III Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся

Старт в науке

СЛОВА–КОНЦЕПТЫ «ЖИЗНЬ» И «СМЕРТЬ» И ИХ ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ В «СТИХОТВОРЕНИЯХ В ПРОЗЕ» И. С. ТУРГЕНЕВА

• Авторы
• Руководители
• Файлы работы
• Наградные документы

Богданова Л.Э. 1

---

1МАОУ СОШ № 43 с углубленным изучением отдельных предметов

Смирнова Л.И. 1

---

1МАОУ СОШ № 43 г. Екатеринбург

Работа в формате PDF

245.8 KB

Автор работы награжден дипломом победителя II степени

Диплом школьникаСвидетельство руководителя

ВЫБОР И ОБОСНОВАНИЕ ПРОБЛЕМЫ. В конце XX века в отечественной филологии появилось новое направление — “концептуально-культурологическое”. Оно по-новому позволяет взглянуть на слово и его возможности. Слово становится фокусом, в котором пересекаются взгляды лингвистики, литературоведения, логики, философии, искусствознания, культурологии на природу речемыслительной деятельности и на способы выражения взглядов человека на окружающий мир.

Ключевым понятием этого направления является понятие «концепт». В концепте заключается обобщенное культурно-обусловленное представление об объекте мира, которое преломляется сквозь призму мировосприятия и мировоззрения, если тот или иной концепт включается в духовную или интеллектуальную практику конкретного человека, например, в литературное творчество.

Мне представляется интересным разобраться, как концепт в художественном мире произведения помогает передать индивидуально-авторскую картину мира, показать реальную действительность, человеческое бытие, пропущенные через творческий замысел писателя.

В качестве литературного источника я выбрала «Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева - меня привлекли его миниатюры глубиной исследования в них жизни человека, на их основе я рассмотрела концепты Жизнь и Смерть как важнейшие категории Бытия, его противоположные начала.

ПРОБЛЕМА – определение места и роли концепта в системе других элементов текста для моделирования индивидуальной картины мира.

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ определена тем, что концепт в современной науке является одним из самых востребованных объектов исследования, до сих пор вызывающим споры. В толковании содержания термина «концепт» разными авторами имеются расхождения¹. В лингвистической литературе приводятся точки зрения на него как на логическую категорию (Р. Павнленис, Ю.С. Степанов), как понятие практической (обыденной) философии (Н.Д. Арутюнова, А.А. Жданова, Щ.Г. Ревзина, Л.И. Розина), как основную единицу национального менталитета (В.В. Колесов), как многомерное образование (В.И.Карасик, С.Х.Ляпин) [1].

Концепты тесно связаны с лингвокультурной традицией. Они открываются в формах выражения мысли, и в этом смысле способны выражать индивидуальное видения народа и отдельного человека. Их содержание складывается в реальной духовной практике и включается как общее ядро смысла, так и привнесенное личностным восприятием. Данная работа представляется интересной, потому что в выбранных литературных произведениях – «Стихотворениях в прозе» И.С. Тургенева Жизнь и Смерть как концепты не рассматривались исследователями. В этом заключается ЛИЧНЫЙ ВКЛАД автора данного исследования в решение избранной проблемы.

Вработе рассматривается концепт в рамках лингвокультурологического понимания данного термина, то есть как «образ, понятие, символ».

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ – концепты «жизнь», «смерть».

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ – способность концептов передать индивидуально-личностное восприятие мира и человека.

ЦЕЛЬ ПРОЕКТА – исследовать концепты «жизнь», «смерть» в «Стихотворениях в прозе» И. С. Тургенева и выявить, как через них создается индивидуально-авторская картина мира и проявляются особенности мировоззрения писателя.

Для достижения поставленной цели необходимо было решить следующие ЗАДАЧИ:

• изучить литературу по концепту;

• определить роль концепта в художественном тексте;

• самостоятельно исследовать стихотворения Тургенева в направлении заявленной темы, чтобы убедиться, что через слова-концепты художник выражает свое видение мира и человека в нем.

ГИПОТЕЗА – предположим, что именно слова-концепты дают возможность И.С. Тургеневу выразить свое видение мира и человека в нем и в своих стихотворениях в прозе вести с читателем философский диалог о вечных нравственных ценностях.

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ:

• методы эмпирического исследования (наблюдение, сравнение);

• методы теоретического исследования (абстрагирование, анализ и синтез, следование от абстрактного к конкретному).

Самостоятельный анализ художественного текста стихотворений в прозе в направлении темы выполнен на основе изученной литературы. В ходе исследования использовались работы ученых-лингвистов о концепте (Караулов Ю.Н. [3], Степанов Ю.С. [9], Кондаков Н.И. [4], Новокрещенова И.Л. [6] и др.), ученых-литературоведов о творчестве И.С. Тургенева (Курляндская Г. Б. [5], Озеров Л.А. [8], Шаталов С. И. [13] и др.), разделы справочников и учебных пособий, посвященных проблемам взаимосвязи жизни и смерти как двух составляющих бытия человека (Хрусталев Ю.М. [13], Философский энциклопедический словарь [12] и др.).

