XXIII Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
Монумент персидского принца Хосров – мирзы на вершине Машука
Автор работы награжден дипломом победителя II степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
1. Введение
Тема, выбранная для научно-исследовательской работы «Монумент персидского принца Хосров-мирзы на вершине Машука».
В 1829 г.12 июня на Ставрополье побывал персидский принц Хосров-мирза. Он взошел на вершину Машука в Пятигорске, а после этого пожелал оставить память о себе - монумент с надписью, который установили на том самом месте, где принц любовался окрестностями Горячих Вод.
Актуальность темы: в последнее время стало предаваться особое значение истории и культуры. Утраченный ныне монумент персидского принца Хосров-мирзы венчал раньше вершину горы Машук. С историей монумента связано столько судеб, государственных решений, событий. О них нельзя не упомянуть.
Целью данной работы является изучение исчезнувшего исторического памятника в начала XIX века в г. Пятигорске.
Постановка цели исследования обусловила необходимость решения следующих задач:
1.изучить историю пребывания принца Хосров-мирзы на Горячих Водах
2.изучить историю монумента, который был установлен в честь персидского принца Хосров-мирзы (рис.1).
3.обсудить с учениками школы возможность сохранить исторические памятники
В Москве, в экспозиции Алмазного фонда, среди прочих исторических реликвий можно увидеть алмаз «Шах» (рис.2). Это драгоценный камень большой чистоты, чуть тронутый желтизной, с искусной арабской гравировкой на трех гранях. Рядом выставлен миниатюрный портер А. С. Грибоедова (рис.3). Говорят, что за любым крупным бриллиантом тянется шлейф преступлений и крови. Не стал исключением и алмаз «Шах», которым иранские власти расплатились за кровь русского дипломата и поэта.
Трагические обстоятельства в Петербурге вынудили Грибоедова отправиться в Персию, а затем трагические события в Персии привели Хосров – мирзу в Петербург. Полная загадок гибель 30 января 1829г. в Тегеране российской дипломатической миссии, возглавляемой полномочным министром А. С Грибоедовым и извинительная поездка в Петербург чрезвычайного персидского посольства, во главе с принцем Хосров - мирзой, навеки связали эти события и имена. Десятимесячное путешествие принца, носившее серьезный политико-дипломатический характер, стало заметной вехой в истории правления императора Николая I. Публичная извинительная аудиенция состоялась 10 августа 1829г. в Георгиевском зале Петербургского Зимнего дворца. Стоя перед императором Николаем I, двором, дипломатическим корпусом, членами российского правительства и высшими военными чинами, принц Хосров от лица персидского шаха, правительства и всей Персии торжественно просил прощения за непреднамеренную гибель в Тегеране российской миссии во главе с полномочным министром А. С. Грибоедовым. Это событие стало крупной победой российской внешней политики, которая заставила воинственную Турцию признать свое поражение в августе 1829 года и сохранила жизнь тысячам жителей и солдат России (рис.4). Выбор Хосрова – мирзы для такой чрезвычайной миссии не было случайным. Этот молодой очаровательный принц из рода Каджаров, один из самых образованных персидских принцев своего времени, был хорошо знаком с А. С. Грибоедовым и другими российскими дипломатами в Персии и главными представителями российской власти на Кавказе. Большое путешествие Хосров - мирзы по «грибоедовской» России с весны 1829г. по начало 1830г. стало главным событием его жизни. Эта поездка существенно сказалась и на его дальнейшей, очень трагической, судьбе (рис. 5). (Н.В.Маркелов. «Кавказские силуэты». Пятигорск Изд – во «Снег» 2006.)
2. Основная часть
2.1 Биография Хосров - мирзы
Хотя российские источники 1829 года называли принца - Хозрев - мирза или на русский лад, Хозрев Аббасович Каджарский, первый его русский биограф, известный востоковед Адольф Берже, именовал принца – Хосров, что является традиционным и исторически верным персидским именем (приставка «мирза» после имени означает титул принца, а перед именем – образованного чиновника).
Младший принц крови Хосров – мирза был седьмым сыном наследника персидского трона Аббас – мирзы и одним из многочисленных внуков правящего шаха Фетх – Али (1758 – 1834) из династии Каджаров в Персии (рис.6). Согласно персидской биографии, написанной позднее принцем Надиром, Хосров - мирза родился весной 1228 года Хиджры (1813 года от Р. Х.) в Тавризе. Он был вторым сыном от второй законной жены наследника, Хурде-ханум, дочери знатного туркменского бека. Начало жизни Хосров провел в гареме с матерью, среди жен Аббас – мирзы. Семилетнего мальчика поручили дядьке Гуссейн –Али – беку, который стал учить принца верховой езде и владением оружием. Придворный мулла терпеливо разъяснял ему суры Корана и основы шиитского вероучения. Из всех своих братьев Хосров особенно любил Джехангир – мирзу (1811–ок. 1860), третьего сына Аббаса и старшего сына своей матери. Этот принц, отличавшийся храбростью, был верным другом Хосрова в течение всей жизни. А старшим сыном наследника Аббаса от первой законной жены, дочери тегеранского губернатора Мирзы –Мамед – хана, был принц Мамед – мирза (1805 – 1848). Именно он по древнему праву первородства должен был стать приемником Аббаса на троне Персии. С девяти лет Хосров стал заниматься с учителями. Он изучал арабский и турецкий языки, разнообразные науки, сочинения великих поэтов Востока и правила приличия. Принц обнаружил в учении выдающиеся способности и был, пожалуй, самым одаренным и образованным принцем из тогдашней династии Каджаров. Единственным физическим недостатком красивого юноши с большими черными глазами был маленький рост. Но этот недостаток становился преимуществом, когда Хосров садился на коня. Он считался быстрейшим наездником при дворе отца. Верховая езда являлась его особой страстью и гордостью.
