III Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся

Старт в науке

ЛЮДИ НАУКИ. ВОЛОГОДСКИЙ ПУШКИНИСТ ВИКТОР ГРОССМАН

• Авторы
• Руководители
• Файлы работы
• Наградные документы

Брызгалова М.И. 1

---

1МОУ "СОШ№ 5 г. Вологды", 10 А

Кармановская Л.В. 1

---

1МОУ "СОШ№ 5 г. Вологды", 10 А

Работа в формате PDF

1.6 MB

Автор работы награжден дипломом победителя III степени

Диплом школьникаСвидетельство руководителя

Во второй половине XX века в России, в её советский период, жили и творили три писателя с одной и той же фамилией Гроссман — Василий, Леонид и Виктор. Первый из них — Василий (1905-1964), автор романа «Жизнь и судьба», — обрёл настоящую славу. Леонид Гроссман (1888-1965) был менее известен для широкой публики. И только узкому кругу читателей и литераторов было знакомо имя недооценённого и незаслуженно забытого Виктора Гроссмана (1887-1978).

Много лет жизнь и творчество Виктора Гроссмана были связаны с Вологдой. На школьных уроках литературы мы слышали о таких выдающихся учёных-пушкинистах, как С.Бонди, Д.Благой, С.Гейченко. Но все они воспринимались как-то отдалённо. А тут известный и такой загадочный вологодский пушкинист! Тема верности своим идеалам, подвижнического служения науке всегда актуальна.

Цель работы: познакомиться с личностью В.Гроссмана и его произведениями о Пушкине, понять, в чём своеобразие его трактовок пушкинских произведений, чем они могут быть интересны современному читателю.

Задачи:

1. Изучить биографию В.Гроссмана.

2. Ознакомиться с доступными источниками, чтобы составить представление о творческой манере и позиции автора, кругом его интересов в литературе, в частности в пушкиноведении.

3. Рассмотреть одно из произведений Гроссмана подробнее, сопоставить его трактовку с официально принятой.

4. Составить выводы на основе проведённой работы: чем был опасен В.Гроссман? Какой интерес представляет его наследие?

Объект исследования: публикации о В.Гроссмане, его собственные (доступные) произведения.

Предмет исследования: «пушкинская» тема в творчестве учёного и писателя в вологодский период и одна из его литературоведческих работ — Этюд о повести А.С.Пушкина «Пиковая дама».

Методы исследования: поиск литературы и источников, анализ текстов, их отбор и систематизация, сопоставление фактов, обобщение.

Основная часть.

1. Жизнь и судьба Виктора Гроссмана.

Имя писателя Виктора Азриелевича Гроссмана (1887-1978) [Приложение 1] в советской «Литературной энциклопедии» БСЭ долгие годы не упоминалось. На 15 лет он был формально отключён от литературной жизни страны. Имя его замалчивалось, произведения не публиковались. Но они дошли до нас. Опираясь на исследования и публикации известного историка Русского Севера Петра Андреевича Колесникова и его ученика С.А.Тихомирова, писателя Владимира Аринина, вологодского педагога и общественного деятеля Исаака Подольного, мы смогли познакомиться с биографией Виктора Гроссмана, представить масштаб его личности.

В первую половину жизни судьба была к нему благосклонна. В.Гроссман родился в Батуми в 1887 году. Окончил Одесскую гимназию, где учился с будущими известными советскими литераторами К.Чуковским и Б.Житковым. Обучался юриспруденции в Лейпцигском университете, слушал лекции в Сорбонне. Вернувшись в 1920-х годах в страну Советов, до 1926 года имел адвокатскую практику в Москве. Занимался активной политической деятельностью, до революции 1917 года был членом партии эсеров и представлял её интересы в Московской городской думе, но потом, разочаровавшись в эсерах, вышел из партии.