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЦЕННОСТЬРАБОТЫ - материалы исследования можно использовать при подготовке к элективным занятиям по литературе, философии, для проведения литературной гостиной, творческого вечера, посвященного И.С. Тургеневу.

В стихотворении «Конец света» (1878) мысль И.С. Тургенева о ничтожестве человеческой жизни на земле находит предельное выражение.

“Конец света” имеет подзаголовок - “Сон”. Рассказчику чудится необычное происшествие: провалилась земля, море обступило уцелевший домик на круче… Сон в стихотворении реален, выступая в своем прямом значении - физиологическое состояние покоя и отдыха, и метафоричен, выступая как метафора жизни.

Жизнь мыслится как предощущение надвигающейся катастрофы, предвкушение надвигающейся смерти. Такая интерпретация этого понятия поддержана эпитетами «чудовищной», «морозным, «кромешной». Репрезентантами концепта жизнь встихотворении являются«голая равнина перед домом», «беспокойство и унылость», «тревожные взоры», «тонкий, однозвучный голос» «тошно на сердце», «серое одноцветное небо».

Через изображение того, что видит герой во сне и что он чувствует, автор передает ощущение катастрофичности бытия: жизнь - это ожидание конца света. Поэтому закономерно, что понятие смерть прочно связано в семантическом пространстве этого стихотворения с концептом страх. Вот почему репрезентантами концепта смерть являются «большая беда», «земля провалилась», «страшная гора», «леденит», «тьма кромешная», «тысячегортанный, железный лай», «рев и вой», «завыла от страха», «темнота вечная». Эмоционально окрашенная лексика передает отношение лирического героя к такой философской категории, как смерть.

Смерть мыслится как символ космической катастрофы. Смертьстановится реальнее жизни. Бессмысленность жизни предстает в ощущении растерянности и потерянности всех людей, окружающих героя, – «ни один не знает: зачем он попал в этот дом и что за люди с ним». Одиночество и отчужденность людей также подчеркивают трагичность их существования: «они избегают друг друга», ходят «молча». Три коротких односоставных безличных предложения - «Как душно! Как томно! Как тяжело!..» - наивысшая точка выражения внутреннего состояния героя. Не случайно в них использованы автором слова категории состояния. Мироощущение героя сопряжено с желанием выбраться, уйти, избежать чего-то страшного, неотвратимо надвигающегося. «Но уйти невозможно» - пишет Тургенев. Неотвратимость конца, смерти как катастрофы, как логического завершения такого же страшного существования несколько раз подчеркнута автором: «как бы ожидая чего-то извне», «идет и близится большая, большая беда». Сама же жизнь в стихотворении предстает как неустроенная («простой деревенский дом», «комната большая, низкая, в три окна; стены вымазаны белой краской; мебели нет», и как неосмысленная («ни один не знает: зачем он попал в этот дом и что за люди с ним?»). Психологию ужаса и страха писатель связывает с отрицанием высшего разума во вселенной, глубинных сущностных сил [11].

В сравнении с безотрадностью нарисованного человеческого существования смерть все равно остается страшной, она не является избавлением от бессмысленного, подавленного существования. Смерть воспринимается как космическая катастрофа, перед лицом которой все ценности утрачивают свой смысл, например, дружба, любовь, взаимовыручка: «Я хотел было ухватиться за товарищей, но мы уже все раздавлены, погребены, потоплены…». Смерть связывается с концом света: «Наступает конец света: “Темнота... темнота вечная!” Смерть выступает логическим завершением индивидуального человеческого существования и завершением в целом бытия, существования света.

Однако финал стихотворения «Едва переводя дыхание, я проснулся» воспринимается как преодоление безотрадных мыслей о катастрофичности бытия и смерти. В контексте всего цикла стихотворений в прозе в данной миниатюре «Конец света» можно почувствовать напряженную страсть жизнелюбия И.С. Тургенева.

Представляя себя байроновским Манфредом, лирический герой этого произведения «лелеял мысль о самоубийстве», жизнь воспринималась им как существование, лишенное высокого смысла.

Такая трактовка данного понятия поддержана включением в его семантическое поле лексем эмоционально-оценочного характера. Относясь к разным частям речи – наречиям («тяжело и невесело»), прилагательным («ничтожным и пошлым», «закупоренном», «надменным»), глаголам («скучал», «унывал», «злился», «бродила») - эти лексемы рисуют неудовлетворяющую героя жизнь, в которой отсутствует радость, желание, цель, жизнь эмоционально пустую и бессмысленную: (Мне жилось тяжело — и невесело… Все на земле мне казалось ничтожным и пошлым… Я уже скучал, унывал и злился…Кровь бродила, как вино в закупоренном сосуде…). Семантическое наполнение понятия «жизнь» осуществляется И.С. Тургеневым за счет использования эпитетов, сравнения и градации.

