Введение
«...Нельзя отделить человека от природы, ведь каждое движение воздуха — движение нашей собственной жизни. Мы слиты с природой. Мы часть ее. Если не любить природы, не можешь любить и понимать человека»
И.А. Бунин
Не секрет, что сейчас наша планета переживает глобальный экологический кризис. Его преодоление невозможно без возвращения человека к первооснове – природе, частью которой является и он сам. В общественном развитии мы замечаем неограниченное господство человека над возможностями природы, что часто не учитывает экологические и ресурсные природные факторы. Мы же считаем, что оторванность от природных корней губительна и для цивилизации, и для человека: без правильно сформированного отношения к окружающей среде человека нельзя назвать полноценной личностью. Сформировать же такое отношение, как и многие другие верные жизненные ориентиры, нам во все времена помогает художественная литература. Итак, актуальность нашей работы «Взаимосвязь мира природы и мира человека, отраженная в языке (на примере повести А. Уродовских «Пятеро на льдине») продиктована тем, что человек и природа – особо важная тема в современном мире.
Несомненно, что природа в древности стала для человека великим учителем, у нее он перенял многое: умение разводить огонь, прятаться в «норы» от непогоды, маскироваться под окружающую среду. Именно наблюдение за природой и содружество с ней лежит в основе народной философии. Эта тесная связь отображена во многих произведениях устного народного творчества. Так, в сказках герои понимали животных и растения, которые очень часто становились их помощниками и спасителями (яблоня и мышь в сказке «Гуси-лебеди», волк в многочисленных фольклорных текстах помогает Ивану-царевичу). В силу древних истоков рассматриваемой проблемы наукой накоплен богатейший материал: многие ученые анализировали связь мира природы и человека (от древнегреческого философа Платона до исследователей ХХ века – В.И. Вернадского, А.В. Ахутина, Р.С. Карпинской, А.Ф. Лосева и т.д.).
В своей работе мы опирались на исследования современных авторов – профессора, члена РАН М.М. Бринчука («Человек и природа»), профессора Н.А. Некрасовой («Взаимоотношения человека и природы: историко-методологический анализ»), Н.Н. Левиной («Пейзаж как универсальный компонент в художественном нарративе (на примере мордовской повести)»), Е.А. Тиняковой («Как человек «читал» природу в русской народной традиционной культуре»), О.А. Егоровой («Сказка как отражение древних представлений человека о природе»).
Объект нашего анализа – повесть современной писательницы Анны Уродовских «Пятеро на льдине». К основным причинам обращения к материалу можно отнести:
Интересный сюжет способствует формированию верных идеалов: подрастающему поколению необходимо знать историю своей страны и великих людей, способствовавших ее развитию. Так, станция «Северный полюс», о которой идет речь в повести, – первая в мире полярная научно-исследовательская дрейфующая станция. Участники экспедиции (руководитель станции Иван Дмитриевич Папанин, метеоролог и геофизик Евгений Константинович Фёдоров, радист Эрнст Теодорович Кренкель, гидробиолог и океанограф Пётр Петрович Ширшов) провели на льдине 274 дня, прошли свыше 2500 км. Именно такие личности должны стать авторитетами для детей.
Произведение формирует разумно-ответственное отношение к природе. Пес Веселый, который стал пятым «зимовщиком» во время полярной экспедиции, – активный герой повести, а повествование ведется от лица его внука – щенка Берта.
Цель нашего исследования – проследить взаимоотношения мира природы и мира человека, проанализировав языковой материал, их обозначающий.
Мы поставили перед собой ряд задач:
Методом сплошной выборки из повести А. Уродовских «Пятеро на льдине» собрать фактологический материал (слова, словосочетания, предложения);
Классифицировать полученные данные по тематическим группам и частеречной принадлежности слов;
Сделать выводы о связи мира человека и природы с точки зрения автора как представителя XXI века.
Предмет исследования – языковые единицы разного уровня, связанные с семантикой «человек», «животное».
Мы выдвигаем следующую гипотезу: мир природы и мир человека неразрывно связаны, что подчеркивается уже на лексическом уровне художественного произведения.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Понятие персонификации
Отметим, что описания животных в повести А. Уродовских, с одной стороны, опираются на традиционные представления и стереотипы (собака – друг человека, животное умное), с другой – основываются на научных знаниях в области зоологии (например, описание лахтака и чайки). Отметим, что в произведении создается образ богатой фауны Арктики, упоминаются следующие ее представители: юкола (сушеная рыба), рыбы, моржи, белые медведи, птицы, киты, тюлени, песец, полярная лисица, сотни крохотных прозрачных рачков, микроскопические водоросли, малоизученные виды медуз, мелкие рыбешки, гага (арктическая нырковая утка), планктон, пичужка, белая птица, небольшая чайка с круглой головой и внимательными глазками; чайка-глупыш, буревестнику родственница; волк, морские зайцы, моллюски, крабы, креветки, морские черви, исландский гребешок. Читая страницы повести, мы попадаем в прекрасный мир, холодный и снежный, но такой изобильный. Права писательница, сказавшая: «Удивительные все-таки существа водятся на нашей большой планете».
