского туннеля, находящегося там и поныне.
Балетному искусству ее обучали Б.д'Алессандри, О.Преображенская, И.Хлюстин. В 1939 году в парижской музыкальной школе пятнадцатилетняя Моник танцевала свою первую сольную программу, включавшую «Умирающего лебедя» М.Фокина. В 1942 году состоялся ее артистический дебют: на сцене парижского Зала Плейель она исполнила главную партию вместе с С.Лифарем в его балете «Ромео и Джульетта». Затем Л.Черина выступала в труппе Б.Князева, Марсельской опере, "Новом балете Монте-Карло", "Балете ХХ века" М.Бежара и собственной труппе, а также других известных балетмейстеров. Обретя сценическую славу, Моник с неизменной гордостью вспоминала о своих русских и черкесских корнях.
Она много гастролировала, несколько раз была в Советском Союзе. В 1959 году на сцене Большого театра Людмила танцевала романтическую Жизель, и потом 27 раз выходила на поклоны московской публике. Наибольший успех Л.Черина достигла в драматических и трагических партиях. В 1957 году она обрела высшую славу в Парижской опере, где более 60 раз исполнила балет С.Лифаря "Мученичество Святого Себастьяна" (музыка Дебюсси). В 1961 году в Венеции М.Бежар поставил для нее балет "Гала" с декорациями Дали; потом его показали в парижском Театре Елисейских Полей. В 1967 году в Париже была издана книга М.Бежара под названием "Людмила Черина – трагическая танцовщица", в 1975 году в издательстве "Robert Laffont" появилась прекрасно иллюстрированная книга Роже Гароди "Людмила Черина, эротизм и мистика".
Людмила была одарена не только многими талантами, но и редкостной красотой, острым умом, сильным характером и была самой молодой звездой в истории танца. Она сама сделала себе блистательную карьеру и прекрасную жизнь, более красивую, чем ее произведения. Черкешенка пленительной красоты и грации, которой суждено было оставить незабываемую память в истории великого двадцатого века. Чего бы ни касался ее волшебный талант, все обретало значительность и становилось поистине прекрасным – от ее Умирающего лебедя, которого будущая прима впервые станцевала в возрасте пятнадцати лет на подмостках театра в Монте-Карло, до ее скульптуры «Сердце Европы», ставшей символом Евросоюза и красующейся перед фасадом здания Европарламента в Страсбурге. Андре Мальро, известный писатель и первый министр культуры при Де Голле, не скрывал своего восхищения Л.Чериной. Она была украшением парижских вечеров, и сама давала пышные приемы в своих роскошных апартаментах. У Л.Чериной было не только богемное окружение, но и целая свита поклонников из интеллектуалов, политиков и финансистов. Нужно сказать, что в личной жизни Л.Черина познала страшную трагедию – муж погиб в автокатастрофе, которая отразилась на ее карьере. Потрясенная его смертью она два года не танцевала. Людмилу спасла живопись – ее единственной темой был златокудрый супруг Эдмин. Потом она стала рисовать танец как символ жизни. Сделав перерыв в балете, Людмила начала сниматься в кино. В 1953 году Людмила вышла замуж за Реймона Руа.
Исследуя трагический исход адыгов с родных земель, мы ставим перед собой задачу раскрыть механизмы духовно-эстетического постижения адыгской трагедии зарубежными адыгскими литераторами разных исторических эпох. Обозначенная нами основная цель исследования диктует и конкретные, сугубо литературоведческие задачи. В исследовании художественных текстов одной из важнейших становится задача такого осмысления материала, который позволяет воспринимать не только формальную структуру и эстетическое содержание самих текстов, но и духовный язык предков как проявление исторической памяти народа и его своеобразный этно-ментальный код. Известный французский критик и искуствовед Ирэн Лидова писала о ней: «Легкая походка Людмилы напоминает девушек с Кавказских гор – черкешенок, – длинная шея, тонкая талия, маленький бюст, скульптурные ноги».
Природа одарила ее не только изысканной красотой, утонченностью, грацией, но и многими другими талантами. Когда пришло время покинуть сцену, легендарная балерина увлеклась скульптурой. Врожденное чувство цвета и формы, делавшие ее живопись и графику настоящими произведениям искусства, проявились и в этой области. Ваятель Черина достигла немалых высот. Танец живет лишь в памяти, да, если увековечен, на кинопленке – женщина из адыгского рода Шамырзэ мечтала оставить крепкий след на Земле. И оставила, да как! Людмила Черина подарила Европе ее сердце. Официальный символ Евросоюза встал в Страсбурге у здания Европарламента: переплетенные в страстном танце фигуры мужчины и женщины образуют единое сердце – сердце объединенной Европы. Вторая известная скульптура Чериной провожает и встречает поезда на французском терминале Евротуннеля под Ла-Маншем в Кале и на Северном вокзале в Париже. "Europa Operanda" – тоже символ: европейского творческого духа, созидания общего дома.