В его личном деле стояла пометка: «Пригоден для занятия высших должностей в государстве». Служил в знаменитом Рабкрине — Рабоче-крестьянской инспекции, был представителем в Наркомате по делам национальностей. «По долгу службы ему не раз доводилось ставить резолюцию: «Не соответствует новой Советской конституции» на документах, подписанных Наркомом по делам национальностей И.Сталиным. Возникший личный конфликт привёл к тому, что Виктор Гроссман оставил службу и всё больше стал заниматься адвокатской практикой и литературным трудом. Был он в Москве ведущим специалистом в области авторского права,» — так сообщает об этом И.Подольный в своём материале «Адвокат Пушкина»». [11]

Хождение во власть не состоялось, а через некоторое время интересы Гроссмана столкнулись с литературоведением. Интерес к литературе он питал с юных лет: мальчиком-гимназистом послал один из своих рассказов В.Короленко и получил от него благожелательный отзыв. Гроссман начал преподавать на Высших театральных курсах историю русской литературы. Именно тогда, в начале XX столетия, Виктор Азриелевич познакомился с интереснейшими людьми своего времени, предопределившими его творческую судьбу. «Знакомство В.А.Гроссмана с исследователями пушкинского творчества Ю.Тыняновым, С.Бонди, И.Новиковым подарило ему счастье несколько месяцев в 1925 году, в канун столетия создания «Евгения Онегина» А.С.Пушкина, читать вместе с ними в архивах это гениальное творение со всеми черновыми вариантами.» [14; 439] И Гроссман увлёкся исследованием творчества Пушкина. Вместе с В.В.Вересаевым работал над книгой «Спутники Пушкина» и был её научным редактором и автором вступительной статьи.

Виктор Азриелевич был знаком с писателем К.Фединым, поэтом В.Маяковским, видными театральными деятелями: В.Мейерхольдом, Е.Вахтанговым, В.Немировичем-Данченко, К.Станиславским. В 1920-х — 1930-х годах работал завлитом во МХАТе. Его пьеса «Дубровский», написанная по пушкинской повести, шла во многих театрах страны. [8]

В полной мере исследовательский и литературный талант Гроссмана проявился в изучении документов о незаслуженно осуждённом русском драматурге А.В.Сухово-Кобылине. В ответ на книгу Леонида Гроссмана «Преступление Сухово-Кобылина» Виктор Гроссман написал в 1936 году книгу «Дело Сухово-Кобылина», в котором, опираясь на тщательно изученные архивные документы, защитил доброе имя писателя и доказал его непричастность к убийству бывшей возлюбленной Луизы Симон-Деманш. Уникальность книги и её значимость заключаются в том, что автор подробно исследовал «дело» с дотошностью не только литературоведа, но и юриста.

Возник знаменитый спор двух Гроссманов, привлекший к себе внимание широкой общественности. Об этом в 30-е годы много говорили и писали. Общественность поддержала версию Виктора Гроссмана. Очень живо эта история изложена в очерке вологодского писателя-краеведа В, Аринина «Дело Сухово-Кобылина и Гроссмана». [1; 169-180]

После выхода книги в свет в 1937 году В.А.Гроссмана приняли в Союз писателей СССР. А вот дальше судьба писателя и литературоведа сложилась трагично. Он дважды подвергался репрессиям, в общей сложности провёл в лагерях 15 лет (1938-1946; 1948-1955). [8]

В первый раз «Гроссман, приговорённый сначала к расстрелу, а потом «помилованный» и получивший срок в 15 лет, попал в один из вологодских лагерей. По амнистии после Победы 1945г. вышел на волю, осел в Вологде (женился на вологжанке, дочери своего лагерного приятеля). Был допущен к чтению лекций по литературе в Вологодском пединституте». [1; 180].

«Вологодский пединститут славился тогда своими исследователями, специализирующимися в различных областях научных знаний. Особую известность среди преподавателей и студентов имел профессор кафедры литературы В.А.Гроссман». [14; 438] Он вёл семинар по творчеству Пушкина.

