XXV Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
АРХИТЕКТУРА БЕЛАРУСИ В XIII – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВЕКОВ В КОНТЕКСТЕ ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Автор работы награжден дипломом победителя II степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
ВВЕДЕНИЕ
Развитие художественной культуры белорусских земель в ХIII–ХVI вв., безусловно, было предопределено влиянием традиций предшествующего периода. Вместе с тем она испытывала значительное влияние новых политических, социально-экономических и конфессиональных реалий. Новые тенденции и направления в развитии художественной культуры белорусских земель этого периода были связаны и с более тесным взаимодействием с западноевропейской культурой. Отметим, что к факторам, способствующим такого рода влиянию и взаимодействию следует отнести не только изменения, связанные с внутриполитическими процессами, но и внешнеполитические обстоятельства, в том числе, более тесные контакты с западноевропейскими государствами в экономической, конфессиональной и культурной сфере. Развивается книгопечатание, латиноязычная литература, все большее влияние оказывают идеи и идеалы, связанные с возрастающим влиянием реформационного движения.
Выходцы из ВКЛ учились в западноевропейских университетах, а западноевропейские мастера создавали или принимали участите в создании многих памятников художественной культуры этого времени в ВКЛ. В архитектуре ВКЛ в ХIII–ХVI вв., в том числе и на белорусских землях, помимо романского, все заметнее ощущается влияние готического стиля, а со второй половины ХVI в. – ренессанса.
Цель работы – определить основные тенденции в развитии архитектуры белорусских земель в XIII- первой половины XVI веков в контексте западноевропейской культуры.
Задачи работы:
1) Установить характерные черты градостроительства Беларуси в XIII - первой половине XVI веков.
2) Выявить особенности оборонительной архитектуры Беларуси в XIII - первой половине XVI веков.
3) Рассмотреть развитие культовой архитектуры Беларуси в XIII – первой половине XVI веков.
Объект исследования – архитектура Беларуси
Предмет исследования – архитектура Беларуси в XIII - первой половине XVI веков.
Работа состоит из 20 страниц текста, включающих в себя введение, основную часть, состоящую из двух глав, заключение и список использованных источников.
Написание работы осуществлялась с использованием следующих научных методов исторического познания: методов анализа, синтеза, описания и обобщения.
ГЛАВА 1. ХАРАКТЕРИСТИКА ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВА БЕЛАРУСИ В XIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВВ.
В истоках развития градостроительства на белорусских землях лежала культура древнерусских княжеств: Полоцкого, Туровского, частично Владимиро-Волынского. Планировочной первоосновой города служила древняя крепость - детинец, внутри которого размещалось малое территориальное образование - кром, склад продуктов производства городской общины. Детинец чаще всего строился на мысу высокого берега в месте впадения малой реки в большую и имел овальную или близкую к треугольной форму [1, c. 67].
Таким образом, археологические исследования и позднейшие документальные планы показывают, что все города имели типичную для древнерусского градостроительства иерархическую структуру, которая в своем полном выражении включала детинец с кромом, окольный город, укрепленный или неукрепленный посад, дополненные пригородными монастырями. Пояса укреплений, фиксирующие территориальное деление города, выполнялись в обычных земляных и деревянных конструкциях, но уже в XIV ст. иногда были мощными каменными сооружениями. Например, три линии укреплений Витебска с многочисленными башнями, построенные к 1351 г., носили романо-готические черты. Стены из тесаных валунов завершались галереей настенного боя с монументальными кирпичными зубцами прямоугольной формы, имевшими бойницу посередине каждого зубца. В княжеском дворце в детинце обнаружены раннеготические своды и арки с нервюрами [2, c. 103].
В ряде случаев, как и в других странах, города возникали в результате слияния нескольких древнейших сел, группировавшихся вокруг одного укрепленного поселения (Борисов). В Витебске известны шесть самостоятельных жилых образований, впоследствии объединившихся с крепостным ядром. Последующая структурная роль этих селитебных зон могла быть различной: части детинца, окольного города, укрепленного или неукрепленного посада [1, c. 68].
В середине XIII в. зарождается новое государственное образование со столицей в Новогрудке, а затем в Вильно, первоначально охватившее только северо-западные белорусские земли, - Великое княжество Литовское (ВКЛ). Оно возникло в условиях постоянной борьбы с агрессией крестоносцев и под угрозой татаро-монгольского нашествия [2, c. 108].
Для городов обширного восточнославянского региона, включавшего территории современной Беларуси, большей части Украины и европейской России, были свойственны планировочные структуры, в архитектуроведении получившие название нерегулярных, или свободно сложившихся [1, c. 69].
К основным особенностям нерегулярных планировочных структур относились: произвольный характер линий застройки, представлявших собой ломаные или неправильные кривые линии; хаотично изменявшаяся ширина улиц и площадей; изломанность осей улиц; конфигурация площадей и кварталов в виде неправильных фигур. Кроме того, нерегулярные системы планировки, постепенно и преемственно развивавшиеся в течение IX—XIV вв., по конфигурации уличной сети разделялись на нецентрические (или порядковые) и центрические. Нецентрические системы планировки белорусских городов можно классифицировать на одноуличные, ребристые (или поперечно-осевые), двухуличные, Т-образные, крестовидные, рядовые, перекрестные и прямоугольно-прямолинейные. Центрические планировочные системы разделялись на веерно-дуговые, веерно-полукольцевые, веернодуговые ветвистые и веерно-полукольцевые ветвистые. Прослеживались также города с разными типами планировок [1, c. 74].