Смерть воспринимается автором, как освобождение от тяжелой и невеселой жизни: «пора разбить стесняющий сосуд...» - пишет Тургенев. Это возможность что-то доказать, за что-то отомстить и в то же время выход из «ничтожного мира» в мир иной и возможность обрести величие: «Я воображал себя великим». Смерть для лирического героя – это нечто достойное, высокое, смерть – это настоящий подвиг.

В эпизоде «На вершине гор» слово-понятие «смерть» выступает в ином контексте. Писатель рисует жуткую, мрачную картину – «пустынная дикая высь», «кругом только камни», и снег «дышит резким холодом», а со всех сторон «надвигаются черными клубами ночные тени», «страшная тишина», «царство Смерти». Семантическое наполнение понятия «смерть расширяется здесь за счет использования образных средств: эпитетов («страшная тишина», «тайный ужас», «пустынной, дикой выси», метафоры («царство Смерти»), сравнения («черными клубами»).

Вступая в синонимические отношения с такими понятиями, как «камни»,

«скалы», «холод», «тени», «темнота» (в системе языка эти слова не являются синонимами, они становятся контекстуальными синонимами), слово смертьприобретает дополнительное значение, трактуясь автором как царство вечного холода, темноты и одиночества.

Жизнь в этой миниатюре Тургенева выступает как антипод смерти. Страшной тишине противопоставлен живой человеческий звук - крик младенца, горячий крик; ночным теням – трепетный огонек; одиночеству («Один! Я один! ... один лицом к лицу со смертью») - семья («молодая женщина кормила грудью ребенка... пастух, вероятно, ее муж сидел с нею рядом»).

В противоборстве жизни и смерти побеждает жизнь. Крик ребенка становится ее символом, он словно вступил в борьбу со смертью и победил: “О горячий крик человеческой, только что народившийся жизни, ты меня спас, ты меня вылечил!” В сравнении с его жизнеутверждающей силой бледными становятся романтические измышления: «Байрон, Манфред, мечты о самоубийстве, моя гордость и мое величие, куда вы все девались?..».

Ассоциация с «трепетным огоньком» обогащает семантику данного слова-концепта: жизнь – это трепетный дар, она может быть хрупка и уязвимы, но только жизнь дает надежду на тепло и любовь, участие близких, поиск смысла, реализацию заложенных в человеке возможностей.

Противопоставление «жизни» и «смерти» дает возможность Тургеневу вывести читателя на глубинную проблематику рассказа, финал которого звучит жизнеутверждающе. Самая великая ценность, которой владеет человек - это жизнь. О жажде жизни, о пробуждении чувства задыхающейся радости от сознания, что ты жив, говорит Тургенев в стихотворении «Уа..! Уа..!».

В стихотворении «Старуха» концепт «смерть» приобретает аллегорическое наполнение, смерть в стихотворении связывается с судьбой, которая персонифицируется в произведении в образе старухи, «маленькой», «сгорбленной», глаза которой прикрыты плевой, лицо «желтое», «морщинистое». Прилагательные-эпитеты подчеркивают немощность старухи, лирический герой принимает ее за нищую и не видит в ней что-либо, способное вызвать опасение. Но убогая старушка сначала вводит героя в замешательство, далее вызывает у него «странное беспокойство», а под конец - вызывает чувство беспомощного страха и заставляет его метаться. Лирический герой понимает, что им управляет смерть. О замешательстве героя свидетельствуют внутренние монологи, он слово ведет нервный диалоги с самим собой: «Вероятно, она сослепу сбилась с дороги, идет теперь по слуху за моими шагами, чтобы вместе со мною выйти в жилое место». Герой пытается убедить себя в своих же догадках: «Да, да; это так», что указывает на волнение героя, лирический герой признает анормальность своих мыслей: «Не уйти! не уйти! Что за сумасшествие?..», далее пытается совладеть с собой: «Стой!». Именно эта реплика говорит о последней надежде героя зацепиться за жизнь. Между жизнью и смертью оказывается тонкая грань. Автор описывает, как человек безуспешно пытается уйти от самой судьбы, и тем самым показывает, как беспомощен перед смертью человек. Помимо того, смерти не противостоит чувство любви, герой сталкивается с ней в одиночестве. Что еще больше усиливает мотив бессилия человека перед судьбой.

Как и в стихотворении «Собака», Тургенев сравнивает смерть с хищной птицей, но в стихотворении «Старуха» птица-смерть не просто хочет потушить «огонек жизни», она мучает героя, охотится за своей целью, поэтому героя можно сравнить с жертвой, загнанной в угол и которая тщетно пытается спастись. Так как смерть представлена в образе старухи, то она как человек обладает чувствами – торжеством и злостью: «и беззубый рот скривлен усмешкой…», «Она смотрит на меня большими, злыми, зловещими глазами…».