А. Уродовских описывает животных не просто как часть природного мира, все они становятся носителями человеческих качеств и иногда даже в чем-то превосходят человека (например, полярники не раз отмечали чуткий нюх Веселого, который помог найти Петру Ширшову тетрадь с важнейшими научными записями, а в другой ситуации – уловить запах гари и спасти от пожара). Животные получают возможность общаться с человеком и друг с другом.
Пожалуй, главный термин нашей работы – персонификация – «наделение животных и растений, отвлеченных понятий, неодушевленных предметов и явлений природы человеческими свойствами, представление их в лицах». [Краткий психологический словарь 1985, с. 241]. Это древнейший художественный прием, тесно связанный с процессом формирования образного мышления человека и объяснимый мифологическим мышлением наших предков, которые воспринимали живой и неживой миры нерасчленённо. В повести А. Уродовских находим яркие примеры персонификации – уподобления объектов неживого мира одушевленным объектам:
Прямая замена наименования физического объекта наименованием животного и присвоение неживому свойств живого: «Прилетели шумные железные птицы, которых люди называли самолетами»; «Стальные птицы, подчиняясь команде людей, встрепенулись»; «Даже гордые стальные птицы и те опустили крылья. Догадались, видимо, что полет предстоит трудный»; «Солнце, хоть и северное, трогало горячими лучами крылья тяжелой стальной птицы»; «Под брюхом корабля…»; «Командир…уже разбудил свою стальную птицу»; «Крылатая машина»; «Дед смотрел, как тяжелая стальная птица…разбежалась…и….оторвалась от земли»; «Мороз неприветливо ущипнул мохнатого путешественника за нос»; «Полярный океан оказался щедрым»; «И вот ведь чудо: то ли светило услышало ругань черной лайки, то ли решило отдохнуть, но вскоре спряталось за тучами»; «Птицы железные прилетели – всех тюленей и китов распугали своим шумом»; «Ночная вьюга соткала из снежинок, а потом развеяла по ветру»; «Полюс показывает характер»; «Солнце…словно хотело проверить, работают ли полярники на дрейфующей льдине»; «В лицо бросался колючий снег»; «Льдина…издавала…жуткие звуки»; «Ну что, братцы, отказывается наша льдина нас дальше везти…»; «Льдина вела себя неспокойно»; «Льдина расползалась на части практически под ногами, подпевая суровой подруге – пурге»; «Мерцали звезды. Сотнями блестящих глаз смотрели они с вышины на огромную льдину».
Сравнение явлений природы (вьюга, Солнце), физических объектов (самолеты) с животными: «Сперва буквы прыгали по бумаге, как воробьи по весенним лужам»; «Прилетели шумные железные птицы, которых люди называли самолетами. Толстые, важные, они напоминали северных китов. Только с крыльями»; «Стальные птицы, подчиняясь команде людей, встрепенулись. Ожили. Вздрогнув, медленно открылось стальное нутро. Огромное, темное, будто пасть зубастой морской хищницы – косатки»; «Под брюхом самолета раскинулось безбрежное ледяное пространство, покрытое трещинами, словно морщинами»; «Всевозможные аккумуляторы, у которых торчали в стороны проводки, ручки и лампочки, как иголки у недовольных морских ежей»; «Пустая льдина, покрытая трещинами, словно шрамами, неожиданно сделалась пустой, чужой и неуютной»; «Не лапы с когтями, а гладкие лыжи» (о самолете); «Ветер выл, как голодный полярный волк»; «Куда ни глянь, везде сидят крохотные «кустики» из тонких пластинок инея. На бабочек похожи»; «Большие, пузатые, покрытые слоем наледи, они (бидоны) напоминали лежбище сытых морских зайцев»; «Льдина гудела, ворочалась, как старая собака, которую мучает бессонница».
Поскольку повествование в произведении «Пятеро на льдине» ведется от лица собаки, то естественно подобное стремление к зооморфизму – наделению неживых объектами свойствами животных. Благодаря таким метафорам пес Веселый упрощает для себя познание окружающего мира, определяя еще неизвестное (например, самолеты или различные приборы полярников) с помощью уже известных ему свойств, фактов и пр.