Одноуличная планировочная система - простейший тип. Единственная важная магистраль как продолжение межселенной дороги являлась функциональной и композиционно-пространственной осью, к которой могли примыкать немногочисленные и короткие поперечные направления. Иногда наблюдались локальные продольные переулки. Распространенной ситуацией для сложения данной схемы служила трассировка торгового пути по хребту протяженной возвышенности, с двух сторон ограниченной реками или пойменной равниной. Одноуличную систему имели Брагин, Климовичи, Лида, Шерешево, а также ландшафтно обособленные городские районы - Нижний замок и Задунавье в Витебске, возможно, Занеманье в Гродно, заречные районы в Друе, Копыси и др [2, c. 110].
Ребристая планировочная система генетически близка одноуличной и складывалась в тех же ландшафтных условиях. Доминирующая ось дополнялась короткими и более узкими поперечными направлениями. Если в одноуличной схеме поперечных отрезков могло вообще не быть или два-четыре переулка хаотично примыкали к оси под разными углами, не образуя системы, то в ребристой планировке поперечные улицы были многочисленнее и длиннее, ориентировались перпендикулярно магистрали, а пересекая ее, составляли прямую по обе стороны от перекрестка [1, c. 78].
Рассматриваемый тип известен в средневековом немецком градостроительстве и именуется ребристым (Rippentypus). На белорусских землях он представлен небольшим числом примеров (Рогачев, часть Заоршинского посада в Орше) [2, c. 111].
Отличительной чертой двухуличной системы планировки служило бесспорное доминирование в уличной сети двух рядом трассированных основных магистралей, каждая из которых, как правило, переходила в межселенные дороги в обоих направлениях. Типичным было сближение этих структурных осей в центре города и организация торговой площади между ними так, что типообразующие улицы становились ее сторонами. Другие малочисленные коммуникации носили вспомогательный характер. Среди них преобладали поперечные улицы-связки, соединявшие районы города с магистралями; иногда прослеживались второстепенные, короткие продольные направления (Браслав, Брест, Свирь). Как и в других схемах плана, непосредственной взаимообусловленности между наличием детинца, впоследствии замка, и сложением той или иной нецентрической планировки не наблюдалось [1, c. 81].
В основе формирования Т-образной планировки лежал перекресток взаимно перпендикулярных торговых путей. Этот тип охватывал не только города с двумя структурными осями, примыкавшими под прямым или близким к нему углом, но и сочетание описанной двухуличной планировки с одной поперечной трассой. Путем возникновения Т-подобного каркаса иногда было слияние двух соседних поселений с одноуличной схемой. Общественный центр города или посада (застройка площади) часто размещался на перекрестке осей или на более важной улице [2, c. 115].
Среди городов редко наблюдались планировочные системы, представленные пересечением двух магистралей в виде полного креста. Очевидно, это вызвано сложением подавляющего числа поселений вдоль рек, следовательно, ось, поперечная к водной артерии, беспрепятственно формировалась только в одном направлении от берега [1, c. 83].
Рядовая планировка характеризовалась несколькими протяженными улицами, проложенными одна вдоль другой, иногда почти параллельно. Поперечные улицы были малочисленны и, как правило, имели второстепенное значение [1, c. 84].
В средневековом градостроении Западной Европы также наблюдались некоторые из перечисленных структур. Например, X. Клайбер упоминает двухуличную и параллельную (Paralleltypus) системы улиц. Параллельный тип, вероятно, близок или соответствует рядовому типу, существовавшему как в белорусском, так и русском искусстве строительства поселений [2, c. 117].
Перекрестная планировка представляла собой более сложный тип. Улицы образовывали развитую сеть, в которой под разными углами пересекались протяженные коммуникации, а как закономерность выступала нацеленность групп улиц в определенном направлении, например, вдоль и поперек речного берега или гряды холмов [1, c. 86].
Прямоугольно-прямолинейную планировку, существовавшую как отдельный тип, можно причислить и к разновидности перекрестной системы, в которой пересечение многих направлений происходило под прямым углом. При этом планировка оставалась нерегулярной как по схеме в целом, так и по детальным очертаниям линий застройки улиц [2, c. 120].
Простейшей центрической планировочной системой являлась веерно-дуговая. Ее признаком служила центростремительная ориентация веерных улиц к детинцу и торговой площади, а сравнительно большая протяженность этих направлений вызвала функциональную необходимость их соединения короткими улицами. Нерегулярная конфигурация последних по своей тенденции естественно тяготела к элементу окружности, проложенному вдоль городского центра. Число улиц-связок на разном удалении от центра варьировалось от 1-3-х до достаточно развитой сети. Эти улицы, соединяющие два радиальных направления и иногда имеющие вид прямого отрезка, определили возникновение в ряде случаев свойственной западноевропейскому средневековью планировочной формы. Она представляла собой две параллельные или сходящиеся под малым углом магистрали, пересекаемые несколькими короткими улочками, и в труде Р. Градмана «Швабские города» названа «лестничной формой» («Leiterform»). Подобный планировочный рисунок наблюдался также в южной части посада Новогрудка, где «лестничная форма» встречалась дважды: с тремя и пятью поперечными отрезками [1, c. 89].
На протяжении IX—XIV вв. градостроительная культура белорусских земель претерпела значительную эволюцию. Свободно сложившиеся, нерегулярные планировочные структуры городов постепенно развивались под влиянием различных градоформирующих факторов. Типы систем планировки были многообразны и в общих чертах едины для восточнославянских регионов на территории современной Беларуси и европейской части России. Монументальные культовые и оборонительные сооружения органично связывались с природным ландшафтом и формировали живописные силуэты поселений. В рассматриваемый период возникло эстетически содержательное средневековое белорусское градостроительство, создавшее выдающиеся пространственно-планировочные композиции городов и комплексов застройки [2, c. 121].