По традиции все иностранные посольства в Персии располагались при дворе наследника в Тавризе. В 1819 – 1826 гг. здесь находилась российская дипломатическая миссия С. И. Мазаровича, секретарем которой до 1821 года состоял Александр Сергеевич Грибоедов. На публичных приемах у Аббас – мирзы этот секретарь миссии встречал и его сыновей. Вероятно, Грибоедов был одним из первых русских, которых увидел в начале своей жизни Хосров – мирза. (С.В.Боглачев «Персидские трагедии». Ессентуки 2007.)
2.2 Алмаз «Шах»
В алмазном фонде России хранится один красивый и необычный камень - алмаз в форме октаэдра, на котором сделана гравировка на персидском языке. Бриллиант под названием «Шах» весом 88,7 каратов не огранен, а просто отполирован, абсолютно прозрачный и имеет небольшой желтоватый оттенок. Это необычный алмаз с необычной судьбой. Он побывал в руках гениальных ювелиров и им владели властелины нескольких стран. А в 1829 году его привезли Николаю I из Персии, чтобы откупиться за убийство великого автора «Горя от ума» А. С. Грибоедова.
Самые древние и богатейшие месторождения алмазов сосредоточены на берегу реки Кришна в Индии. Где-то здесь и был найден желтоватый удлинённый алмаз "Шах". Согласно правилу индийских мастеров алмаз высшего качества имеет вершины, грани, рёбра в количестве 6, 8 и 12. Они должны быть острыми, ровными и прямолинейными. Другими словами, алмаз должен иметь кристаллографическую форму восьмигранника-октаэдра (по-арабски "хаваи ал-мас"). Кроме того, камень должен быть брахманом, то есть абсолютно бесцветным и прозрачным. Желтоватый алмаз "Шах" относится к сорту вайшья, а форма его далека от идеального октаэдра. В связи с этим он не задержался в руках индусов и был продан правителю Ахмаднагара - султаната на западном побережье полуострова Индостан. Султаном Ахмаднагара был мусульманин Бурхан - Второй. Индийские суеверия по поводу алмазов его мало волновали.
В придворной камнерезной и гранильной мастерской Бурхана работал талантливый, если не гениальный, мастер. Одним из первых на Востоке он научился гравировать надписи на алмазе. В результате многодневного труда появилась первая надпись. В русской транскрипции она выглядит так: "Брхан сани Нзмшах 1000 снт". Точный перевод гласит: "Бурхан - Второй Низам-Шах. 1000 год". Поскольку мусульмане ведут летоисчисление со дня бегства пророка Мухаммада из Мекки в Медину (622 год), то время появления первой надписи датируется 1591 годом от рождества Христова. Другими словами, алмазу "Шах" 412 лет.
Алмаз "Шах" недолго украшал сокровищницу Бурхана - Второго. В 1595 году шах Акбар покорил Ахмаднагар и большую часть сокровищ Бурхана присвоил. Так алмаз "Шах" стал династической регалией Великих Моголов. Более сорока лет он пролежал в сокровищнице, пока не попал на глаза внуку Акбара - Джихан-Шаху. Джихан-Шах сочетал царственное величие с профессией мастера-гранильщика. Он же повелел вырезать на грани алмаза вторую надпись. Транскрипированная русскими буквами надпись читается так: "Ибн Джхангир шах Джхан шах 1051", что в переводе означает: "Сын Джихангир-Шаха Джихан-Шах, 1051" (то есть 1641 год). Затем алмаз "Шах" более чем на полтора века вышел из поля зрения историков. Он исчез в Индии и объявился в Тегеране. В двухлетней войне он покорил Северную Индию, захватил Дели. Число награбленных сокровищ превосходит всякое вероятие.
В сороковых годах XVIII века в империи Надир-Шаха начались восстания и междоусобные войны феодалов. Началась борьба за власть. В 1796 году шахом Ирана стал евнух Ага-Мухаммад-Хан, основавший династию Каджаров. Детей у него быть не могло, поэтому наследником стал племянник Бабахан, выросший в бедности и нищете. Бабахан перед восшествием на престол зарезал брата, а затем принял имя Фетх-Али-Шаха. Произошло это в 1797 году. Ровно через тридцать лет престарелый шах отпраздновал юбилей правления. В ознаменование этого великого события было решено начертать на свободной грани алмаза "Шах" третью надпись. Персидские камнерезы и гранильщики обладали большим опытом и мастерством. Третья надпись поражает совершенством работы, затейливой фантазией и талантом. Будто стилизованные лебеди с гибкими стройными шеями плывут по отполированной глади озера. Шедевр орнаменталистики читается в русской транскрипции так: "Схбкран Каджар Фтх'ли шах алстан 1242". В переводе это означает: "Владыка Каджар Фетх - Али - Шах Султан, 1242". В нашем летоисчислении - 1824 год. По странной закономерности появление очередной надписи на алмазе предшествует бурным историческим событиям, которые заканчиваются сменой владельца.
В двадцатых годах XIX века Иран был ослаблен феодальными междоусобицами. Он стал объектом колониальной экспансии европейских капиталистических держав. В войне с Россией в 1828 году Иран потерпел полное и окончательное поражение. Иран вынужден был заключить Туркманчайский договор, по которому русская корона должна была получить десять куруров, то есть 20 миллионов рублей серебром. В выработке условий договора принимал участие А.С.Грибоедов. Он же был назначен русским посланником (по-персидски вазир-мухтаром) в Тегеране. Автор пьесы "Горе от ума" ревностно исполнял свой долг. 30 января 1829 года толпа фанатиков, поднятая духовенством, убила Грибоедова. Нависла угроза новой войны. Шах и его окружение были в смущении. После страшной и нелепой смерти русского посла и членов его посольства в Тегеране в январе 1829г., юный Хосров - мирза, как самый образованный и воспитанный из принцев, был выбран шахом для очень тяжелой миссии. Принц должен был перед матерью Грибоедова и престолом России от имени всей Персии просить прощения за трагическую смерть русского посольства в Тегеране. В посольство входили мирзы и беки, лекари и поэты. Их обслуживали оруженосцы, постельники, водочерпии, кофевары и шербетчики. Особое положение занимал сундуктар (казначей), который вёз цену крови - алмаз "Шах". Весной 1829 года принц достиг Петербурга. Николай I принял его со всей пышностью. В ответ на витиеватую персидскую речь российский император сказал всего семь слов: "Я предаю вечному забвению злополучное тегеранское происшествие!" Заодно были прощены два последних курура, то есть 4 миллиона рублей серебром.