Уподобление человека животному.
Однако в ходе анализа текста мы выявили и другие примеры – наделение людей свойствами животных. Очевидно, что сравнения человека с животным объясняются попытками Веселого лучше узнать людей, постичь их мир: «Двуногие любопытны до невозможности, совсем как щенки»; «Люди не лайки, в снежной лунке спать не могут»; «Люди, как шустрые птицы люрики, только очень крупные и в шапках, начали передавать…ящики, тюки и мешки»; «Как чайки налетели и все хватают» (о матросах, просивших вещи полярников в качестве сувениров); «Удивительный двуногий» (по аналогии с «четвероногий» – о пилоте Мазуруке); «Кренкель и Ширшов, похожие на медведей в своих меховых куртках и штанах, обнимали пса, гладили его»; «Спина у Папанина стала полосатой, как у зебры»; «Мы с вами, братцы, превращаемся в лохматых медведей» (Эрнст Кренкель о небритых полярниках).
Отметим, что во всех указанных контекстах совершенно не присутствует отрицательная оценочность, так характерная для большинства подобных сравнений (подложить свинью – устроить другому человеку гадость или неприятность, лиса – о хитром человеке, осел или баран – о глупце). А. Уродовских разрушает традиционную оскорбительность выражений, связанных с упоминанием животных.
Виды определений
Традиционно во многих культурах собака считается другом человека, верным и преданным. В повести А. Уродовских мы встретили следующие определения:
Биологические характеристики: самые верные и преданные друзья человека, сибирская лайка, мохнатое звонкоголосое семейство, ездовые лайки, арктические лайки, породистые сибирские лайки, за самолетом даже самая быстрая собака породы грейхаунд не угонится.
Особо отметим описание арктических животных: оно дано более подробно, чем описание всем знакомых собак. Очевидно, автор стремится создать в восприятии читателя зримый образ северного жителя. Например, лахтак изображен так: «Невиданное существо! Глаза большие, черные. Ноздри-щелочки раздуваются. Длинные усы, как локаторы, торчат во все стороны». Такое описание отвечает биологическим свойствам и образу жизни животного.
Итак, подобные определения, исходящие из объективной реальности, используются лишь в прямом значении, несут информативную функцию, знакомя читателей с природным миром.
Эмоциональные определения: звонкий радостный лай, умные собаки, очень воспитанная лайка, какая собака ученая, лайка-пустолайка, самая воспитанная и вежливая собака; хороший мальчик. Умный, породистый и очень способный; от собачьей щедрости, славный пес; ну, Веселый, ты мой спаситель; пушистый ворюга; внимательный пес; чайки…весьма любопытные и крикливые особы; чуткое ухо пса; могучая лапа; верный пес; мохнатые собратья; вежливый пес; мокрый любопытный нос; мы, собаки, существа смелые; лахтак оказался дружелюбным и болтливым; мудрые и спокойные короли Арктики (о медведях); пес тут же сунул туда любопытный черный нос; от большого и доброго собачьего сердца; смышленый пес; что бы мы делали без его отличного нюха, внимательных глаз и быстрых лап!
Характеристика действий животного:Веселый осторожно открыл дверь; неуверенно завилял хвостом; виновато опустил голову и заскулил; дед неуверенно помотал головой; Веселый в отчаянии вскинул к небу черную морду; старик (старый пес) с укором посмотрел на Веселого; лахтак хитро прищурился; Веселый задумчиво смотрел вверх; Веселый виновато опустил голову.
Уже в ряде приведенных определений (воспитанный, дружелюбный, болтливый и т.д.) мы замечаем «превращение» животного в человека, придание ему человеческих черт, что привносит богатую художественную окраску. Так, оказывается, собаки тоже могут быть воспитанными и вежливыми, чайки – любопытными и крикливыми, а морской заяц – дружелюбным. Такое описание не может не вызывать сочувствия у читателя, делает мир природы более близким для него, вызывает мысль: «ОНИ такие же, как мы», что в конечном итоге помогает сформировать гуманные чувства, сопереживание и милосердие ко всему живому.
Уподобление животного человеку
На страницах повести мы встретили не совсем обычный прием: отождествление животного и человека: «Пожалуйте, молодой человек, на улицу» (о подросшей лайке, шуба которой стала теплой и густой, лишив необходимости жить в доме); «Как человек плачет» (о скулящей собаке); «Все его сородичи (лахтака), как и папанинцы, путешествуют на льдинах»; «(Полярники) иногда целыми днями сидели в палатке. Иван Папанин даже сравнение придумал: «Как барсуки в норе!».