В XV - первой половине XVI в. планировочная структура городов сохраняла черты, свойственные древнерусскому искусству строительства поселений. Широко были распространены нерегулярные, свободно сложившиеся системы планировки. Наиболее древние из них возникли в X-XIII вв. и постепенно, преемственно развивались под влиянием различных градоформирующих факторов. Многообразие типов планировочных систем (по конфигурации уличной сети), в общих чертах единых для восточнославянских земель, явилось одной из причин появления эстетически содержательного направления средневекового градостроительного искусства, давшего выдающиеся образцы пространственных композиций городов и их общественных центров [5, c. 56].
Важнейшим условием образования и развития типа нерегулярной системы планировки города служил факт существования и количество поясов укреплений. В зависимости от этого городские поселения разделялись на три группы. Первая - большие города, в которых к XVI в. сложилось три линии оборонительных сооружений, определившие местоположение замка, в прошлом детинца, и укрепленных городских районов, очевидно, соответствовавших древним окольному городу и посаду, а в топонимике так же иногда именуемых замками (Витебск, Могилев, Пинск, Полоцк). В эту группу вошли и поселения с одной кроме детинца линией укреплений (Бобруйск, Гомель, Кобрин, Мозырь, Мстиславль, Новогрудок, Орша, Речица, Чечерск). Пояса валов со стенами и башнями по верху и рвов имели характер концентрических частей окружностей или примыкали друг к другу как смежные замкнутые образования. Вторая группа - города, располагавшие только замком, без внешних поясов укреплений (Браслав, Кричев, Лида, Ошмяны, Рогачев, Слоним). Третья группа - города и местечки, не обладавшие оборонительными системами в виде валов с башенно-стеновым завершением и рвов (Антополь, Большая Берестовица, Видзы, Вилейка, Волковыск - на новом месте, Докшицы, Ивенец, Лепель, Новый Свержень, Порозово, Свирь, Старый Мядель, Хотимск) [5, c. 64].
Готический стиль в градостроении зародился на юге Франции, где, по мнению А. Бринкмана, первым его проявлением служил город Монтобан. К началу XIII в. относится строительство в долине Гаронны многочисленных малых поселений, так называемых «bastides» [5, c. 71].
Впервые распространение на белорусских землях регулярного средневекового градостроительного мышления отмечено в отношении их небольшой северо-западной части. Общие для различных стран признаки готической планировки: прямоугольный или квадратный рынок, во многих случаях с восемью отходящими от углов прямолинейными улицами - продолжениями сторон площади; примыкание двух улиц к углу не всей своей шириной, а лишь, частью для максимального увеличения занятой застройкой стороны площади; размещение ратуши, храмов, торговых лавок и даже жилых зданий в срединной части пространства; тяготение композиционных осей площади не к центру, а к сторонам комплекс [5, c. 74].
ГЛАВА 2. ОСОБЕННОСТИ ОБОРОНИТЕЛЬНОЙ АРХИТЕКТУРЫ БЕЛАРУСИ В XIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВВ.
Большинство памятников монументальной архитектуры ХІII–ХVІ вв. на белорусских землях ВКЛ в историко-археологических и архитектурно-искусствоведческие исследованиях относят к оборонительным. При этом в научной литературе общего и специального характера нет единого подхода к периодизации, типологии памятников, их локализации и интерпретации изучаемых объектов оборонной архитектуры. По – разному определяется и дефиниция «замок». А.Н. Кушнеревич, работы которого в большинстве своём посвящены готической архитектуре ВКЛ, выделил в развитии оборонного зодчества Беларуси изучаемого периода три периода:
1. Конец XIII - первая половина XIV вв., когда на землях ВКЛ, используя традиции местного фортификационного зодчества, строились новые типы укреплений европейской архитектуры (лагербурги, бергфриды, донжоны, кастели) и были возведены каменные замки в Медниках, Ковно, Крево, Лиде, Вильно (Верхний и Нижний замки), Старых Троках, Витебске (Верхний и Нижний замки).
2. Последняя четверть XIV - пер. пол. XV вв., для которого характерно расширение топографии замков на север и северо-запад. В это время получили распространение разновидности кастелей: канвентхаузы и замки с регулярной планировкой и фланкирующими башнями по углам, которые значительно повысили оборонительные качества общей системы укреплений. Были возведены каменные замки в Троках (на полуострове и острове), Гродно, начато строительство каменных укреплений в Орше, Мяделе, Остроге. В Вильно перестраивался Верхний замок и укреплялся Нижний, в Новогрудке возводились стены и пять башен, в Луцке – Верхний и Нижний замки. Реконструкции и модернизации подверглись замки в Ковно и Каменец-Подольском.
3. Конец XV - первая половина XVI вв. Было закончено строительство Новогрудского замка (две башни), проведены работы по укреплению Луцкого замка, модернизированы замки в Кременце и Остроге, проведены работы по замене деревянных укреплений на каменные, в Мире возведен замок – кастель [6, c. 24].