Старуха - персонифицированный образ судьбы, которая в контексте стихотворения выступает синонимом смерти. Ужас перед смертью в данном стихотворении возникает у героя не из-за грандиозности явления, как в стихотворении «Конец света. Сон», а из-за ее неумолимости. Кроме того, такое сравнение показывает, что лирический герой не смог распознать, что встретился с самой смертью, старуха не сразу «показывает свое лицо». Старуха-смерть ведет человека к могиле: «эта старуха – моя судьба. Та судьба, от которой не уйти человеку!» Неотвратимость смерти – удел всех живущих. Извечный ужас человека перед приходом смерти в стихотворении приобретает совершенно пессимистический характер благодаря использованию сравнения ее со старухой и эпитетов, сопровождающих ее образ. Сама смерть здесь мыслится, как часть судьбы, от которой никак не уйти, автор заканчивает произведение словами смерти: «Не уйдешь». Философская категория смерть в данном стихотворении близка понятиям «участь», «рок».

В стихотворении «Соперник» понятие «жизнь» предстает в двух пространственных образах: земной мир и загробный мир. Смертьмыслится лирическим героем стихотворения как продолжение жизни земной и является, в его представлении, неограниченным во времени существованием человека.

Другую позицию в понимании этих философских категорий занимает товарищ лирического героя – соперник. С его точки зрения, жизнь скоротечна, а смерть – это загробный мир, лишенный радости. Не случайно Тургенев в стихотворении дважды употребляет глагол «умереть» в двух противоположных формах – в форме будущего времени («умру») и в форме прошедшего времени («умер»). Эти две разные формы глагола с семантикой «смерть» символизируют границы бренного человеческого бытия:жизнь как ожидание конца и смертькак естественное завершение жизни.

Образ соперника, явившегося в финале стихотворения лирическому герою в виде призрака, приобретает символическое наполнение. Лирический герой задает ему целую серию вопросов: «Ты торжествуешь? или жалеешь? Что это: предостережение или упрек?.. Или ты мне хочешь дать понять, что ты был неправ? что мы оба неправы? Что ты испытываешь? Муки ли ада? Блаженство ли рая?». Все его вопросы остаются без ответа. Жизнь и смерть– понятия иррациональные, не поддающиеся разумному объяснению. Как овеяно тайной появление человека на земле, так непостижим для разума и его обязательный уход в мир иной.

В этом стихотворении жизнь предстает как проекция разных состояний души лирического героя. Жизнь, лишенная света, тепла, общения, музыки, красоты, кажется ему неприемлемой. Семантическое наполнение понятия жизнь лишено одного из своих основных звеньев (жизнь – мир движения, звуков, красоты). Такой эффект достигается за счет включения в понятие жизнь лексем с отрицательной коннотацией: «зима», «холод», «мороз». Эти существительные сближают философское понятие жизнь (в значении «вечное движение, тепло») с его антонимом – «леденящий холод», «неподвижность». Таково восприятие жизни лирическим героем на склоне его лет.

Совершенно другое эмоциональное наполнение получает эта нравственно-философская категория в воспоминаниях лирического героя. Лексика, передающая звуки («веселый шум», «звучат молодые голоса», «ланнеровский вальс», «воркотня самовара»), запахи («пахнет резедой илипой»), называющая реалии природно-предметного мира («летний вечер», «небо», «первые звезды», «девушка»), создает впечатление о жизни как гармоничном бытии. Такая жизнь занимает главное место в том временном пространстве, которое отпущено человеку. Именно в эти временные рамки пережиты лирическим героем самые сильные чувства: «как чист и нежен облик юного лица! Я не дерзаю заговорить с нею – но как она мне дорога, как бьется мое сердце!» Восклицательные предложения, эпитеты оценочного характера, призваны выразить значимость того состояния, которое некогда пережил лирический герой: он любил так, что это чувство до сих пор живет в его сердце. Жизнь выступает здесь как молодость души.

Антиподом понятия «жизнь»(в значении «молодость души») выступает в тургеневском тексте понятие «старость». Это временное пространство осмысляется лирическим героем как негативное: оно привносит в жизнь человека «мороз», «который скрыпит и злится за стеной», наполняет ее другими звуками – «старческий шепот», лишает ее света – «в комнате все темней и темней», не дает надежды на возрождение – «свеча меркнет и гаснет», делает человека одиноким – у ног лирического героя лишь «жмется и вздрагивает» старый пес.