За свой вклад в искусство, за свою способность видеть и создавать вокруг себя прекрасное, Людмила Черина была удостоена разных наград, в том числе французского Ордена Почетного легиона, ордена Академической Пальмы, Серебряная медаль города Парижа, Золотая медаль премии Леонардо да Винчи, награды с кинофестивалей. Рене Сирвен, балетный обозреватель газеты "Фигаро", в своих воспоминаниях о Л.Чериной написал: «Время ее не меняло... Последний раз я ее видел на гала во Дворце Гарнье в 2001 или 2002 году: у нее были черные волосы и прежнее гладкое без морщин лицо, высокие каблуки и короткое пушистое платье; оно открывало ее красивые ноги и подчеркивало осиную талию». Морис Дрюон, писатель и академик, сказал о Л.Чериной: «Она сумела сделать из себя произведение искусства». «Она создала даже принцип искусства Звезды» подчеркнул Андре Бринкур, писатель и журналист, друг Людмилы на протяжении 65 лет. Траурную публикацию в "Фигаро" он закончил словами: «Она бросилась телом и душой, никогда неразделимыми, в огонь всех искусств с такой же страстью, как и талантом. Она была пламенем, она горела и светила. Она угасла, как угасает пламя, согревая других своим теплом до последней искры».
В Париже после продолжительной болезни на 80-м году жизни скончалась Людмила Черина. В последний раз черкесская красавица предстала у своей мистической живописи в окружении гирлянд из лилий и роз, склонившихся в скорбном и благоговейном почтении над ее хрупким и воздушным телом. Прозвучали воспоминания М.Бежара о Л.Чериной, затем музыка Сен-Санса «Лебедь». По окончании светской и религиозной церемоний Л.Черина была погребена в семейном склепе на кладбище Монмартра. Дива божественной красоты, несравненной элегантности и благородства черкесская француженка или французская черкешенка навсегда останется в благодатной памяти людей. Более 15 фильмов с участием Л.Чериной, помогут сохранить ее лучезарный облик для будущих поколений.
Красавица-француженка с черкесскими корнями сделала из себя произведение искусства. Важное место в науке, как отечественной, так и зарубежной, в качестве этнического идентификатора отводится культуре. Именно характерные особенности культуры, как материальной, так и духовной, выступают наряду с самосознанием в качестве важнейших этно-идентифицирующих признаков. Практически все компоненты культуры имеют у каждого народа ярко выраженную этническую окраску. Правда, как давно заметил выдающийся ученый С.А.Токарев, ни один из компонентов культуры не является непременным этно-дифференцирующим признаком, далее он подчеркивает, что «Этническая культура черкесов не только своей самобытностью выступает важнейшим идентификатором и транслятором национальной идентичности, но и являет собой пример поразительного типологического единства на всем протяжении территории проживания этноса». Общечеркесская этническая специфика проявляется буквально во всех компонентах культуры: народном искусстве, устном народном творчестве, этикете. Традиции этнической нравственной культуры – это важнейший элемент нравственной культуры адыгского социума, носители его менталитета. На них равнялись, их считали и воспринимали как эталон в нравственных отношениях и образе жизни.
Заключение
Художественная литература является не только важной составной частью культуры народа, но в ней проявляется его образ мышления, способ восприятия мира природы и мира человека. Через художественное слово, через язык литературы больше всего узнаешь нравственные ориентиры народа в целом, к которому он принадлежит. Словом, литература – словесный портрет любого народа, его история, выраженная в художественных образах, его мысли и сознания. Структурно произведение Аиссе содержит два плана, два художественных мира - французская действительность XVIII века и вступающая с ней в глубокое внутреннее противоречие адыгская ментальность, впитанная ею с молоком матери и сохранившаяся в ней, несмотря на то, что девочка была вывезена с родной земли в раннем возрасте. Несомненно, что Аиссе не смогла бы выжить в чужой стране, если бы не приняла и не изучила её культуру, нравы, обычаи. Когда Айшет окрестили в лионском храме, она громко повторила свое новое имя, но по-своему, подчеркнув, что остается черкешенкой - «Шарлотта-Элизабет Айшет!».
Анализ произведений черкесского зарубежья свидетельствует о том, что они осознают себя частью единого этноса, о чем свидетельствует их художественное мировидение. Велик их (адыгеек, кабардинок, черкешенок) вклад в приумножение материальных и духовных ценностей, укрепление могущества нашей Родины. Рисуя синтезированный образ, сочетающий черты различных культур, И. Машбаш, наряду с чертами европейской культуры, подчеркивает и ментальные, адыгские черты характера Аиссе, В частности, автор романа подчеркивает сдержанность в речах и манерах, добродетельность, преданность семье, уважение к старшим, бесстрашие и гордость Аиссе в те моменты, когда её пытаются унизить или склонить к недостойному в её понимании поступку. Реальная жизнь ввергает Аиссе, натуру цельную и чистую, в глубокую грусть.