Ю.А. Заяц предложил классификацию деревянных замков ВКЛ. Он отмечает, что принципы размещения деревянных замков и их фортификационные сооружения практически не отличались от каменных и выделил следующие типы деревянных замков:
- замки, построенные на высоких возвышенностях, у которых конфигурация укреплений либо подчинялись контурам площадки, либо последней искусственно придавалась правильная геометрическая форма (Острошицкий городок, Лоск, Радошковичи, Раков);
- замки, расположенные в труднодоступных местах – остров; полуостров, возвышенности среди болот, поймы рек (Дрисвяты, Езерище, Лысково, Молодечно);
- замки, построенные на береговых мысах (Стрешин, Тетерин) или на высоких обрывистых берегах рек, отделяясь от прилегающей территории валом и рвом, преимущественно П-подобной формы (Логойск, Мышь);
- замки, которые состояли из двух частей – собственно замка и подзамчища (Дубровно, Жлобин); – замки частновладельческих городов (Заславль, Клецк, Логойск, Друцк и другие города), сохранившие конфигурацию бывших детинцев XI–XIII вв. и увеличившие укрепления в высоту и ширину [6, c. 25].
В XIV в. появились замки типа "кастель" (замок, построенный в труднодоступных местах, цитадель, главная часть замка - укрепленный жилой дом представителя власти или феодала), какие принципиально отличались от "донжонов" XIII в [4, c. 131].
Белорусские "кастели" строились в XIII - первой половине XIV в. для защиты от крестоносцев. Они отличались большими размерами, воздвигались среди болот на небольших песчаных островах, часто искусственных. Белорусские замки типа "кастель" представляли собой площадку, замкнутую высокими (к 15-16 м) стенами, построенными с полевого камня, и 1-2 башнями. С наиболее опасных боков делались рвы, какие часто обводнялись. Гарнизонные помещения строились с дерева по внутренним бокам стен. Среди построений выделялся размерами дом коменданта (представителя власти), также деревянный. Посредине "кастели" на большом, часто мощеном дворе выкапывались один или два колодца. В время вражеского набега на замковом дворе находили приют жильцы окружающих деревень [9, c. 102].
Первые кастели, построенные в Великом княжестве Литовском, имели вид укрепленных лагерей, обнесенных с четырех сторон кирпичной стеной (Каунас, Крева, Лида, Медники). Их планировочная структура напоминает форму неправильного четырехугольника, по внутреннему периметру стен которого располагались деревянные жилые и хозяйственные постройки. В этих замках есть сходство с ранними рыцарскими замками - лагерными станами. Регионом, из которого они были заимствованы, скорее всего была Ливония. Замки - лагербурги появились здесь в XII веке, а позже часто строились Орденом в XIII - XIV веках. на завоеванной территории по берегам нижней Двины, в землях Латгалии, Земгале и Куронии. Первым сооружением такого типа в Прибалтике был Холмский замок, построенный в 1186 г. для защиты Риги [9, c. 104].
В принципах фортификации отличия орденских кастелей от кастелей Великого княжества Литовского во многом обусловлены социальными причинами: в первом случае они предназначались не только для защиты, но и для размещения рыцарей. Поэтому они строились как своеобразный военный лагерь с множеством комнат внутри двора, которые были определенным образом спланированы вдоль крепостных стен. Такая строгая регламентация внутреннего пространства в храмах ВКЛ в ХIV в. не прослеживается. Замки Великого княжества Литовского были намного крупнее замков крестоносцев, так как предназначались не только для размещения постоянного гарнизона, но и для защиты местного населения. Их строили на небольших холмах в заболоченной местности, обычно в месте слияния двух рек [1, c. 226].
В связи с распространением огнестрельного оружия замки этого типа претерпели значительные изменения: появились фланговые башни, увеличилась толщина стен, изменилось расположение и характер бойниц. Поэтому к замкам относятся более поздние замки правильной планировки с угловыми башнями, выступающими за периметр стен (Каунасский, Мирский, Любча, Гераньон, Гайцюнишки), значительно отличавшиеся по фортификационным качествам от первых церквей [1, c. 228].
Среди Великого княжества Литовского, как отдельного архитектурного типа, можно выделить следующие разновидности: 1) замки - лагерные стоянки (ранние замки в Каунасе, Лиде и Креве); 2) замки с двумя защитными прямоугольными оборонительными башнями (позже замки в Креве, Лиде, Медниках); 3) монастырские дома (замки на острове и полуострове в Тракае, Иказном); 4) поздние замки с угловатыми фланговыми башнями, приспособленными для применения огнестрельного оружия (позже замок в Каунасе, замки в Мире, Любче, внутренний замок в Геранионе, замок-усадьба в Гайцюнишках) [9, c. 109].
Башни-замки типа “донжон” существовали в пограничных городах в XIII в. В плане круглые или прямоугольные, эти башни соответствовали новой тактике обороны и хорошо противостояли атакам камнемётных машин. Из них до настоящего времени сохранилась лишь башня в Каменце [4, c. 133].
Башня сложена из брусчатого кирпича темно-красного и желтоватого колеров, с чрезвычайно хорошей перевязью швов. Величественная, монументальная башня вверху несколько более узкая и не имеет ни вертикальных, ни горизонтальных членений. Ствол ее сложен с легким наклоном к вертикальной оси [1, c. 265].
Стены башни прорезаны бойницами. В первом ярусе их две, во втором и третьем - по три, а в четвертом - две бойницы и один большой стрельчатый проем. (Некогда он выводил на балкон, устроенный на консольных балках.) Бойницы четырех нижних ярусов узкие, щелевидные, расширяющиеся внутрь, завершаются полуциркульными арками. Пятый ярус имеет четыре бойницы. Форма их стрельчатая, но арки скругленные и имеют незначительную стрелу подъема. Бойницы пятого яруса, в отличие от всех остальных, расширяются не только вовнутрь, но и вовне [9, c. 111].