Во второй раз его осудили на 8 лет в 1948 году, и всё по той же «политической» 58-й статье. Один из пунктов обвинения — неправильная трактовка творчества Пушкина. «И первый вопрос, который мне задал вологодский следователь, — вспоминал Гроссман, — был такой: «Правда ли, что вы утверждаете, будто Татьяна Ларина не любила Евгения Онегина?» И я чистосердечно признался в этом». [1; 180]

«У знавших В.А. Гроссмана людей сохранилось четкое убеждение, что одной из причин второго ареста послужило особое видение и понимание пушкинского романа «Евгений Онегин», не согласующееся с идеологическим принципом изучения этого произведения в школе», — объясняет Елена Титова, канд. филологических наук, доцент кафедры литературы ВГПУ. [10]

Исследование творческого и жизненного пути А.С.Пушкина В.Гроссман продолжал более полувека. И когда его лишили возможности преподавать и вести научную деятельность, учёный пришёл к выводу, что самой лучшей формой для накопившихся за это время научных наблюдений и открытий может служить историческая проза. Пристальное внимание у исследователя привлекало время южной ссылки Пушкина и его связи с декабристскими кругами. В ГУЛАГе он задумал роман о Пушкине. Бывший «враг народа» и зэк Каргопольских лагерей В.С.Буняев в своих воспоминаниях (на них ссылается И.Подольный) свидетельствует: его товарищ по несчастью В.Гроссман, следуя завету великого индуса Ганди, «...искал свободу среди тюремных стен», работая над романом о Пушкине «Арион». [12]

Писатель Владимир Аринин, лично знавший Гроссмана, вспоминает о его лагерных рассказах: «...Он, может быть, и выжил, благодаря Пушкину. Его пушкинские рассказы по вечерам в лагерном бараке пользовались у зеков... огромной популярностью. Рассказчику в бараке создали самые «льготные» условия, в конечном итоге его устроили на «выгоднейшую» должность — кипятильщика (должен был кипятить огромный чан для чая в особом помещении и таким образом был избавлен от лесоповала). Ему даже достали бумагу и чернила: «Пишите. Про Пушкина» Так Пушкин ему помог, Пушкин его и спас...» [1;180]

В 1966 году в Москве в издательстве «Советский писатель» вышла в свет первая книга пушкинской дилогии под названием «Арион». Роман был переведён на чешский язык, печатался во Франции. У нас успеха не имел. Роман «После восстания» (вторая часть дилогии) уже после реабилитации автора написан в Вологде в 1967 году и издан в «Северо-Западном книжном издательстве» в Архангельске.

После возвращения в Вологду Гроссман был восстановлен в Союзе писателей, стал одним из основателей вологодского отделения Союза писателей СССР. Скончался Виктор Азриелевич Гроссман в 1978 году в возрасте 92 лет. Похоронен в Вологде.

2. Гроссман — пушкинист.

После смерти писателя остались неопубликованными «Этюды о Пушкине». Писались они всю жизнь. Часть из них — это главы, вычеркнутые редакторами из рукописей книг, вероятно, по соображениям цензуры. Ещё в тридцатые годы первые из этюдов были обсуждены на Пушкинской комиссии АН СССР и получили высокую оценку таких выдающихся специалистов-пушкиноведов, как С.Бонди, Д.Благой.

Многие рукописи Гроссмана были уничтожены во время арестов. Поэтому в полном своём виде рукопись книги «Этюды о Пушкине» утрачена. Долгое время вологодским исследователям приходилось довольствоваться лишь немногочисленными отрывками, публиковавшимися на страницах вологодской периодики, в частности газеты «Вологодский комсомолец» за 1967 год.

Виктор Гроссман всегда отличался смелым и нетривиальным взглядом на произведения А.С.Пушкина. Он — автор совершенно неожиданных и парадоксальных идей. «Гроссман был «парадоксалистом» вполне сознательно и нарочито, создавая на этом себе имя,» — считает писатель В.Аринин. [1;179]

Иной точки зрения придерживается Сергей Тихомиров. Рассуждая о замыслах «Этюдов...», он цитирует самого Гроссмана: писатель хотел «побудить русского образованного читателя... снова перечитать гениальный роман, но перечитать внимательно, как читают новое, ещё неизвестное произведение, отрешившись при этом от привычных толкований, ходячих представлений и даже предубеждений. Прочитать строчку за строчкой, чтобы выяснить подлинный смысл каждого предложения, даже каждого слова...» (цит. по книге: [14; 440])

Так, Виктор Азриелевич по-своему прочитывает главы из романа «Евгений Онегин» и подчас спорит с великим критиком В.Белинским, увидевшим в произведении Пушкина «энциклопедию русской жизни». Вот самые известные парадоксы Гроссмана.