Однако историки считают, что выкуп смерти Грибоедова за известнейший бриллиант - это все-таки больше красивая легенда, нежели реальность. В тот же вечер в присутствии царских чиновников алмаз "Шах" был рассмотрен О.И.Сенковским. Известный писатель и востоковед первым среди русских прочитал и дал толкование надписей на алмазе. (Позже надписи ещё раз исследовал академик С.Ф.Ольденбург, советский востоковед). Алмаз "Шах" хранился в подвальном сейфе Зимнего дворца, после Октябрьской революции вместе с другими сокровищами был перевезён в Москву, в Оружейную палату Кремля. Здесь в 1922 году его исследовал академик А.Е.Ферсман, написавший затем большую статью. Александр Евгеньевич восхищался техникой гравировки на продолговатом алмазе, исключительной и малопонятной по совершенству, резкости, изяществу исполнения. По его словам, камень имеет форму удлинённой призмы, притуплённой на концах пирамидальными плоскостями. Грани октаэдра мягко округлы. Самая широкая из них разделена на длинные узкие фасетки, которые хорошо отполированы (работа Джихан-Шаха!). А.Е.Ферсман замерил углы между гранями, изучил скульптуру поверхности кристалла.
Еще в 1923 году русским востоковедом В.Ф. Минорским было установлено, что «цены за кровь» царское правительство не требовало. Оно настояло на двух пунктах: на присылке посольства с извинениями и на наказании виновных. Персидское правительство отправило в Петербург извинительную комиссию во главе с принцем Хосров-Мирзой. Ей было поручено не только извиниться, но и попытаться добиться снижения контрибуции, которую Персия обязана была выплачивать России по Туркманчайскому договору 1828 года. Дело в том, что персидскому правительству было сложно выплатить всю контрибуцию в размере 20 млн. рублей. Женам и придворным шаха пришлось даже сдать бриллиантовые пуговицы, а в переплавку пошли золотые дворцовские канделябры.
Просьбы Хосрова-мирзы, наряду с преподнесенными им дарами, в числе которых и был алмаз, смягчили русского царя. Он отказался от одного курара контрибуции (примерно 2 млн. рублей) и отсрочил на пять лет выплату другого. Но, как отмечают историки, сделано это было не потому, что Николаю 1 так пришелся по душе знаменитый алмаз, а с целью поощрения Персии за нейтралитет во время войны 1828-1829 годов.
2.3 Посланец персидского шаха на Горячих Водах
По пути из Тавриза в Петербург, 16-летний посланник Персии находился 7 – 14 июня 1829г. на Горячих водах в гостях у генерала Г.А Емануеля (рис.7). В пятницу утром, 7 июня, оставив некоторых из чиновников и служителей своей свиты с Фазиль – ханом в Георгиевске, принц отправился на Горячие воды, где его ожидал командующий на Кавказской линии генерал от кавалерии Георгий Емануель. С принцем были только главные лица свиты и несколько человек прислуги. По дороге персы особенно беспокоились о том, как встретит их генерал Емануель, и даже собирались при случае возвратиться обратно в Георгиевск. На заставе Горячих вод, на въезде георгиевской дороги в Солдатскую слободку, персидскую миссию встретил местный комендант генерал - майор Евстафий Федорович Энгельгардт со своими офицерами в парадных мундирах. Он поздравил принца с благополучным прибытием и доложил, что генерал Емануель ожидает принца на крыльце подготовленной для него квартиры. Комендант собирался сопровождать принца, однако персы отказались ехать дальше. Они считали, что такой порядок приема не соответствовал установленному в Туркманчайском мирном трактате церемониалу, согласно которому все первейшие особы были обязаны встречать принца при въезде в город, а не ожидать его у приготовленной квартиры. Пришлось генералу Рененнкампфу напомнить персам, что существующую причину их поездки в Россию нельзя было предвидеть в Туркманчайском трактате, и поэтому «она требует еще некоторых доказательств на то право, которое они себе иметь желают». Рененнкампф не сказал им, что порядок приема персов в селениях России был указан лично Паскевичем в особой инструкции. Генерал Рененнкампф пояснил персидской миссии, что эта поездка на Горячие воды была отклонением в сторону от намеченного маршрута, и предпринята по их собственному желанию. Лишь после этого персы, наконец, решились заехать на курорт.
Экипажи и верховой эскорт остановились на главной площади селения, у большого красивого здания с массивным портиком из травертина. Здесь собралась вся благородная публика, нетерпеливо ожидавшая высокого гостя. Верховые спешились, из экипажей высыпалась пестрая свита принца. Все почтительно замерли, когда последним из кареты вышел юный принц Хосров – мирза. Под музыку почетный караул из роты мушкетеров Кабардинского полка с развернутыми знаменами отдал честь внуку персидского монарха. По лестнице, устланной красной дорожкой, Хосров легко поднялся на крыльцо нового здания Ресторации (рис.8). За ним парами следовали его свиты. Здесь командующий на Линии генерал от кавалерии Георгий Арсеньевич Емануель с военными и гражданскими чиновниками приветствовал принца. В числе встречающих также находились генерал – лейтенанты Карл Федорович Ольдекон и Павел Петрович Турчанинов, генерал – майоры Иван Иванович Байков и Гавриил Амвросиевич Луковкин, астраханский гражданский губернатор Александр Степанович Осипов, которые лечились на Водах.