Между этими бойницами расположены 4 плоские ниши с полуциркульным завершением. Фотоснимки Каменецкой башни конца XIX - начала XX в., на которых видны эти ниши со следами древней побеленной штукатурки, свидетельствуют, что ниши сначала штукатурили, а потом белили. Это придавало строгому и величественному сооружению черты скромной неброской красоты. Над пятым ярусом башни сохранились остатки кирпичного купольного свода, который существовал еще в середине XIX в [1, c. 267].
С третьего яруса начинается кирпичная лестница, освещаемая двумя узкими окошками. Она идет в толще стены, выходя на самый верх башни, на боевую площадку, прикрытую 14 зубцами. Каждый зубец имеет сквозное отверстие, формой и размером равное «тычку» или «ложку» кирпича. Отверстия скорее всего служили защитникам башни в качестве наблюдательных щелей во время интенсивного вражеского обстрела [9, c. 113].
Каменецкая башня, как и большинство других военных сооружений той поры, имеет вытянутые вверх формы, лаконичные и простые, чуть декорированные легкими штрихами раннеготических архитектурных форм: стрельчатыми проемами и окнами с трехлопастным завершением, архивольтом арки дверного проема в четвертом ярусе, нервюрными сводами на «гирьках». Они тонко прорисовываются на могучем теле сооружения вместе с полуциркульными арками плоских ниш и бойниц, характерных для романской архитектуры [5, c. 301].
Завершение башни - зубчатая лента древнеславянского поребрика из четырех рядов кирпичей, положенных на угол, перекликается с орнаментальными мотивами народного искусства и как бы подчеркивает изначальность местных строительных традиций и истоки их своеобразия, с которых начался постепенный переход от романского стиля к готике [5, c. 303].
Проникновению форм западноевропейской готической архитектуры, в первую очередь - из Италии, Германии, в Великое княжество Литовское способствовали социально-политические и экономические обстоятельства. Это произошло в конце XIV века с официальным крещением Литвы в католицизм, деятельность нищенских монашеских орденов францисканцев и бернардинцев, а также ганзейских торговцев. Первые готические каменные костёлы были возведены в крупнейших городах государства - Вильно (костёлы Святого Николая, бернардинцев и Св. Анны - и Ковно («фара Витовта»), который по Неману имел развитые торговые отношения с землями Северной Германии, поэтому в них наблюдается выразительное влияние немецкой готики, что и отмечает большинство исследователей [7, c. 252].
Особенностью белорусской готики было строительство из кирпича, что не позволяло использовать большое количество декоративных элементов, скульптур как в западноевропейской готике. Основными декоративными элементами, использовавшимися при строительстве, были обрамление оконных проёмов, большое количество разнообразных аркатур и ниш. В проёмах использовалась стрельчатая арка с малой стрелой подъёма, а нередко и вовсе заменялась на нетипичную для готики полуциркулярную. На белорусскую готику существенно влияли и мазовские земли Польши. Так белые спаренные оштукатуренные ниши использовали для создания контраста со стенами из красного кирпича, а поребрики – для придания большего объёма. Примером белорусской готики в замковой архитектуре являются Мирский и Новогрудский замки [7, c. 253].
Новогрудский замковый комплекс имеет сложную структуру и состоит из территории, находящейся на замковой горе, и окружающего города (малый замок). Известно, что с XI века в течение двухсот лет было произведено неоднократное восстановление и обновление деревянных стен замка. Во второй половине XIII века деревянному ограждению была найдена вынужденная замена - толстые срубы из дуба, имевшие двойную стенку. Вместе с тем состоялось возведение первой каменной башни. Многочисленные осады замка привели к полному разрушению оборонной постройки. От нее остался лишь фундамент, который был использован в качестве основания для новой башни, получившей название Щитовки. Постройка имела пять этажей, которые возвышались на 25 м над землей. Квадратная по форме Щитовка была меньше предшественницы: 11,4×11,4 м. В стенах трехметровой толщины имелся проем для ворот. Их наглухо закрывали во время осады замка [9, c. 114].
В начале XV века было принято решение провести укрепление замка. Возрастающая роль артиллерии продиктовала необходимость возведения большего числа каменных построек. Началась работа с возведения трех башен, соединениями между которыми служили стены. По правую сторону от Щитовки возвели Костельную башню [9, c. 115].
Спустя век деревянные сооружения были полностью вытеснены из замкового комплекса, а последней построенной башней стала Дозорная. Таким образом, чертог в Новогрудке стал самым укрепленным сооружением на территории Беларуси в XVI веке за счет своих семи башен [5, c. 309].
.
ГЛАВА 3. РАЗВИТИЕ КУЛЬТОВОЙ АРХИТЕКТУРЫ БЕЛАРУСИ В XIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVI ВВ.
На протяжении веков формировалась высокоразвитая и оригинальная архитектура, воплотившая в себе отличительные черты архитектурно-художественных течений, стилей различных эпох и уникальные национальные особенности культового зодчества. На начальном этапе формирования культовой архитектуры (XI – XIII вв.), когда белорусские земли входили в состав удельных восточнославянских княжеств, особое влияние оказали архитектурные традиции Византии, которые воплощали приглашенные мастера. С принятием христианства распространился такой тип сооружений, как каменный крестово-купольный храм, построенный из плинфы - тонкого квадратного кирпича. Выдающимся памятником XI в. являлся большой пятинефный Софийский собор в Полоцке, а XII в. - Борисоглебская (Каложская) церковь в Гродно. Под влиянием традиций византийской архитектуры и особенностей местной строительной техники в ХII в. сформировались самобытная Полоцкая школа зодчества (Пятницкая и Борисоглебская церкви Бельчицкого Борисоглебского монастыря, Спасо-Ефросиньевская церковь Полоцкого Спасо-Ефросиньевского монастыря, Благовещенская церковь в Витебске) и особая Гродненская школа зодчества (Нижняя, Борисоглебская (Каложская) церковь, Пречистенская церковь в Гродно и т. д.) [10, c. 53].