Подводя итоги данной работы, хочется еще обратить внимание на предмет исследования- две женщины, две черкешенки, оказавшиеся волей судьбы во Франции в разные эпохи, сумели пронести сквозь года любовь к своему народу и Родине. Не построены им памятники в России, но их знает, помнит и любит Франция: Айшет – Шарлотта Элизабет Аиссе; Шамырзе Моник – Людмила Черина. Произведения Аиссе и Л.Чериной стали примером высокого художественного мастерства, примером совершенной эстетической системы. Адыгейская литература получила возможность обобщения и использования того, что уже сделано европейской литературой, адыгские писатели более чем кто бы то ни было оказались в состоянии полнее и конкретнее осмыслить нравственные и психологические качества Аиссе и Моник, поскольку они представляют тот народ, который выработал исповедуемый ею нравственный кодекс черкешенки.
В условиях национального возрождения, когда все народы проявляют большой интерес к своему этническому наследию, к тому, как они вступили на путь мировой цивилизации, нужна история, изложенная на основе объективных событий, при строгом соблюдении принципов историзма. Этноментальный генезис зарубежной черкесской литературы осмысливается в работе с учетом того, что язык и литературное творчество являются отражением сущностной потребности этноса определить своё место в сложном многообразии окружающего мира. Но культура адыгов складывается не только из общего понимания фольклора во всем его многообразии, но зиждется на значимом для каждого адыга кодексе национального этикета. Именно национальный этикет адыгов фиксирует во многом в сознании отдельного представителя народа и этноса в целом критерии добра и зла, прекрасного и ужасного, законного и преступного. Для черкесов зарубежья, не утративших внутренней ментальной связи с родиной, как и для большинства черкесов - «адыгэ хабзэ» — важнейший из институтов духовной самоидентификации, а не формальный свод правил (норм) поведения.
Адыгская ментальность трактовалась нами как многомерное явление национального мировосприятия черкесов, которая оставила значительный след в истории французской культуры, вызывая уважение и восхищение народом, имеющим такие человеческие устои и рождающим столь красивых душой и телом людей. Их судьбы неординарны, личности, сформированные двумя культурами - адыгской и французской - ярки и самобытны, и это достоверно отражено в их творчестве. Писатели черкесского зарубежья как бы неосознанно ретранслировали ментальный опыт этноса в читательскую аудиторию, с другой сознательно продуцировали ментальное самосознание своих соплеменников. Айшет и Моник Шамирзэ вошли в золотой фонд Франции и остались там навсегда.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
-
Аиссе. Письма к госпоже Каландрини. Майкоп: Изд-во “Благодарение”, 1995. С. 42–43
-
Вольтер: Статьи и материалы/ Под ред. М.П.Алексеева. Л., 1947.
-
Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература XVII-XVIII веков.: Энциклопедическое издание. / Ред. и сост. В.И.Новиков – М.: «Олимп»; ООО «Издательство ACT», 1998. – 832 с.
-
Гельвеций К.А.Избранные философские сочинения. Т.2 [Текст] / К.А. Гельвеций. - М., 1956.
-
Гречко В.А. Теория языкознания. Ч. 1. Н. Новгород, 1995. - 157 с.
-
Заборов П.Р. Мадемуазель Аиссе и ее письма. Л.: Наука, 1985. С. 43
-
Керашев Т.М. Дочь шапсугов [Текст]: По мотивам нар. адыг. сказания / [Ил.: А. Глуховцев]. - Майкоп: Адыг. кн. изд., 1954. - 104 с., 1 л. ил.: ил.; 20 см
-
Киржинова С.А. Жизнь и творческая судьба черкешенки Аиссе (Айшет) в художественной литературе: Автореф. дис. … канд. филол. наук. Майкоп, 2002. 24 с.
-
Славина Ольга. "Звезда балета, художник, скульптор…". https://gorets-media.ru/page/nespjashhaja-krasavica?ysclid=lsx575g6tl660308817. Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на Журнал ГОРЕЦ.
-
Сукунов Х.Х., Сукунов И.Х. Культура адыгов. Нальчик: Эльфа, 1999
-
Таджиева Б.М. Художественная специфика и эстетическая инвариантность в историческом романе (на материале повествования «Графиня Аиссе» И. Машбаша и его литературных связей). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. 2011
-
Тимишев Х.Т., Бакова З.Х. Писатели черкесского зарубежья. Нальчик, 2000.
-
Унежев К.Х. письма черкешенки Шарлотты-Элизабет Аиссе (Айщет) – “маленький шедевр” французской литературы. Научная мысль Кавказа. 2012. № 3
-
Унежев К.Х. Феномен адыгской (черкесской) культуры. Нальчик: Эль-Фа, 1997. С. 12-13.
-
Хафице М. Аиссе. Черкесская нимфа. Нальчик Эль-Фа, 1997