Принц был проведен во внутренние покои, где ему были представлены важные чиновники местного управления, старшие офицеры, дворянство и знатные посетители Вод. Хосрову, согласно инструкции Ренненкампфа, было поднесено множество цветов и разных фруктов. По оказании принцу всех военных почестей, приличествующих его сану, генерал Емануель пригласил его на торжественный обед, устроенный в большом зале Ресторации, которую в то время содержал француз Бартелеми Соломон. Мусульмане не могут, есть пищу, приготовленную руками иноверцев, и поэтому кушанья для принца и его свиты готовили приглашенные повара - шииты. Для них были припасены барашки, форель и всякая дичь. Приглашенные сидели за разными столами. Главные особы свиты обедали в одном зале с принцем, хотя в Персии они не смеют ни садиться, ни есть в присутствии своих государей. Но принц во время поездки часто отступал от принятых обычаев, проявляя европейские манеры. Однако сановники не смели отводить глаз от его лица, ловя каждое его движение. Любое блюдо для принца сначала пробовал особый мушриф Мирза-Ага. Хосров весьма умело пользовался полным столовым набором, показывая хорошее воспитание. Были произнесены тосты за здравие персидского шаха Фетх-Али, его наследника Аббаса и принца Хосрова. На каждый сказанный тост принц отвечал протяжно «Бэли» (Истинно) и слегка наклонял голову. Хосров, как истый мусульманин, вина не употреблял, а пригубливал из хрустального бокала лимонад. В свою очередь, он провозгласил тосты за здравие императора России, императрицы, наследника, всей царской фамилии, а также графа Паскевича-Эриванского. На хорах зала негромко играл военный оркестр. За обедом принц беседовал с генералом Емануелем через переводчика Шаумбурга, стоявшим между ними. После еды, ополоснув руки в серебряном кумгане, Хосров перешел в гостиную, где, по обыкновению сделал кейф, т.е. выкурил осыпанный драгоценными камнями кальян с благовонным ширазским табаком, приготовленным его кафетчи Абдуллой. Принц также сыграл с Ренненкампфом в партию в столь любимые им шахматы. Хосров часто повторял, что «кто умеет защитить шаха на шахматной доске, тот сумеет защитить и целое царство на земле». Хосров не подозревал, что сам был далеко не главной фигурой в большой политической игре.
Апартаменты принца были устроены в нижнем этаже Ресторации, слева от большой залы для обедов и благородных собраний. Его свита получила гостиничные номера на втором этаже. Ввиду непривычки персов к европейской мебели, в их комнатах было собрано множество ковров и подушек, взятых на время из магазинов и благородных домов Горячих вод. Генерал Ренненкампф занял три комнаты в новом казенном деревянном доме за церковью. Его соседом был генерал К. Ф. Ольдекон. Вместе с Хосровом на Горячие воды приехал и кабардинский валий, почтенный князь Кучук Джанхотов со своей свитой из дюжины отборных джигитов княжеских кровей. Валий сопровождал принца и его «бородачей» от земель Большой Кабарды, где они славно отметили праздник Курбан - Байрама, и с тех пор не могли расстаться. Кучук поселился в доме помещицы Хастатовой. На следующий день, 8 июня, Хосров после утреннего чая позвал своих «бородачей», адъютанта и переводчика и объявил, что намерен сегодня осмотреть Горячие воды. Кроме них его сопровождали секретари, несколько человек прислуги и три оруженосца-туфенкдара, один из которых был младшим братом Мирзы-Бабы. С русской стороны принцу сопутствовали генерал Емануель, Ренненкампф и Энгельгардт, старший член Строительной комиссии полковник Озерский и архитекторы Бернардацци.
Горячие воды быстро строились, кругом было много новых зданий, которые были показаны высокому гостью. Прежде всего, принц осмотрел обширное каменное здание новых Николаевских ванн (рис.9). Во время войны с Персией здесь работали двести пленных солдат-сарбазов, которые затем были отпущены на родину. К приезду принца были завершены две дождевые ванны (душевые) в центре здания. Для исполнения присущих мусульманам омовений, эти душевые были предоставлены в полное распоряжение принца и его свиты, которые немедленно воспользовались ими. Хосров очень хвалил эту европейскую новинку. Он отмечал, что после душа испытывает необычайный прилив сил. На площадке, перед Николаевскими ваннами у бассейна с минеральной водой в это время играл оркестр военной музыки, и его чарующие звуки привлекали множество посетителей вод. Генерал Емануель показал принцу все места курорта, достойные примечания. По бульвару Хосров поднялся к Елизаветинскому и Михайловскому источникам, где гулял по разбитому окрест английскому парку с искусственными каскадами и гротами. Особый интерес принца вызвал изящный Китайский павильон со звенящими на ветру колокольчиками. Принцу показали Нагорные купальни. Здесь Хосров приветствовал пожилую владетельницу калмыцкого народа - султаншу Джеджини Хипчикову, которая с начала курса со свитой проживала в суконных кибитках, поставленных прямо около источника, получившее позднее название Калмыцкого.