К примеру, на вопрос: любил ли Онегин Татьяну, Белинский отвечал «нет», а Гроссман — «да». «Логика Гроссмана такова: Любовь Татьяны к Онегину в деревне — «книжная», выдумка мечтательной зелёной девчонки в деревенском безлюдье. А Онегин ...почувствовал, что его тянет к этому невинному, провинциальному существу, но было не в правилах столичного «комильфо» влюбляться, тем паче в сельскую простушку, и он «сыграл», «отверг», а сам, по существу, бежал от своей зарождавшейся любви. Но забыть её так и не смог. И, увидев уже светской красавицей в Петербурге, пал к её ногам, объяснившись в любви, возникшей много лет назад. Но Татьяна уже замужем... и она довольна, а её «я вас люблю» — просто женское лукавство». [1; 179-180]

Много размышлял писатель и о прототипах некоторых героев романа «Евгений Онегин». Прежде всего Гроссман обратил внимание на образ Татьяны Лариной и её мужа — генерала.

Образ Татьяны, с которой «образован... милый идеал», как правило, традиционно оставался без изучения. Высказывались точки зрения о возможных поисках прототипа, но, по мнению некоторых исследователей, подобные изыскания являлись бесполезными. Однако В.А.Гроссман считал, что существовал реальный персонаж, с которого великий поэт запечатлел «Татьяны милый идеал». Прообраз героини романа следовало искать среди женских знакомств А.С.Пушкина, а ещё точнее — среди женщин, связанных с декабристами, их жён и подруг. По мнению Гроссмана, такая задача может быть разрешена путём изучения судеб одиннадцати женщин, отправившихся вслед за декабристами в изгнание. Основания для подобных рассуждений — в стихотворениях и черновиках Пушкина. Об этом подробнее можно прочитать в «Записках о вологодской пушкиниане» С.Тихомирова. [14; 441-444]

Вологодский пушкинист (как и Щёголев в своё время) пришёл к выводу, что прообразом героини романа являлась М.Н.Волконская, супруга князя С.Г.Волконского, дочь героя Отечественной войны 1812 года генерала Н.Н.Раевского.

Интересны наблюдения В.Гроссмана и о муже Татьяны в романе «Евгений Онегин». Обычно Татьяну жалеют: вышла замуж не по любви, за старика. Так ли это?

Вот отошёл, вот боком встал…

Кто? Толстый этот генерал?

Таким увидела Т.Ларина своего будущего мужа при первом знакомстве. Но эти сведения отнюдь не свидетельствуют о преклонном возрасте. А что касается генеральского чина... В период после Отечественной войны 1812 года чины давались и сравнительно молодым людям.

Из монолога Татьяны мы узнаём, что «муж в сраженьях изувечен», «нас за то ласкает двор». Значит, он воевал, был ранен, занимает при дворе и в свете высокое положение. И Гроссман делает заключение, что только на этом основании нельзя считать генерала стариком. Зато он обращает внимание на разговор Онегина с князем.

Так ты женат? Не знал я ране!

Давно ли? — Около двух лет.

На ком? — На Лариной. — Татьяне?

— Ты ей знаком? — Я им сосед.

О, так пойдём же. — Князь подходит

К своей жене и ей подводит

Родню и друга своего...

Вероятно, они были одинакового возраста или их отделяла друг от друга небольшая разница в возрасте, поскольку они вспоминают «проказы, шутки прошлых лет». Так что муж Татьяны — «богатый и дородный русский барин, князь и боевой генерал... Он в двадцать лет был хват, носил мундир, шутил и проказничал с Онегиным в кругу своих сверстников, а в тридцать женился так же удачно, как служил и воевал. Ему-то по обычаям дворянского уклада и должна была достаться в жёны идеальная дворянская девушка, которая вскоре становится идеальной светской дамой, словом, дамой Комильфо», — писал В.А.Гроссман. [14; 446]

3. Начало XXI века: Гроссман «возвращается».