Со второй половины ХIII – начала ХIV вв. начался новый этап в развитии белорусских земель, отличительные особенности которого определялись социально-экономическими, политическими и культурно-религиозными условиями развития в составе Великого княжества Литовского. На его территории формировалась региональная своеобразная ренессансная культура, для которой характерно органичное соединение и творческая переработка византийской, западноевропейской и народной традиции. Все более ощутимым становилось западноевропейское влияние, во многом связанное со стремлением Запада распространить католицизм на белорусские земли [10, c. 54].
В X – XIII вв. определяющее влияние на культуру Беларуси оказывала византийско-восточная традиция, а в XIV - первой половине XVI вв. - как восточно-, так и западноевропейская традиция. Со второй половины XVI в. доминировать стала западная культурно-идеологическая, философская и религиозно-церковная традиция. Таким образом, белорусские земли стали тем регионом, где столкнулись две мощные христианские конфессии – православие и католицизм. Взаимодействие традиций местного зодчества с византийским и западноевропейским влиянием способствовало формированию ярко выраженного самобытного характера культового зодчества готики на белорусских землях. Воздействие готического стиля на Беларуси хорошо прослеживается в архитектуре западных и центральных земель, которые представляли собой активную контактную зону с западноевропейской культурой. В архитектуре Беларуси и соседних стран готика не прошла через первоначальную стадию развития, а была воспринята, когда в западноевропейской архитектуре наступила поздняя стадия его эволюции, поэтому на территории Беларуси период готики - это вторая половина XIV - первая половина XVI вв [8, c. 212].
Черты европейской готики появляются в строительстве первых католических храмов на белорусских землях. В конце XV – начале XVI вв. в Беларуси возникает оригинальный тип оборонного храма. К белорусской готике относятся несколько культовых сооружений конца XV – начала XVI вв.: Вселюбский костел Новогрудского района, Троицкий костел в Ишкольди Барановичского района, Борисоглебская церковь в Новогрудке. В конце XV – начале XVI вв. в Беларуси возникает оригинальный тип оборонного храма с четырьмя угловыми башнями. Софийский собор в Полоцке был перестроен в 1494 – 1505 гг. в храм-крепость. Культовые сооружения оборонного типа: церкви в Сынковичах Зельвенского района (конец XV – начало XVI вв.) и в Мурованке Щучинского района Гродненской области (между 1516 и 1542 гг.) - являют собой пример того, как под влиянием готики и ренессанса постепенно трансформировались традиции зодчества белорусских земель [3, c. 62].
Сынковичская церковь (Гродненская область) является древнейшим оборонным храмом в Белоруссии. Наиболее вероятным временем ее строительства можно считать конец XV - начало XVI в. Система оборонных устройств церкви в основном повторяет подобные приспособления в крепостном зодчестве того времени. Массивные стены, башни и помещение над сводами с бойницами сближают ее с небольшим замком. План представляет собой слегка вытянутый перекошенный прямоугольник с трехнефным членением, все нефы имеют почти одинаковую ширину. Граненые столбы, на которые опираются крестовые своды с нервюрами, занимают небольшую часть внутреннего пространства. Поэтому интерьер церкви получил зальный характер. Зальность интерьера чувствуется и во внешнем объеме церкви, представляющем собой параллелепипед, покрытый высокой двухскатной крышей. Оригинальный прием использован при перекрытии апсид. Если обычно каждая апсида храма имела отдельную крышу, то в Сынковичах все три апсиды находятся под одним покрытием. Это стало возможным за счет введения системы ступенчатых арочек, расположенных между верхними частями апсидных полукружий. Такой прием по существу превращает крышу постройки с трехапсидным планом в одноапсидный ее вариант, упрощая конструкцию и сохраняя целостность объемного построения. Аналогичная конструкция отмечается в Троицкой церкви (начало XVI в.) в Вильнюсе, что подтверждает гипотезу о единстве многих характеристик архитектуры православных храмов в Великом княжестве Литовском. В архитектуре церкви имеются детали древнерусского и готического зодчества. К первым можно отнести архитектурный поясок, охватывающий апсиды и две восточные круглые башни на уровне нижнего яруса. Стрельчатые арки проемов, большая высота крыши с острым щипцом, звездчатый свод в правой апсиде - элементы готики. Следовательно, в церкви наряду с чертами, близкими русским культовым постройкам, наблюдаются формы, распространенные в архитектуре западноевропейских стран. Фронтоны церкви, составляющие большую часть торцовых фасадов, изрезаны многочисленными декоративными нишами, которые снимают впечатление тяжеловесности стены. Подобный прием распространен в белорусской архитектуре [3, c. 81].