Была суббота – «бальный день» в России, и вечером генерал Емануель дал великолепный бал в честь персидского принца, на который были приглашены все посетители Минеральных Вод, в числе которых находилась и калмыцкая султанша. Этим летом съезд посетителей здешних Вод был большой. Многие из них были на балу, несмотря на болезненное состояние. Замечательный фейерверк возвестил начало праздника. Большой зал Ресторации, освещенный множеством свечей, был наполнен благородной публикой. Это был третий бал принца в России, и он уже не так конфузился, обилия декольтированных дам и барышень, называя эти собрания «гюлистан», т.е. цветником. Следуя принятому обычаю, принц открыл бал польским танцем (полонезом), пройдя по зеркальному паркету в первой паре с Варварой Федоровной, женою коменданта Энгельгардта. Затем он был препровожден к приготовленному для него креслу, откуда мог наблюдать за происходящим. Начались быстрые вальсы, мазурки и кадрили. Принц любовался танцами, неизвестными в его отечестве. Между тем его угощали мороженым, напитками и фруктами. Во время бала генерал Емануель сообщил бремени сыном, которому в ознаменование этого дня было дано имя Николай – Хосров (в честь российского императора и персидского принца). Внук шаха вел светские беседы с представленными ему дамами, которые говорили с ним на русском и французском языках. Принц, продолжая изучать французский, понимал общие употребительные фразы и даже пытался сам отвечать на них, хотя чаще это делал Мирза - Масуд. Более всего принц удивлялся свободе женщин, хотя ранее много слышал об этом. «Странные женщины в России, - говорил он, - они с мужчинами обходятся так смело, как будто сами мужчины; они ходят без покрывала, ездят в гости с мужьями и даже едят с ними вместе; на вечерних собраниях они танцуют только для своего собственного удовольствия; но при всем этом они ведут себя не хуже строгих персиянок. Русские мужчины не платят за жену, а наоборот, получают с ней приданное…Странно, почему так?» Вскоре после полночного ужина, принц, покурив кальян, в самых лестных выражениях поблагодарил хозяина бала и откланялся.
В воскресенье, 9 июня, принц со свитой решил посетить Кислые воды. Генерал Емануель не участвовал в этой поездке, боясь оставить новорожденного и ослабевшую супругу. Члену Строительной комиссии прапорщику Смагину было заранее поручено подготовить здание кисловодской Ресторации для принца Хосрова и его свиты.
Кавалькада персидского принца выехала воскресным утром 9 июня с Горячих вод и спустя примерно четыре часа уже приближалась к полосатым будкам заставы на Кислых водах. У шлагбаума принца Хосрова встретил с музыкой исполняющий обязанности кисловодского коменданта подполковник Гладкий-Сацкий, майор Тенгинского полка Мерзлов и гарнизон местной крепости при полном параде. Сезон на Кислых водах только начинался. Посетителей было мало, и собравшаяся толпа состояла, в основном, из жителей Солдатской слободки. Для принца был отряжен почетный караул из мушкетеров Тенгинского пехотного полка. На ближайшем к заставе холме высилась деревянная Ресторация с портиком и каменной лестницей. Хосров поселился в малиновых комнатах дамской половины здания, а мужскую половину заняли старшие сановники его свиты. Для генерала Ренненкампфа, капитана Семино и «толмача» Шаумбурга комнат в Ресторации не хватило. Тогда майор Мерзлов обратился к статскому советнику Алексею Федоровичу Реброву, чья усадьба находилась рядом. Вникнув в тяжелое положение гостей, старый приятелей генерал А.П. Ермолова предоставил дворовый флигель при условии уплаты 100 рублей.
Немного отдохнув с дороги, принц совершил прогулку окрест Ресторации под музыку военного оркестра, размещенного в ближней, прохладной рощице. Хосров осмотрел главную достопримечательность – колодец Нарзана. Чистая вода синеватого оттенка как - будто кипела, клубясь и пуская пузырьки. Принцу очень понравился кисловатый вкус Нарзана, и он выпил подряд несколько бокалов этой воды, которая сначала привела его в приподнятое, «богатырское» состояние духа, а затем вызвала тихую зевоту и сонливость. Ему также показали ванны в кибитках, воду для которых грели в ужасно чадящих огромных деревянных самоварах. Принц и «бородачи» с удовольствием приняли по теплой ванне, Хосров с интересом осмотрел грот под лестницей Ресторации, стены и потолок которого были отделаны «под мозаику» известняковыми камнями, наполненными причудливыми окаменелыми листьями, кораллами, змеями, рыбами, огромными улитками и прочими допотопными тварями, найденными в здешних окрестностях. Обитатели Вод именовали этот грот «пещерой чудес». Принц посетил маленькую земляную крепость с несколькими пушками, охранявшую селение от дерзких набегов «хищников». Затем под музыку военного оркестра он прогулялся по длинной аллее цветущего парка, идущей вдоль извилистого горного ручья. Позднее в зале Ресторации начался большой обед с многочисленными тостами. Принца угощали отварной форелью, пойманной в ближнем ручье, местной дичью, напитками и фруктами. Следующим утром, 10 июня, после завтрака, кавалькада принца двинулась назад и днем вернулась на Горячие воды. Кислые воды так понравились принцу, что он сказал генералу Емануелю, что день, проведенный им, на этом курорте будет всегда вспоминать с удовольствием. Перед обедом Емануель показал принцу составленные местным архитектором Джузеппе Бернардацци планы, по которым предполагалось украсить будущий город Тепловодск (Пятигорск), а также построить новые ванны и казенные здания на других группах Минеральных вод. Принц с большим вниманием рассматривал эти планы, вникал в малейшие подробности, интересовался приблизительной стоимостью новых сооружений.
После обеда по просьбе Хосрова генерал Емануель отвел его в покои своей супруги, Марии Вильямовны, которые находились во флигеле Ресторации, и показал ему новорожденного Николая. Затем генерал пригласил принца на семейный вечер. Принц познакомился с семьей Емануеля, имевшего десять детей-семь дочерей и трех сыновей. Среди прочих, Хосрову была представлена и восемнадцатилетняя мадемуазель Мари, старшая дочь Емануеля, которая отличалась необычайной красотой. Принц с первого же взгляда влюбился в нее. Старшие дочери генерала – Мари, Элен и Софи – показали принцу русский национальный танец, а также бальный танец с шалями. Супруга Н.В.Всеволожского, урожденная княжна Варвара Петровна Хованская, доставила Хосрову немалое удовольствие, исполнив несколько русских народных песен, романсов, и оперных арий. Этот вечер, которым принц был чрезвычайно доволен, завершился шумными танцами в Ресторации.