Отметим, что такие сравнения не несут отрицательной окраски, наоборот, подчеркивают тесную связь, психологическую параллель между двумя мирами: один можно объяснить через другой. Особенно ярко это проявляется в обращениях, адресованных Веселому: друг любезный (1 употребление), дружок (6 употреблений), дружище (4 употребления), друг мохнатый (1 употребление), приятель (9 употреблений), братец (4 употребления), брат (3 употребления). Такие обращения говорят о чувстве близости (пусть и не кровном) между героями и Веселым, о признании разумности всего существующего. Интересно заметить, что в обращениях папанинцев друг к другу преобладает слово «братцы» (14 употреблений) (для сравнения – слово «друзья» встречается всего дважды). Можем сделать вывод, что это делает акцент в большей степени на кровном родстве.
Противопоставление
Однако при всех точках соприкосновения между природным и человеческим мирами мы не можем ставить между ними знак равенства. Это отражено и в тексте повести А. Уродовских, причем, как правило, подчеркивается превосходство человека: его ум («Они (книги без картинок), наверное, для людей полезные, а для собак – не очень»; «А уж сколько умных слов знал (океанолог и гидробиолог Петр Ширшов) – собаке вовек не запомнить»), храбрость («Мы, собаки, существа смелые. А четверо полярников и вовсе не ведали страха»). «В укор» людям ставится лишь то, что они не могут понять язык животных: «Люди с собаками давно дружат, а речь нашу разбирать не научились»; Ну что поделаешь с этими двуногими! Такие умные, столько механизмов придумали, в шахматы играют, а простых слов на собачьем языке не понимают…». Однако в некоторых ситуациях, например, при общении с другими представителями животного мира, собаки оказываются мудрее. Так, Веселый понимал, что короли Арктики, белые медведи, не собираются нападать на лагерь, люди же ощутили опасность.
Глаголы чувственного и эмоционального восприятия животного
Мы привыкли считать, что лишь человек – существо разумное, обладающее способностью мыслить и чувствовать. Однако в изображении А. Уродовских этими качествами наделяются и животные. Глаголы чувственного, эмоционального и умственного восприятия оказались преобладающей группой слов. Так, на протяжении сюжета Веселый пережил крайне много эмоций как положительных: удивился (7 употреблений); не сводил с них удивленных глаз; его удивили; округлил глаза (от удивления); недоумевал; забеспокоился; захотел сделать Ивану Папанину подарок; захотелось сделать собственное открытие; очень хотелось увидеть, какой будет кухня; мечтал полакомиться; мечтал; собой очень гордился; был вне себя от счастья; обрадовался (2 употребления); нравилось быть рядом со своим человеком и его товарищами; остался в восторге; очень старался; обрадовался; – так и отрицательных:расстроившись, улегся под дверью; всхлипывал; возмущался; терпел; В стальном пузе у ревущей моторами птицы…совсем не понравилось; все еще надеялся; огорчился; вздохнул; обидно (чувство Веселого, когда он понял, что у него не будут брать интервью), немного обиделся; взволнованный пес; так разволновался, что долго ворочался с боку на бок; унять тревогу; очень разозлился… стал что есть мочи лаять на солнце – ругать; Одно только огорчало Веселого; фыркнул (2 употребления); боялся; вздохнул; «Зарычал и поднял шерсть на загривке. Так мы, собаки, выражаем недовольство»; вздохнул и опустил хвост; от неожиданности сказал; двигаться стало больно, но мысль о том, что с полярниками случилась беда, гнала лайку вперед; расстраивался; переживал; «Почему скулишь? Переживаешь?» (Кренкель у Веселого о болеющем Папанине); лаял – переживал; испугался; перепугался ни на шутку; умолял; пришел в себя; о тишине мог только мечтать; волновался.
Но умение испытывать чувства свойственны не только главному герою Веселому, но и другим животным: «Забыв про склад, они (медведи) подошли поближе и стали с любопытством изучать собаку. Сложно сказать, какие мысли крутились в их огромных головах»; «Забулькало-засмеялось морское существо», «Другие лайки посмеивались»; «Лайки встретили его громким смехом», собаки разволновались.
Чувства животных, в первую очередь Веселого, описаны очень подробно, что должно вызвать симпатию читателя, его эмоциональный отклик и показать, что животные способны так же радоваться и печалиться, грустить и переживать, как и люди.