Церковь Благовещенского монастыря в Супрасле (XVI в.) также имеет много элементов готической архитектуры. В интерьере они представлены разнообразными сводами - крестовыми, звездчатыми, сетчатыми или сотовыми; снаружи - формой апсид, высокой щипцовой крышей, стрельчатыми окнами, круглым проемом над входом. Устремленная вверх композиция постройки усиливается высоким барабаном центрального купола и стройными угловыми башнями. Объемная целостность храма, четкость архитектурных членений и богатый декор наделяют памятник большой художественной силой. Во всех рассмотренных церквах крутые крыши вызвали необходимость возведения высоких щипцов-фронтонов, в которых строители проявили умение соединять конструктивные принципы с богатой и изобретательной декоративностью. Можно предполагать, что этот прием послужил источником для ренессансного аттика грядущих столетий. Храмом, приспособленным к обороне, но отличающимся от рассмотренных образцов, является Борисоглебская церковь в Новогрудке. Эта постройка относится к 1519 г. Позже, в первой половине XVII в., она была реконструирована, достроена с западной стороны и получила иной облик. Первоначально храм был значительно меньше по размерам: его западная фасадная стена с входом возвышалась на месте существующих ныне столбов в интерьере. Об этом говорят наличие па чердаке остатков былого фронтона, опиравшегося на столбы, иная техника кладки и рисунок сводов и, наконец, существенное различие в архитектурном декоре стен. Восточная часть храма выложена из большемерного кирпича (9X17X33 см), а западная (более поздняя) вместе с двумя башнями выполнена из кирпича, близкого к современному (6X12X26 см). Церковь представляла собой небольшой четырехстолпный храм с планом, близким к квадрату со стороной около 14 м (без апсиды). Широкая и сильно выступающая пятигранная апсида являлась как бы продолжением основного объема постройки. Углы храма укреплены почти на всю высоту гранеными контрфорсами. Оригинально выполнено декоративное оформление стен древней части церкви: топкие вертикальные лопатки под карнизом завершаются своеобразным трехрядным поясом из стрельчатых арочек. Принятый мотив декорации создает иллюзию ажурности фасадных стен и придает им нарядность. После перестройки план церкви получил форму вытянутого прямоугольника, западная сторона которого фланкирована двумя башнями и притвором. Новые участки боковых стен имеют более простое, плоскостное решение. Высокие башни головной части храма в основании имеют прямоугольное очертание, а вверху переходят в восьмигранники. Башни сильно выдаются за пределы основного объема храма, тем самым повторяя в новой редакции композиционный прием церквей XV-XVI вв. Башни имели оборонное назначение, поэтому их стены прорезаны узкими бойницами, а верхняя часть завершена зубцами [5, c. 407].
Церковь в Кодне (построена около 1530) на западном берегу Буга была возведена на территории замка Сапеги. Она представляет собой трехнефную бескупольную постройку с одной сильно выступающей апсидой. Интерьер освещается только с южной стороны (аналогия имеется в Ишкольди). Окна узкие, высокие, с полуциркульным завершением. Объем храма компактен и лаконичен: это параллелепипед, завершенный высокой двухскатной крышей. Ступенчатые контрфорсы имеются на всех фасадах. На главном, где собрано наибольшее количество декоративных элементов, контрфорсы сильно вытянуты и объединяют основную часть храма со щипцовой стеной. Такой композиционный прием в других постройках этого типа не встречается. Отмечается творческая переработка унаследованных приемов древнерусской архитектуры, использование доступных и передовых конструктивных и художественных достижений готики, высокое искусство местных мастеров в компоновке декоративных украшений. Это в сумме уже не переработка какого-либо известного художественного стиля, а свое творческое кредо, сложившееся в течение десятилетий и получившее признание. Реформатские храмы, или «кальвинские сборы», также были приспособлены к оборонным нуждам. Они подобно маленьким крепостям обносились каменными стенами с башенками или земляными валами с бастионами. Иногда использовались старые укрепления, обычно насыпные, в которых вписывали новую культовую постройку. Известны церкви такого типа в Дзержинске, Осташине, Деревне Заславле. Показательным примером реформатского храма является Преображенская церковь в Заславле, построенная в середине XVI в. Расположение на высоком холме, подножие которого огибает извилистая речка, создало хорошие условия для организации круговой обороны. Земляные валы и бастионы по углам удачно завершили холм, создавая труднопреодолимую систему обороны [3, c. 94].
Преображенская церковь - бесстолпный, безапсидный храм с прямоугольным планом. Компактное и приземистое здание ее перекрыто высокой щипцовой крышей. С западной стороны к церкви примыкает тридцатипяти метровая башня, в основании квадратная, а в последующих ярусах восьмигранная. Башня была пристроена позже, очевидно, в XVII в. О перестройке церкви свидетельствует не только разнохарактерная обработка отдельных частей фасадов, но и толщина стен: вверху они значительно тоньше, чем внизу. Это позволяет предположить, что существующая верхняя стена с декоративными элементами сменила стены с бойницами, так как общий характер церкви с системой земляных укреплений не вызывает сомнения. Башня была возведена одновременно с реконструкцией фасадов. Об этом свидетельствует общность их архитектурной обработки на уровне венчающей части стен церкви. Эта часть храма трактована как аттик, который получил распространение в архитектуре ренессанса в Беларуси [5, c. 431].
В середине XVI в. с приходом Реформации началось строительство протестантских храмов («кальвинистские сборы») – памятников нового этапа в развитии безстолпных храмов. В архитектуре этих сборов соединялись элементы поздней готики и ренессанса. Интересным памятником среди группы кальвинистских сборов является храм в Дзержинске (Койданове), построенный в первой половине XVI в. Он стоял на высоком пригорке, так называемой Гаштольдовой горе, и был обведен рвом, соединявшимся с речкой Нетечей. Через ров переходили по подъемному мосту, который подводил к каменной стене с 9 башнями, приспособленными к обороне. Башни с шатровыми крышами имели толщину стен около 1,5 м. Они были сложены из полевого камня и кирпича. Бойницы позволяли вести круговой обстрел и защищать огнем прясла стен. Вход на сборовый двор шел через традиционные ворота, увенчанные гербом Радивиллов. Стены и башни, видимо, являлись укреплениями существовавшего здесь раньше замка, под защитой которого и возвели реформистский храм [6, c. 41].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В памятниках архитектуры Беларуси XIII– XVI вв. органично представлены восточнославянские, европейские и местные региональные традиции, которые в разной степени проявлялись в начале – середине XIII в. (упадок каменной архитектуры); второй половине XIII–XIV вв. (время развития православной архитектуры на основе синтеза византийской традиции с местными региональными особенностями; начало проникновения католицизма на земли ВКЛ); XV – конце XVI вв. (расцвет «белорусской готики», начало распространение архитектуры Возрождения и раннего барокко).