Хосров - мирза выразил желание увидеть на другой день Железные воды. Генерал Емануель, стараясь сделать приятным пребывание принца на Водах, принял его предложение с удовольствием. Утром 11 июня персидская миссия в сопровождении Емануеля отправилась на Железные воды, до которых было около пары часов спокойной езды. Накатанная дорога вела от Ресторации мимо нового кладбища к Шотландской колонии, состоящей из полсотни опрятных немецких домиков с ухоженными палисадниками и садами. Воспользовавшись небольшой остановкой, лекарь Мирза - Баба и дипломат Мирза - Сале с явным удовольствием побеседовали на английском языке с пастором колонии Александром Паттерсоном, который вышел поприветствовать проезжающих. От колонии до Железных вод через густой лес шла новая ровная дорога-просека. Не выносящий размеренной езды, юный принц горячил жеребца и иногда срывался в карьер, уносясь далеко вперед, а затем быстро возвращался, чем весьма утомил конвойных казаков, с большим трудом поспевавших за ним. Вскоре добрались до Железных вод, где на большой лесной поляне по склону горы стояло несколько деревянных домиков, скромных мазанок и больших кибиток. Принц попробовал воду местных источников, осмотрел купальни и затем проехал к дальним ключам, скрывающимся в глубине леса. Перепробовав все источники, принц принял приготовленное для него генералом Емануелем угощение в небольшой деревянной гостинице. К вечеру путешественники возвратились на Горячие воды.
Утром 12 июня принц снова воспользовался Николаевскими ваннами, а затем пожелал подняться пешком на вершину Машука, чтобы с высоты обозреть окрестности Вод. Его сопровождал Емануель и ряд местных чиновников. По колесной дороге они доехали до Нагорных ванн, а затем по дорожке добрались до большого Провала. Страшная пропасть весьма заинтересовала любознательного принца Хосрова, постоянно задающего множество вопросов. Он даже хотел заглянуть в зияющее жерло, однако его отговорили. Далее казак-проводник провел процессию к вершине горы по извилистой тропинке с восточной стороны. Через час они вышли на довольно ровную и обширную вершину, которая была покрыта местами высокою травою и цветами, источающими бальзамическое благоухание. Принц стоял на возвышении и любовался открывающейся панорамой, окутанной летней сизой дымкой. Рядом с ним расположились «бородачи». Емануель давал пояснения. Отсюда было хорошо видно растущее Горячеводское селение. А кругом было предгорье со степными равнинами, с небольшими кустарниками, лесами и дорогами, бегущими в разные стороны. На правом берегу поблескивающего на солнце Подкумка стояли деревянные и мазанковые домики новопоселенкой казачьей станицы в форме огромного восьмиугольника. На западе виднелись останки Константиногорской крепости с редкими зданиями. Левее расположилась карантинная станция. На северо-западе царил величественный Бештау, похожий на сидящего орла, расправляющего свои мощные крылья. И подобно пушистым птенцам, его окружали небольшие горы – Железная, Кудрявая, Кум, Шелудивая и Змеиная. На севере виднелись ровные линии домов и ухоженные поля Шотландской колонии, а также многочисленные горстки маленьких аулов. Далеко на юго-западе, дрожа в жарком мареве, на фоне чистого голубого неба выглядывал из – за горы Болван (ныне - Юца), могучий и ослепительно белоснежный Эльбрус. Левее его тянулась еле заметная цепь снежно-синих гор. Где – то там, за ними была отчизна принца, его родной Азербайджан. Хосров показал Емануелю на большой деревянный крест, стоящий на вершине Машука, и спросил о его значении: «Около пяти лет назад один больной впервые приехал на Воды, не зная еще их своеобразного действия. Начав принимать серные ванны, он стал чувствовать себя все хуже и хуже. Дело дошло до того, что, боясь внезапной смерти, он заранее выбрал место на кладбище курорта и заказал надгробный крест. Но минеральные воды сыграли с ним свою, обычную шутку и он скоро стал быстро поправляться. А в конце лечения так окреп, что смог даже взойти на вершину Машука. Уезжая, он распорядился водрузить здесь крест благодарность богу за удивительное исцеление».
Ныне поверхность креста и ближайшие камни испещрены именами, датами и разнообразными надписями: «Какой же вид!», «Мы здесь были и устали до смерти», « Здравствуй, брат, земляк!» и тому подобное. Емануель предложил принцу на приготовленной гладкой мраморной доске собственноручно начертать «на память» имя и дату. Принц вскоре крупно вывел посредине доски: «Хосров - мирза». 1244». Генерал заметил, что Воды впервые посещает такой высокий гость, как Его Высочество, и дабы передать грядущему потомству память сего события, он распорядится поставить на этом месте приличный монумент с любой надписью, которую принц изволит на досуге придумать. С вершины горы процессия спускалась по западному пологому склону.
Поздно вечером принц потребовал у своего секретаря Мирзы – Багира бумагу, чернила и калям (тростниковую палочку для письма). Имея в виду свою тяжелую миссию, Хосров вспомнил три подходящих двустишия-бейта из поэмы Абулькасима Фирдоуси « Шахнаме». Принц любил и хорошо знал эту поэму о легендарных царях Ирана, которая является для персов второй великой книгой после Аль-Корана. Особенно ему нравились сказания – дастаны о могущественном шахе Хосров - Парвизе. Принц, носивший великое имя, стремился подражать этим героям, с детства мечтая вписать свою страницу в историю Персии. Хосров обмакнул палочку в калямдам (чернилицу) и, обращаясь к будущему читателю, начертал арабский вязью избранные стихи Фирдоуси:
«Брат! Этот мир никому не остался!
Привяжись сердцем к создателю мира!
Не полагайся на мирское царство, за спиной которого
рождено и убито много лиц, подобных тебе!
Слова доброго дела, оставленная человеком,
Лучше, чем оставшийся дворец золотой.
Начертал ничтожный Хосров - мирза».