Смерть же мыслится в этой миниатюре как нечто неотвратимое, наполняющее душу страхом, заставляющее лирического героя забиться в угол и покорно ждать конца. Такая трактовка этой категории бытия поддержана в тексте повторяющейся строчкой: «Как хороши, как свежи были розы…». Краткое прилагательное-эпитет «свежи» в соседстве с глаголом в прошедшем времени «были» создают ощущение мимолетности всего в мире, ощущение неизбежного угасания. Увядшие розы становятся символом быстротечности жизни и символ неотвратимой смерти. На семантическом уровне эта мысль поддержана повторяющимся существительным «свеча», которое каждый раз появляется в разном лексическом окружении: сначала – «горит одна свеча», потом – «нагоревшая свеча трещит», а в конце – «свеча меркнет и гаснет».

Смерть приближается неотвратимо, но ей противостоит еще сила воспоминаний, наполняющих душу героя и поддерживающий в ней огонь жизни. Они согревают героя в холодный зимний вечер, от них исходят положительные краски и эмоции, утверждающие, ценность человеческой жизни, противостоящей смерти. Даже там, где автор размышляет об одиночестве и старости, слышен голос человека, не желающего смириться с превратностями судьбы. Стихотворение не обрывается словом «умерли», оно завершается пусть и элегически грустно звучащими, но связанными с яркими, счастливыми воспоминаниями: Как хороши, как свежи были розы…

В миниатюре «Собака» вновь разрабатывается тема беспомощности и обреченности человека, но с новыми оттенками в развитии этого мотива: человек и собака оказываются равными перед лицом смерти, объединяются общей сущностью, «трепетным огоньком» жизни и страхом потерять его: «одна и та же жизнь жмется пугливо к другой».

Человек, обладает самосознанием, он понимает трагическую участь всего живого на земле, а собака «немая, она без слов, она сама себя не понимает...». Готовность сострадать «немому», обреченному на гибель существу, солидарность с ним - вот то новое, что вносится в разработку темы «человеческого ничтожества» стихотворением «Собака».

Опознавательными признаками понятия смерть являются в стихотворении прилагательные-эпитеты «страшная», «неистовая», «холодное» и существительное «буря». Тургенев использует метафору: «Смерть налетит, махнет на него своим холодным широким крылом...». Угадывается сравнение смерти с хищной птицей. Такое сравнение символизирует внезапность, охоту на жертву, беспощадность. Одним взмахом холодного крыла птица-смерть может потушить огонек жизни героев. Все, что было прожито, канет в небытие: «Кто потом разберет, какой именно в каждом из нас горел огонек?» Это испытание смертью – высокое испытание, поэтому появляется характеристика состояния героев – «мы торжественны».

В семантическое поле слова-концепта жизньвключены лексемы«живет», «чувство», «мы торжественны», «горит и светится», «огонек».Это расширяет представление об этой философской категории. Жизнь ассоциируется у лирического героя с «трепетным огоньком», согревающим все живое, но очень хрупким (поэтому «трепетный», «огонек», а не огонь). Через ассоциацию-метафору писателю раскрывает трагическую взаимосвязь понятий, обозначенных концептами жизнь–смерть. Жизнь выступает как ожидание того, «когда «погаснет огонек», а смерть – это и есть «погасший огонек». Но как всегда не на мысли о смерти, а на мысли о жизни заканчивается тургеневское стихотворение: «одна и та же жизнь жмется пугливо к другой».

Миниатюра «Старик» - одно из самых лаконичных стихотворений в прозе И.С. Тургенева. Но небольшой объем не является препятствием для развертывания глубоких философских и психологических размышлений автора о жизни и смерти. В миниатюре Тургенев слово «жизнь» использовал лишь один раз – в речи рассказчика, а слово «смерть» в нем вообще отсутствует. Но в стихотворении есть опознавательные знаки смерти – языковые единицы, входящие в семантическое поле данного понятия: «темные, тяжелые дни», «болезни», «недуги», «холод и мрак старости», «никнет и разрушается», дорога «под гору», на «засыхающем, покоробленном дереве», «мельче и реже». Эти лексемы, описывающие пору увядания жизни, сопрягают два понятия - «старость» и «смерть». Старость приобретает символическое значение, выступая связующим звеном между жизнью, которая ассоциируется прежде всего с молодостью, и смертью. Несмотря на отрицательную в эмоциональном плане семантику лексем первой части стихотворения, оно с самого начала не звучит пессимистически. Риторические вопросы («Что же делать? Скорбеть? Горевать?») меняют знак эмоционального рисунка на положительный. Ни горести, ни скорбь никому и нечему не помогут. Какой выход видится автору?

Как и в стихотворении «Как хороши, как свежи были розы…» Тургенев противопоставляет немощности и одиночеству силу воспоминаний, входящих в цикле стихотворений в прозе в семантическое поле понятия «жизнь». Пусть жизнь старика грустна, но она не остановилась. Она представлена в миниатюре в метафорическом образе дерева, «засыхающего, покоробленного», но живого: пусть листва на нем «мельче и реже», но это зеленая листва. Воспоминания в контексте стихотворения – живительный источник, питающий силы дряхлеющего человека: «там, глубоко-глубоко, на самом дне сосредоточенной души, твоя прежняя, тебе одному доступная жизнь блеснет перед тобою своей пахучей, все еще свежей зеленью и лаской и силой весны!». И все же возрождение невозможно. Жизнь в стихотворении – это временное пространство, у которого есть прошлое (молодость) и настоящее (старость), но нет будущего: «Но будь осторожен… не гляди вперед, бедный старик!»