В градостроительстве существовали различные планировочные структуры. Нерегулярные планировочные структуры образуют типологию по конфигурации уличной сети, во многом единую для всех восточнославянских земель, и разделяются на нецентрические и центрические. Нецентрические, или порядковые планировки - это одноуличная, поперечно-осевая, двухуличная, Т-образная, крестовидная, рядовая, перекрестная, прямоугольно-прямолинейная. Центрические - веерно-дуговая, веернополукольцевая, веерно-дуговая ветвистая, веерно-полукольцевая ветвистая.
Оборонительная архитектура в целом развивалась в русле восточнославянского зодчества оборонного типа. Наиболее распространненым материалом являлось дерево, однако в некоторых регионах появлялись каменные и кирпичные замки. Некоторые замковые постройки служили великокняжескими резиденциями.
Специфика храмовой архитектуры Беларуси обусловлена историческими путями развития региона, местными традициями зодчества, влиянием религиозных конфессий и монашеских орденов, определенными художественно-стилевыми направлениями эпохи, будь то барокко или классицизм. Развиваясь на оживленном перекрестке путей с Запада на Восток, культовое зодчество органически впитывало культурные достижения соседних стран. Например, готические храмы. Воздействие готического стиля на Беларуси хорошо прослеживается в архитектуре западных и центральных земель, которые представляли собой активную контактную зону с западноевропейской культурой.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Архітэктура Беларусі. Нарысы эвалюцыі ва ўсходнеславянскім і еўрапейскім кантэксце: у 4 т./ А. І. Лакотка [і інш.] ; навук. рэд. А. І. Лакотка. – Мінск : Беларус. навука, 2005. – Т.1. – с. 549.
2. Всеобщая история архитектуры : в 12 т. / редкол.: П.Н. Максимов (отв. ред.) [и др.]. – Москва : Стройиздат. – Т. 6 : Архитектура России, Украины и Беларуси. –1968. – 293 с.
3. Габрусь, Т. В. Саборы помняць усё. Готыка і рэнесанс у сакральным дойлідстве Беларусі / Т. В. Габрусь. – Мінск : Беларусь, 2007. – 169 с.
4. КУЛЬТОВОЕ ЗОДЧЕСТВО БЕЛАРУСИ:Кушнярэвiч, А. М. Тыпалогія помнікаў фартыфікацыі Беларусі XIII – XІХ ст. у экскурсійна – турыстычным паказе/ А. М. Кушнярэвiч //Современные тенденции развития международного туризма в мире и Республике Беларусь в условиях глобализации : материалы междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 20-летию основания каф. междунар. туризма фак. междунар. отношений Белорус. гос. ун-та, Минск, 12 окт. 2018 г. / Белорус. гос. ун-т ; редкол.: Л. М. Гайдукевич (гл. ред.) [и др.]. – Минск : БГУ, 2018. – С. 129-135.
5. Лакотка, А. І. Архітэктура Беларусі. Нарысы эвалюцыі ва ўсходнеславянскім і еўрапейскім кантэксце : у 4 т./ А. І. Лакотка [і інш.] ; навук. рэд. А. І. Лакотка. – Мінск : Беларус. навука, 2009. – Т 2. – 790 с.
6. Опиок, Т. В. Художественная культура Беларуси в XIII – первой половине XVI в. в контексте западноевропейской культуры / Т. В. Опиок. – Могилев : МГУ имени А. А. Кулешова, 2020. – 56 с.
7. Петров, Э. Д. Особенности готической архитектуры на территории Беларуси [Электронный ресурс] / Э. Д. Петров // Язык. Общество. Медицина: сборник материалов XXI Республиканской студенческой конференции «Язык. Общество. Медицина» и XVIII Республиканского научно-практического семинара «Формирование межкультурной компетентности в учреждениях высшего образования при обучении языкам», 25 ноября 2021 года / Министерство здравоохранения Республики Беларусь, Учреждение образования «Гродненский государственный медицинский университет», Кафедра русского и белорусского языков ; [редкол.: Е. П. Пустошило (отв. ред.) и др.]. – Гродно, 2021. – С. 252-254.
8. Савчук, Т. П. Архитектурные особенности православных монастырей Беларуси (XI - нач. XX в.) / Т. П. Савчук // Религия и общество - 14 : сборник научных статей / под общ. ред. В. В. Старостенко, О. В. Дьяченко . – Могилев : МГУ имени А. А. Кулешова, 2020 . – С. 211–213.
9. Ткачев, М. А. Замки Беларуси / М. А. Ткачев. – Минск : Беларусь, 2007. – 200 с.
10. Щура, О. В. Культовое зодчество Беларуси: историческое наследие и культурный потенциал / О. В. Щура // Социально-гуманитарные дисциплины: проблемы, направления, ожидания : сборник научных трудов кафедры профсоюзной работы и социально-гуманитарных дисциплин Международного университета «МИТСО» / Учреждение образования Федерации профсоюзов Беларуси Международный университет «МИТСО». – 2018. – С. 53 –57.