На другой день принц отдал Емануелю лист с надписью для монумента, о котором они говорили на Машуке. Шаумбург сделал русский перевод, а затем передал автограф Хосрова архитектору Джузеппе Бернардацци, которому Емануель поручил вырезать текст на прежней мраморной доске и составить проект небольшого памятника на вершине Машука в честь посещения Вод персидским принцем. В скором времени эта надпись была тщательно скопирована и вырезана на мраморной плите выше автографа принца, а ниже помещен русский перевод и дополнительно указано: «С Генералом от Кавалерии Емануелем. июня 12-ого 1829 - го года» (рис.10). 13 июня принц со свитой участвовал в многолюдном публичном гулянии на большом бульваре Горячих вод. Полковой оркестр играл различный мелодии. Принц раскланивался со многими знакомыми, а с некоторыми из них, особенно дамами, вежливо беседовал. Позднее Емануель, на правах хозяина устроил принцу и его свите прощальный вечер в большом зале Ресторации, которой завершилась танцем. Утром 14 июня Хосров, позавтракав со свитой у Емануеля, под звуки военного оркестра отправлялся в Георгиевск. Принцу очень понравились эти места, и он намеревался осенью, на обратном пути из Петербурга, заехать снова на Горячие воды. (С.В.Боглачев «Персидские трагедии». Ессентуки 2007.)
2.4 Монумент персидского принца
Осенью 1829 г. архитектор Бернардацци представил Емануелю проект скромного памятника на вершине Машука, который напоминал знаменитые «екатеринские мили» - каменные колонны, поставленные в 1786 г. через каждые 10 верст вдоль пути следования кортежа Екатерины II по Крыму.
На обратном пути из Петербурга в Персию принц Хосров – мирза остановился в декабре 1829 г. в Ставрополе. Он был радушно принят генералом Емануелем, у которого и остановился вместе со свитой и Ренненкампфом. Хосров снова увидел генеральскую дочь Марию, в которую влюбился минувшим летом. Он заявил, что не видел при русском дворе другой барышни, которая могла бы сравняться с ней красотой. Принц любезно водил мадемуазель Мари под ручку. На следующий день праздновалось тезоименитство Государя. По этому поводу генерал Емануель давал большой обед, а вечером бал. Но принц, вследствие легкого нездоровья, оставался на этом празднике недолго.
Дети генерала и их гувернантки часто играли для гостей сцены из французских пьес в большой гостиной, приспособленной под домашний театр. Это доставляло Хосрову большое удовольствие, ибо он, изрядно подучившись французскому языку в России, уже понимал смысл того, что они представляли. Каждый вечер начинался пьесой, а затем продолжался танцами. Музыка и светские игры развлекали присутствующих до полуночи, когда все общество садилось ужинать. Иногда Хосров с удовольствием играл шахматы. Как-то в Ставрополе он согласился сыграть с женой капитана Миньяна, и она имела неосторожность выиграть у принца. Его темперамент взял верх над разумом. Побледневший и оскорбленный принц вскочил и быстро вышел из комнаты. Один из персидских сановников, наблюдавший за игрой, сокрушенно воскликнул: «Проиграть женщине – невероятно?! Он этого никогда не забудет!»
Почти неделю гостил Хосров у генерала. Говорят, что принц имел «некоторые виды» на мадемуазель Мари. Совет «бородачей» с большим трудом убедил Хосрова, что его желание взять в жены дочь генерала неисполнимо, ибо христианские обычаи не дозволяют браков с иноверцами. Получив столь безнадежный ответ, принц попросил объявить, что чувствует себя уже довольно хорошо, чтобы продолжать поездку в Тифлис. 11 декабря персы покинули Ставрополь. На прощание Хосров поднес генералу саблю и свой лучший портрет, а также сделал новые богатые подарки его семье. Емануель же показал ему проект монумента, который принцу очень понравился. Генерал Емануель, много сделавший для благоустройства молодого курорта и пожелавший увековечить память о пребывании здесь Хосров-мирзы, направил в марте 1830 г. следующее предписание Строительной комиссии: «Я бы желал, чтобы на гору Машуху можно провести удобнейшую тропинку для незатруднительного на вершину оной ходу, а потому и полагаю такую тропинку зигзагом, т.е. змейкой, предположить с той стороны, откуда я в бытность мою в прошлом лете с его высочеством принцем персидским Хосров-мирзою спускался к Горячеводску. Сие возложить на Иосифа Бернардацци, чтобы он поспешил снять на плане удобнее и ближе, и потом оный предлагаю комиссии на рассмотрение ко мне представить».
Весною 1830 г. Емануель предписал Бернардацци соорудить памятник и заплатил за него из собственных средств. Надзор за сооружением был поручен братьям Бернардацци. Составные части были доставлены на вершину Машука, где к этому времени был сделан обложенный дерном высокий холм с бутовым фундаментом. Емануель также предписал «провести удобнейшую тропинку зигзагом» для подъема и въезда верхом на вершину Машука по западной стороны горы. К началу сезона монумент был готов. От селения к нему вела новая извилистая дорожка длиною в 2 км, вдоль которой во многих местах были расставлены скамьи для отдыха. Рядом с монументом находились огромный деревянный крест, осеняющий Пятигорск, и навес в форме гриба для защиты посетителей от дождя и яркого солнца.
Крестообразный каменный монумент в классическом стиле представлял собой массивную тумбу (или часть колонны) тосканского ордера, разделенную в соотношении к одному горизонтальной плитой, грани которой были ориентированы по четырем сторонам света. Памятник стоял на искусственном холме с каменной лестницей в 14 ступеней на южной стороне. Тумба имела аршин (71 см) в диаметре и высоту чуть более сажени (213 см). На южной грани плиты толщиной в пол-аршина была укреплена каменная доска с вырезанным автографом персидского принца (рис.11).