Этюды, по мнению многих пушкинистов, — лучшее, что написано В.Гроссманом. «Была создана комиссия по литературному наследию Виктора Гроссмана, но по ряду причин ей не удалось довести до читателя неизданные материалы. Часть рукописей была утрачена». [8] «Его пушкинские этюды, будь они изданы, могли бы наделать много шума», — предполагает В.Аринин. [1; 180]

Через 24 года после смерти В.Гроссмана в 2002 году были опубликованы два первых его этюда. Как это стало возможно? Более 20 лет поиск рукописей вёл Исаак Подольный, лично знавший Гроссмана. Исаак Абрамович Подольный — известный вологодский педагог и общественный деятель, почётный профессор Вологодского педагогического университета. И.Подольный выступил автором проекта публикации «Этюдов о Пушкине» и сумел сплотить вокруг себя группу вологодских книголюбов. С 2002 по 2013 год в Вологде вышли в свет пять томов пушкиниста Виктора Гроссмана «Этюды о Пушкине». Исаак Абрамович выступил одновременно в роли редактора, издателя и мецената. Каждый том предваряют его вступительные статьи. Особую признательность выразил издатель жене В.А.Гроссмана Виктории Борисовне Бердичевской, доверившей право публикации его рукописей, и вологодскому педагогу Антонине Васильевне Тихоновой, некогда участвовавшей в семинарах Гроссмана по пушкинской тематике и сохранившей попавшие к ней рукописи «Этюдов».

Структура издания выглядит следующим образом:

т.1 «Еврейская попадья» — Вологда, 2002

т.2 «Татьяны милый идеал» (из книги Этюды о Пушкине») — Вологда, 2003

т.3 «Пиковая дама» — Вологда, 2011

т.4 «Птичка божья», «Памятник» — Вологда, 2013

т.5 «Евгений Онегин: наблюдения и комментарии». Из цикла

«Этюды о Пушкине» — Вологда, 2012, 90с.

Все эти миниатюрные издания тиражом всего в 30 экземпляров можно увидеть в отделе редкой книги Вологодской областной универсальной научной библиотеки. [Приложение 2]

Книги прекрасно оформлены. Московский коллекционер Виталий Маркович Бакуменко предоставил собрание экслибрисов пушкинской тематики. Очень украшают издания блестящие иллюстрации Заслуженного художника России вологжанина Михаила Копьёва. [Приложение 2]

«Известный в мире библиофилов знаток книг и экслибрисов Яков Бердичевский так оценил эти издания: «...Нужно сказать, что книжки Гроссмана... изданы по строгим канонам библиофильского кодекса, и можно с полной уверенностью предположить, что на многие десятилетия им суждено быть предметом нетерпеливых поисков и вожделенных обладаний, ибо тираж у них, как и должно быть, очень невелик, к тому же большая его часть осталась в российской глубинке, далеко за пределами ведущих книжных центров». [11]

Символично, что вологодский педагог, писатель и общественный деятель Исаак Подольный был награждён медалью Пушкина. Указ об этом подписал Президент РФ Владимир Путин 29 января 2016г. [4]

4. Размышления над этюдом В.Гроссмана «Пиковая дама»

Для того чтобы понять, в чём необычность и «опасность» творческого метода В.А.Гроссмана, обратимся к рассмотрению его этюда о повести Пушкина «Пиковая дама».

Прежде выясним «официальную» точку зрения на это произведение. В академическом издании «История русской литературы», том VI — 1953г. сообщается, что в «Пиковой даме» разрабатывается тема обличения «света». Вот несколько ключевых цитат.

«Сюжет «Пиковой дамы» развёртывается на фоне контрастов окраин, с их «уединёнными трактирами», и аристократических кварталов — «одной из главных улиц Петербурга». Социальные противоречия одновременно золотого и нищего Петербурга 30-х годов объясняют возникновение призрачных мечтаний о спасителе-золоте, которыми одержим герой. [9; 303]

«Германн — человек, одинокий в кругу дворянской молодёжи, презирающий её и честолюбиво стремящийся любым путём вырваться из условий своей жизни. Под внешней расчётливостью и аккуратностью в нём таится самый крайний индивидуализм. Человек наступающего века буржуазного приобретательства, завоёвывающий своё место в борьбе, пока ещё выражающейся лишь в маниакальной страсти игрока, — он готов перешагнуть через любовь... бедной воспитанницы, так же, как через убийство старухи. в его образе Пушкин впервые в русской литературе уловил некоторые черты нового социального типа, появляющегося на исторической арене...» [9; 304]

“В образе Лизаветы Ивановны Пушкин утвердил в русской литературе тип воспитанницы-приживалки, домашней мученицы. В этом образе Пушкин продолжает гуманистические традиции «Повестей Белкина»...”[9; 304]

Такова, повторимся, «официальная» трактовка пушкинского произведения, дошедшая до сегодняшнего дня.