Категория жизнь расширяет свое коннотативное поле, приобретая дополнительный смысловой оттенок: жизнь – это символическое пространство, напоминающее человеку о его предназначении, заставляющее его задуматься о своем месте, «ждущее» от него возвращения к непреходящим духовным ценностям, олицетворением которых в стихотворении выступает глубокое сосредоточение души, отказ от всего суетного, преходящего.

Философское понятие жизнь в этой тургеневской миниатюре сопрягается с со словом любовь. Лирический герой стихотворения, восхищенный любовным порывом маленькой героической птицы, ринувшейся спасать свое детище, приходит к глубокому философскому осмыслению увиденного: «Только ею, только любовью держится и движется жизнь». По существу, эти два понятия-концепта у Тургенева вступают в синонимические отношения. Огромная сила истинной любви движет всем живым и понятна всему живому. Сила этой любви противостоит смерти и страху смерти, заставляет благоговеть перед собой. Именно в словах «благоговея», «благоговел» передается отношение рассказчика к происходящему. В сравнении с героическим порывом маленькой птицы смерть теряет свое величие, становится чем-то нестрашным, незначительным, отступает куда-то на задний план.

В отличие от многих стихотворений в прозе в данной миниатюре смерть выступает не в аллегорическом образе или абстрактной силой. Она ассоциируется с собакой. Собака, подчиняясь инстинктам, хватает дичь. Ее не волнует, что это всего лишь желторотый птенчик. В этом смысле ее действия столь же неумолимы, как и приход смерти. Но «громадное чудище», каким описана собака в тексте, отступает, остановленное еще большей силой - силой самоотверженной любви («Видно, и он признал эту силу»).

Жизнь в этом произведении ассоциируется с любовьюкак силой, способной противостоять смерти. Смерть же в философском пространстве данной лирической миниатюры теряет значение безысходности и мыслится как нечто вполне преодолимое. В сравнении с другими стихотворениями цикла “Senilia”, в которых представлены слова-концепты «жизнь» - «смерть» стихотворение в прозе «Воробей» - настоящий гимн жизни и любви, перед которыми бессильно любое зло. Таким же жизнеутверждающим пафосом проникнуто и стихотворение «Мы еще повоюем!».

В ходе анализа было обнаружено 130 контекстов, содержащих лексику с семантикой жизни и смерти¹. Нравственно-философские понятия «жизнь»– «смерть» в картине мира, созданной в «Стихотворениях в прозе» осмысляются автором как две границы человеческого бытия – начало и конец. Для нравственно-философских понятий-концептов «жизнь» – «смерть» в каждом стихотворении И. С. Тургенев находит своеобразное семантическое наполнение: извечный ужас человека перед смертью в стихотворении «Старуха» приобретает совершенно мрачный характер - смерть неотвратима; ощущение катастрофичности бытия передано в стихотворении «Конец света» - лирический герой чувствует себя слабым и несчастным существом, абсолютно бессильным перед лицом катастрофы, которая носит вселенский характер; в миниатюре «Собака» звучит мысль о том, что все живое на земле одинаково бессильно перед лицом смерти; «Соперник» заставляет задуматься о таинственности жизни, ее неисчерпаемости; в противоборстве жизни и смерти способна победить жизнь говорит стихотворение «У-а…У-а!» и часто победить ей помогает любовь («Как хороши, как свежи были розы…», «Воробей»).

Проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы:

1. Концепты «жизнь» – «смерть» репрезентированы в произведениях преимущественно на лексическом уровне, их ключевыми словами-репрезентантами являются существительные «жизнь», «смерть».

2. Писатель, актуализируя базисное значение этих понятий, закрепленное в словарях, обогатил их множеством нетрадиционных смыслов ².

В «Стихотворениях в прозе» Тургенев предстает художником, остро чувствующим трагизм бытия и мастерски выражающим свое мироощущение в слове. Трагический вывод, проявленный с помощью концептов, заключается в констатации кратковременности человеческого бытия и неизбежности конца, перед которым человек бессилен, но в то же время в цикле звучит гимн жизни.

1. Агаркова Н.Э. Концерт и его роль в современной лингвистике / Концепт «деньги» как фрагмент английской языковой картины мира (на материале американского варианта английского языка). - Иркутск, 2001. – URL: http://jurisprudent.site/deneg-teoriya/kontsept-dengi-kak-fragment-angliyskoy.html

2. Зусман В. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы, 2003. - № 2. – URL: http://magazines.russ.ru/voplit/2003/2/zys.html

3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М.: «Наука»,1987.

4. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. – М.: Наука, 1975.

5. Курляндская Г. Б. Эстетический мир И. С. Тургенева. Орёл, 1994.

6. Новокрещенова И.Л. Понятие «концепт» м его востребованность в современном литературоведении // Вестник ВГУ. Серия: Филология, журналистика, 2007. - № 1. С.77-82.

7. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2001.

8. Озеров Л.А. Тургенев И. С. «Стихотворения в прозе». М., 1967.

9. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М.: Языки русской культуры,1997.

10. Тургенев И.С. Стихотворение в прозе / И. С. Тургенев. Полное собрание сочинений и писем в 28-ми томах. М.-Л., «Наука», 1960-1968. Сочинения, т. VIII.

11. Философская проблематика «Стихотворений в прозе» И. С. Тургенева/ Litra.RU. – URL: http://www.litra.ru/composition/get/coid/00057101184864042195/

12. Философский энциклопедический словарь. Гл. ред. Ильичев Л.Ф., Федосеев П.Н. и др. - М.: Советская энциклопедия, 1983.

13. Хрусталев Ю.М. Проблема смерти в философском осмыслении / Общий курс философии: Учебник для студентов медицинских и фармацевтических вузов. В 2 т. – М: ГОУ ВУНМЦ - 2003.

14. Шаталов С. И. «Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева. М., 1969

15. Ямпольский И. Поэзия И. С. Тургенева. М., 1972.

Термин концепт активно начал употребляться в российской лингвис­тической литературе с начала 90-х годов XX века. Появление термина «концепт» в русской лингвистической школе свя­зывают с именем С.А. Аскольдова-Алексеева. Он разрабатывал теорию концепта, которая к концу XX века выделяется в самостоятельную отрасль науки - концептологию.

В «Философском энциклопедическом словаре» дается краткое толкование этого термина: «Концепт(от лат. conceptus - мысль, понятие) - смысловое значение имени (знака), то есть содержание понятия, объем которого есть предмет (денотат) этого имени (например, смысловое значение имени Луна - есте­ственный спутник Земли)» [12, 279]. В «Логическом словаре– справочнике» Н.И. Кондакова да­ется отсылка: «концепт(от лат. conceptus) - понятие (см.)» [4, 263]. Таким образом, по словарному значению «концепт» и«понятие» - слова близкие. Ю.С.Степанов, ученый-лингвист, подчеркивает, что слова «концепт»и «понятие»одинаковые по своей внутренней форме. Этимологически «понятие» восходит к глаголу «пояти», что означает «схватить, взять в собственность». Таким образом, понятое, познанное есть нечто взятое и удержанное.

Во внутренней форме этого слова ощутимы противоположные полю­сы динамики (схватывание) и стабильности (удержание). Между этими по­люсами и разворачивается концепт. Концептсодержит одновременно: «общую идею» некоего ряда явлений в понимании определенной эпохи и этимологические моменты, проливающие свет на то, каким об­разом общая идея «зачинается» во множестве конкретных, единичных яв­лений. Концепт - одновременно и индивидуальное представление, и общее, он реализуется в словесном знаке и в языке в целом. Поэтому ядро концепта составляет совокупная языковая и речевая семантика слов.

В книге Ю.С. Степанова «Константы: Словарь русской культуры» дается толкование термина концепт, которого придерживаются многие лингвисты: «термином концепт называют лишь содержание по­нятия, таким образом, термин концепт становится синонимичным термину смысл» [9, 44]. В то время как термин «значение» становится синонимичным термину «объем понятия». Говоря проще, значение слова - это предмет или предметы, к которым это слово правильно, в соответствии с нормами данного языка, применено, а концепт - это смысл слова» [9, 44].

Концепт является единицей описания картины мира — ментальной единицей, содержащей языковые и культурные знания, представления, оценки.

Ю.Н. Караулов считает, что концепт - это ключевое слово-тема.Он дает такое определение: «Ключевыми словами,на которые опирается рефлексия читателя, служат такие множества слов, которые обладают свойством образовывать смысловое сгущение, своеобразное семантико-тематическое поле, но поле, релевантное только в данном тексте, объединенном темой и основной идеей произведения» [3]. Это значит, что слово, попадая в художественный текст, «обрастает» множеством смыслов, при­обретая значения, не закрепленные ни в одном словаре.

Ю.Н.Караулов выделяет два критерия,по которым слово опознается как концепт: частотность употребления ключевых слов-тем и развертывание вокруг них разветвленных семантических полей. По его мнению, основу реконструкции семантического поля, создаваемого вокруг ключевого слова - темы, составляют ассоциации. Этой же мысли придерживается Ю.С. Степанов, считая, что концепт- это «тот “пучок” представлений, понятий, ассоциаций, который сопро­вождает слово» [9, 43].