Принца Хосрова на родине ожидала страшная судьба, обычная для восточных деспотий. После смерти шаха, началось «смутное время». Сразу несколько сыновей шаха стали претендовать на его трон, не призывая объявленного наследника-внука. Законный наследник Мамед-мирза (рис.12) ,поддержанный персидской армией и признанный Англией и Россией, быстро расправился со своими соперниками. Он совершил вместе с эмир-низамом Мамед-ханом военный поход из Тавриза и захватил Тегеран. Весной 1835 г. на официальной церемонии законный наследник занял престол, став Мамед-шахом. Упреждая возможные будущие заговоры, новый правитель повелел ослепить самых опасных противников, ибо персидским законам шах не может быть незрячим. В июне 1835 г. братья Джехангир и Хосров были лишены зрения в Ардебильской тюрьме. Спустя некоторое время после страшной экзекуции, оба слепых брата, вместе с тремя другими меньшими братьями от одной матери, были отправлены в Тусирган (провинция Хамадан), где им были отведены пахотные и пастбищные земли, для обеспечения их существования. Они поместились там со своими семьями в замке, отданном в их исключительное владение. Слепые братья жили в этом уединенном замке до самой смерти, а Хосров-мирза жил воспоминаниями о своем путешествии по России.
Посетители Пятигорска со ступеней его памятника любовались величественной панорамой Кавказских гор и окрестностями Вод, наблюдали закаты и восходы солнца; здесь в шумной компании «золотой» молодежи бывал и поручик Лермонтов. Может быть, в своей повести « Княжна Мери» он сравнил Машук с мохнатой персидской шапкой оттого, что вспомнил о персидском монументе на его вершине. После отставки генерала Емануеля, смерти зодчих Бернардацци и упразднения строительной комиссии в 1840-х годах памятник забытому принцу Хосрову стал быстро разрушаться. От осадков надпись Хосров - мирзы изгладилась так, что прочитать ее стало невозможно. Дорога к памятнику со временем расползлась, и Дирекция Вод решила устроить новый въезд на вершину Машука. Во время строительства дороги в 1852г. неухоженный монумент был разрушен. На его месте вскоре была поставлена маленькая часовенка с образом Божьей матери. Знаменитый пятигорский протоиерей Василий Эрастов вспоминал, что персидский памятник был разобран на части. Местные подростки, забавы ради, скатывали вниз отдельные части монумента по крутым спускам до самого Емануельского парка. Большой фрагмент с надписью был найден там Эрастовым и долго лежал во дворе его усадьбы на Дворянской улице (ныне – К. Маркса).
Ныне на месте монумента на вершине Машука находится огороженный участок со 100-метровой телевизионной антенной башней, воздвигнутой в 1957 г. (рис.13) ( С.В.Боглачев «Архитектура старого Пятигорска». Пятигорск Изд – во «Снег» 2005 г.)
Заключение
Слова Хосров-мирзы(рис.14), вырезанные на белом машукском камне, не стали пророчеством его собственной судьбы, но и памятник, посвященный ему, недолго простоял в Пятигорске. Однако визит принца на Воды, увенчанный восхождением на вершину Машука, и каменное изваяние, воздвигнутое в память об этом событии, вызывали живой интерес современников. Мы можем судить об этом по многочисленным свидетельствам и замечаниям, встречающимся в путевых записках, дневниках, очерках, а иногда и серьезных научных трудах и составляющих настоящую хронику этого необычного сооружения.( Л.А.Черейский. А.С.Пушкин и Северный Кавказ. «В полуверсте от Ананура… встретил Хосров-мирзу…»)
В результате исследования были сделаны выводы:
1) смерть Грибоедова, русского дипломата и поэта, привела юного принца Хосров – мирзу в Петербург, где он от имени персидского шаха просил императора Николая I и правительства России извинения за Тегеранскую трагедию;
2) Хосров – мирза, пройдя долгий путь от Тавриза до Петербурга, посетил Горячие воды и по поручению генерала Емануеля, в честь посещения Вод внуком шаха, был сооружен памятник на вершине Машука, по проекту архитектора Джузеппе Бернардацци;
3) печальная и удивительная поездка в Россию стала главным событием в жизни Хосров – мирзы, она обусловила его дальнейшую судьбу и привела к серьезной трагедии, которая произошла на родине;
4) в наши дни разрушается множество памятников, люди забывают свою историю, не чтут память предков, к сожалению, памятник от памятника Хосров-мирзы не осталось и следа, из-за равнодушия людей.
Список использованной литературы
1. С.В.Боглачев «Персидские трагедии». Ессентуки 2007. 208 с.
2. С.В.Боглачев «Архитектура старого Пятигорска». Пятигорск Изд – во «Снег» 2005 г. 389 с.
3. Н.В.Маркелов. «Кавказские силуэты». Пятигорск Изд – во «Снег» 2006.147 с.
4.Л.А.Черейский. А.С.Пушкин и Северный Кавказ. «В полуверсте от Ананура… встретил Хосров-мирзу…»
Приложение
Рис.1 Персидский принц Монумент персидского принца
Хосров-мирза Хосров-мирзы
Рис.2 Алмаз «Шах» Рис.3 А.С.Грибоедов
Рис.4 «Извинительная речь» принца Принц Хосров-мирза, приносящий
Хосров-Мирзы, произнесенная в извинения русскому императору
Петербурге 10 августа 1829 г. Николаю I
Рис.5 Посланец персидского шаха на Горячих Водах
Рис.6 Фетх-Али-шах Аббас-мирза Хосров-мирза
Рис. 7 Генерал Емануель Рис.8 Пятигорская РесторацияРис. 9. Николаевские ванны
(1775-1837)
Рис. 10 Автограф Хосров-мирзы Рис.11 Монумент на вершине Машука
вырезанной на каменной плите в память о принце Хосров-мирзе
монумента 12 июня 1829 г.
Рис.14 Принц Хосров-мирза Рис.12 Мамед-шах
Рис.13 Гора Машук