В.Гроссман, интерпретируя повесть, полностью отказывается от классового, социального подхода к оценке героев и даже спорит с В.Г.Белинским, который считал «Пиковую даму» мастерским рассказом, но упрекал её за недостаток идеи. «Собственно, это не повесть, а анекдот: для повести содержание «Пиковой дамы» слишком исключительно и случайно». [3; 500]

Виктор Гроссман взялся доказать, что истинный смысл повести содержится во втором плане, а постичь его можно, лишь разгадав намёки-символы, которыми она наполнена.

Прежде всего исследователь обращает внимание на эпиграф ко всей повести и эпиграфы к отдельным её главам. Каково назначение эпиграфов? —Помочь в понимании сложных или неясных сторон повествования! Но эпиграфы в произведении ничего не объясняют, значит, — полагает автор, — означают нечто иное, недоступное поверхностному взгляду. Все 7 эпиграфов (ссылки на гадательную книгу, шведского писателя-мистика Сведенборга, строки из переписки) — не что иное, как мистификация. Они написаны самим Пушкиным и имеют какой-то другой смысл.

Во-вторых, Гроссман для полного и отчётливого понимания событий, рассказанных в «Пиковой даме», обстоятельно рассматривает правила карточной игры, её термины и обычаи. И приходит к заключению, что в анекдоте о трёх картах, услышанном Германном, «... таится мостик ко второму плану. Он представляет собой простую метафору, привычную для всех игроков, но в данном случае, под видом сравнения карт с явлениями жизни, этот художественный приём, доведённый Пушкиным до непревзойдённого совершенства, объединяет два плана повествования — действительный и символический — в одно неразрывное целое». [6; 11]

Тройка, семерка и туз — многообразные символы, символы тайных помышлений Германна, его надежд и желаний. Цель Германна — стать «тузом», т. е. человеком, обладающим богатством, покоем и независимостью. («Что за тузы в Москве живут и умирают!» — говорит Фамусов в комедии Грибоедова «Горе от ума»). Средства к этой цели — тройка и семёрка — утроить и усемерить свой капитал. Тройка также означает три свойства характера Германна: расчёт, умеренность и трудолюбие. Семёрка — ворота, через которые Германн шёл к богатству.

После встречи с Лизаветой Ивановной появилась вторая цель — дама, т. е. любовь. И если туз был целью осознанной, то дама стала целью бессознательной. К тузу Германна влёк ум, к даме — чувство.

И так как в душе Германна обе цели не сочетались одна с другой, а находились в противоречии, то это противоречие отразилось на судьбе Германна. Дама спутала все его карты, Германн «обдёрнулся».

«Зачем Пушкин создавал такое сложное двупланное произведение? — задаётся вопросом автор этюда. — Для чего нужны были ему символы, которые и разгадать-то можно только после огромных усилий и кропотливого изучения каждой строчки в этой необычной повести? — И отвечает: «Пиковая дама» — это повесть о самом поэте, о его жизненной драме, которую он тщательно скрывал от посторонних глаз. Она автобиографична, и в ней поэт сам для себя раскрывает трагедию своей семейной жизни». [6; 17]

Доподлинно известно, что одним из прототипов старой графини была Наталья Кирилловна Загряжская. Она приходилась тёткой Наталье Ивановне Гончаровой, тёще Пушкина.

В описании Лизаветы Ивановны сохранены черты, присущие жене Пушкина — Наталье Николаевне Гончаровой. Её положение в доме матери не многим отличалось от положения Лизаветы Ивановны в доме старой графини.

«Как это ни странно, — замечает Гроссман, — но Германн, расчётливый немец, обладает большим количеством черт, присущих личности самого Пушкина. Германн «имел сильные страсти и огненное воображение». Эти свойства души больше соответствуют полуафриканской природе Пушкина, чем полунемецкой натуре Германна. Так же, как и Германн, Пушкин был страстным игроком.» [6; 17] Пушкин, как и Германн, «имел множество предрассудков» и был противником брака.