Таким образом, за рабочее определение концепта, «вбирающее» в се­бя подходы таких ученых, как Ю.С. Степанов, А. Вежбицкая, Д.С. Лиха­чев, Ю. Н. Караулов и др., можно принять следующее: «Под концептомпонимается идеальная сущность, мыслительный фе­номен, который, как и понятие, обозначен языковой единицей, в то же время шире понятия, так как в нем отражены не только существенные признаки явления, но и представление носителей данной культуры либо отдельного человека об особенностях этого явления. Характер представле­ния обусловлен широким спектром ассоциаций, существующих в сознании носителей культуры, в силу чего в концепте, в отличие от понятия, ярко выражено субъективное начало».

Итак, в настоящее время существуют два основных взгляда на содер­жание термина «концепт»: когнитивный (Е.С. Кубрякова, М.Минский и др.) и лингвокультурологический (С.Ю. Степанов, Н.Д. Арутюнова, Д.С. Лихачев).

В рамках когнитивного подхода термин «концепт» синонимичен тер­мину «понятие», практически отождествляется с ним. В лингвокультуро­логическом понимании «концепт» - «зародыш, зернышко», из которого «произрастают все содержательные формы его воплощения, то есть образ, понятие, символ» (В.В. Колесов). Таким образом, концепт рассматривает­ся одновременно как феномен языковой и культурный. Данный подход, отмечает Д.С. Лихачев, позволяет учесть богатство ассоциаций и смысловых переносов, установить роль творцов языка, он считает, что концепт не непосредственно возникает из значения слова, а является результатом столкновения словарного значения слова с личным и народным опытом человека. Потенции концепта тем шире и богаче, чем шире и богаче культурный опыт человека [1].

Концепты тесно связаны с лингвокультурной традицией. Они открываются именно в формах выражения мысли. В узком понимании «концепт» приравнивается к понятийному компоненту значения слова, называемому разными исследователями по-разному: денотат, десигнат, сигнификат, лексическое понятие, референт; в широком - термин «концепт» используется в связи с когнитивным подходом в лингвистике. В таком понимании «концепт» трактуется как «единица оперативного сознания» или термин, служащий объяснению единиц ментальных и той информационной структуры, которая отражает знания и опыт человека. Концепт - оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике.

При таком подходе в определение концепта вводится и собственно лингвистическая, и культурологическая проблематика [1].

В результате сплошной выборки зафиксировано 130 словоупотреблений, функционирующих в прямой и внутренней речи персонажей, а также в авторской речи.

Данные наблюдения можно отразить в таблице:

Проведенный анализ позволяет заключить, что концепты «жизнь», «смерть» достаточно частотны в семантическом пространстве тургеневского текста и являются важными составляющими авторской картины мира и человека.

ЛСВ1:

жизнь – предощущение надвигающейся катастрофы, предвкушение приближающейся смерти;

смерть – символ космической катастрофы, перед лицом которой все ценности утрачивают свой смысл; («Конец света»)

ЛСВ2:

жизнь – символ подлинного бытия, способного дарить «задыхающуюся радость» просто от сознания, что живёшь;

смерть- царство вечного холода, темноты и одиночества; («У-а… У-а!»)

ЛСВ3:

жизнь – «трепетный огонёк», согревающий всё живое, но очень хрупкий;

смерть - «погасший огонёк» жизни; («Собака»)

ЛСВ4:

жизнь - время, данное для совершения прекрасного и героического во имя общего блага;

смерть – судьба, которой не минуешь, от которой «не уйдёшь»; («Старуха»)

ЛСВ5:

жизнь – это любовь как сила, способная противостоять смерти;

смерть - нечто вполне преодолимое, если в жизни есть любовь; («Воробей»)

ЛСВ6:

жизнь – молодость души;

смерть - нечто неотвратимое, наполняющее душу страхом; («Как хороши, как свежи были розы…»)

ЛСВ7:

жизнь – нечто однообразное и гнетущее всё живое, сопровождающееся изнуряющим душу страхом перед неизбежным концом;

смерть - мгла, поглощающая собой всё; («Морское плавание»)

ЛСВ8:

жизнь – это борьба, преодоление страха перед неизбежным концом;

смерть - нечто неизбежное, но вовсе не страшное; («Мы ещё повоюем!»)

ЛСВ9:

жизнь и смерть – нечто иррациональное, неисчерпаемое для разума человеческого; («Соперник»)

ЛСВ10:

жизнь – символическое пространство, напоминающее человеку о его предназначении, «ждущее» от него возвращения к непреходящим духовным ценностям;

смерть - связующее звено между молодостью и увяданием, то есть старостью; (Старик»).

1^ См. Приложение 1. Понятие о концепте. С. 19

1^ См. Приложение 1. С. 22.

2^ См. Приложение 2. С. 23