Глаголы умственного восприятия животного – такая же многочисленная группа, как и предыдущая. Так, Веселый решил (2 употребления), думал, подумал (3 употребления), к чужакам относился с недоверием, понял (6 употребления), понимал, размышлял (5 употреблений), рассуждал (2 употребления), знал (4 употребления), не знал, узнал, отвечал, стал размышлять, Веселый кивнул и подумал, придумывал план, задумался, догадался, просил, не соглашался, кивнул, несколько раз проверил, спорить не стал, предложил, представил, заметил, вспоминал. Мыслительная деятельность других представителей мира фауны Арктики представлена не так подробно, но тем не менее находим подтверждение, что не только собаки наделяются разумом: птица поинтересовалась, опять что-то перепутала, лахтак тоже говорит: «Я думал».
Очевидно, что автор текста наделяет представителей животного мира качествами, свойственными человеку: способностью мыслить, чувствовать, говорить. Они сохраняют свои животные характеристики, но при этом означают не только животных: это рационально мыслящие существа, в чем-то даже иногда превосходящие человека, им свойственно милосердие, сострадание, они обладают культурой, наделены языком.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, проанализировав текст повести А.Уродовских мы пришли к следующим выводам:
повествование от лица животного помогает отразить двусторонние отношения между ним и человеком, переворачивает традиционные иерархические отношения «человек – животное»: пес-рассказчик получает власть над всем изображенным в произведении миром;
так называемый прием остранения помогает разрушить автоматизм восприятия текста: взгляд пса на привычные человеку вещи позволяет по-новому посмотреть на мир, увидеть что-то необычное в давно знакомом;
мы выяснили, что больше всего процессу метафоризации и персонификации подвержены глаголы: они описывают человеческие действия, совершаемые животными. Так, в повести А. Уродовских все млекопитающие обладают даром речи и умением размышлять. Кроме того, они совершают действия, изначально присущие только человеку: могут подружиться, петь, учиться чему-либо, приглашать к себе в гости. Персонифицированные существительные часто используются как обращения, а также описывают человеческие эмоции: печаль, радость, восторг, вину;
метафора «человек» – «животное» (шире – «мир человека» – «мир природы») двусторонняя, может быть приложена к двум субъектам одновременно, поэтому антропоморфизм переплетается с зооморфизмом;
персонификация животных, приписывание им человеческих качеств помогают воссоздать насыщенный внутренний мир живых существ. Кроме того, это воспитывает читателей бережное, чуткое отношение к тому, что его окружает.
Итак, метафора персонификации – волшебная фея, способная превращать животных (и не только) в людей. Благодаря ей не только в сказках, но и в современных произведениях продолжают жить существа, мыслящие и поступающие по-человечески, учащие нас доброте и дружбе.
Анализ текста Анны Уродовских помог нам убедиться: диалог между природой и человеком возможен, ведь природа – это не просто объект познания, она заслуживает уважения, поклонения, осознания родства и единства. Хочется верить, что известная фраза М. Горького может выглядеть так: «Человек и природа – это звучит гордо!». Мы должны не допустить тотального отчуждения от природы, а снова (как когда-то наши мудрые предки) найти связующую нить между двумя основными величинами земной цивилизации – нами, людьми, и природой.
Список использованной литературы
Бринчук М.М. Человек и природа // Астраханский вестник экологического образования. – 2015. – №4 (34). – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/chelovek-i-priroda
Егорова О.А. Сказка как отражение древних представлений человека о природе // Актуальные проблемы гуманитарных и естественных наук. – 2016. –№3. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/skazka-kak-otrazhenie-drevnih-predstavleniy-cheloveka-o-prirode
Некрасова Н.А., Карпова Л.И. Взаимоотношения человека и природы: историко-методологический анализ // Вестник МГУЛ – Лесной вестник. – 2011. – №2. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/vzaimootnosheniya-cheloveka-i-prirody-istoriko-metodologicheskiy-analiz
Краткий психологический словарь / Абраменкова В.В., Аванесов В.С., Агеев В.С. и др.; Под общ. ред. А. В. Петровского, М. Г. Ярошевского. – Москва: Политиздат, 1985. – 431 с.
Левина Н.Н. Пейзаж как универсальный компонент в художественном нарративе (на примере мордовской повести) // Финно-угорский мир. – 2016. – №1 (26). – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/peyzazh-kak-universalnyy-komponent-v-hudozhestvennom-narrative-na-primere-mordovskoy-povesti
Тинякова Е.А. Как человек «читал» природу в русской народной традиционной культуре // Современные проблемы сервиса и туризма. – 2017. – №4. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/kak-chelovek-chital-prirodu-v-russkoy-narodnoy-traditsionnoy-kulture