И вот он, наконец, парадоксальный вывод Гроссмана: «Анализ второго плана «Пиковой дамы» показывает, что Пушкин уже в 1833 году [т.е. через два года после женитьбы] осознал, что его брак был ошибкой и что он мог быть тузом, т.е. пользоваться покоем и независимостью, но «обдёрнулся» на даме». [6; 19] Убеждая читателя в возможности такого заключения, литературовед ссылается на записки биографа Пушкина — Петра Ивановича Бартенева, где отражены эпизоды личной жизни поэта, перекликающиеся с отдельными положениями в «Пиковой даме», в частности со сценой «Ожидание Германна в доме старой графини».

«Нужно ли удивляться, что Пушкин прибегал к иносказаниям, к символам, даже к зашифровке, чтобы только скрыть от чужого любопытства истину о своей жизни?» [6; 20]

В силу вышесказанного совсем другое звучание приобретают эпиграфы, сочинённые Пушкиным. Общий для всей повести эпиграф «Пиковая дама означает тайную недоброжелательность» указывает, по логике Гроссмана, на метод прочтения «Пиковой дамы»: если одна карта имеет символическое значение, то почему не поискать такое же значение в других картах, упоминаемых в повести, и т.д.

«И Пушкин, и Германн силою могучих страстей были поставлены на порог опасного предприятия, но оба они не вняли голосу благоразумного предостережения [последний эпиграф: «Атанде!» переводится как восклицание: «Воздержитесь!» ], и оба погибли, «обдёрнувшись» на даме». [6; 21]

Виктор Гроссман заключает свой этюд словами: «Белинский ошибся. «Пиковая дама» не анекдот, а великое художественное произведение. Оно повествует о могучих страстях, о таинственных глубинах человеческой души, неясных самому человеку, и, наконец, в ней выражено беспощадно правдивое признание поэта в том, что он совершил роковую ошибку, когда избрал для своего счастья проторённый путь». [6; 21]

Заключение.

Писатель В.А.Гроссман запомнился современникам интересным доброжелательным человеком и собеседником. «Этюды о Пушкине» — фактически цикл лекций, читанных В.Гроссманом для учителей литературы вологодских школ. «Участники этих семинаров говорили о встречах с писателем, как о празднике мысли... и полёте авторской фантазии,» — отмечает И.Подольный в предисловии к пятитомнику.

В чём заслуга Гроссмана? «В.Гроссман предпринял интереснейшую попытку прочитать произведения Пушкина, как бы глазами самого Пушкина, вскрыть личный, иногда тайный смысл, который вкладывал поэт в сюжеты, образы, слова... Автор стремится раскрыть содержание и понимание многих пушкинских текстов, дошедших до нас с большими изменениями смысла. Он сам говорил: «Я сегодня — адвокат Пушкина: защищаю первоначальный смысл его произведений от последующих переделок либреттистами и некомпетентными толкователями». [11; 2]

По мнению научного редактора изданных в пяти томах «Этюдов о Пушкине» Елены Титовой, доцента кафедры литературы ВГПУ, направление, избранное Гроссманом в литературоведческой науке, может именоваться психологическим. [13: 88]

В силу ряда обстоятельств, в том числе идеологического характера, психологическое направление в литературоведении XX века не поддерживалось и не поощрялось. В этом, собственно, и заключалась «опасность» учёного-пушкиниста, ведь он жил в то время, когда признавалась и поощрялась единая точка зрения на всё.

«Пушкинистика В.А.Гроссмана убедительно доказывает, что научная мысль несостоятельна без любви к произведению и его автору, без желания разобраться в деталях и подтекстах художественного повествования, ...оживить необычайное в привычном, открыть неизвестное в известном». [13; 89]

Со взглядами Гроссмана можно не соглашаться, однако они не могут не привлекать своей необычностью и оригинальностью. Именно этим автор интересен не только узкому кругу специалистов, но и всем любителям творчества А.С.Пушкина.

Литература и источники:

Приложение 1

Виктор Азриелевич Гроссман

Приложение 2

21