III Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
ИСТОРИЯ НИКОЛАЕВСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ
Автор работы награжден дипломом победителя II степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
1. Первое, что мы рассмотрим-это как возникла и строилась Николаевская железная дорога. На Николаевской железной дороге интересно все, хотя на первый взгляд она кажется ничем особенно не примечательной... Однако ее сохранившаяся старина создает ощущение не допотопности, а некоего исторического очарования. Это самый настоящий заповедник, не имеющий аналогов среди железных дорог европейской части нашей страны. Время и войны отчасти пощадили самобытную архитектуру станционных построек, сохранился парк локомотивов на паровой тяге, уцелела и действует старинная семафорная сигнализация.
С появлением железных дорог в США и Европе, в России развернулась дискуссия – нужны ли они нашей стране. В 1830-е годы некоторые скептики предлагали не прокладывать рельсовой колеи (мол, в суровые снежные зимы ее просто-напросто занесет), а устроить специальные тракты для паровозов на колесах с широким ободом (так называемые-сухопутные пароходы). Идея не прижилась, и в 1837 году развернулось полноценное железнодорожное строительство: в октябре было открыто движение по дороге из Петербурга в Царское Село.
В 30-40 годах 19 века вопрос о надежном дорожном соединении Петербурга с центральными районами России встал особенно остро. И 13 февраля 1842 года Николай 1, известный своим интересом к разного рода техническим новинкам, подписал указ о сооружении первой Русской железнодорожной магистрали Санкт-Петербург-Москва.
То есть ее строили скорее для развлечения или забавы, нежели для быстрой перевозки людей. В то время просто прокатиться на поезде, уже было особенным событием, да и самому князю было просто интересно посмотреть, что из этого выйдет и как-то догнать Американцев, ведь у них уже во всю разъезжали поезда.
Существует даже легенда о том, как делался чертеж Николаевской железной дороги. Считается, что Николай I решил просто-напросто соединить Москву и Санкт-Петербург прямой линией, по линейке. По той же легенде на протяжении пути попадается изгиб, якобы появившийся в том месте, где на карте Николай I по случайности обвел свой же палец.
В действительности, как водится, дело обстояло иначе. Большинство членов комитета по постройке железной дороги полагало, что надо вести ее на Новгород. Государь не разделял этого мнения. Чтобы разрешить затянувшиеся споры, он вызвал к себе инженера, автора проекта Павла Мельникова. Эксперт пришел к выводу, что строительство железной дороги по прямому варианту более выгодно. "Было бы большою ошибкою и неисчислимою потерею в общей государственной экономии обречь дальнейшие поколения на уплату 80-ти с лишком верст, в продолжение целого века или больше, пока прямой расчет не вынудил бы строить другую, более кратчайшую дорогу от Петербурга до Москвы", - цитирует архитектора краткий исторический очерк от 1901 года. Государь остался доволен тем, что инженер разделял его взгляды на будущее дороги и сказал: "Веди дорогу прямо". Слова эти вовсе не означали, что надо вести путь по прямой линии: император подразумевал, что не нужно держаться направления на Новгород.
В месте упомянутого изгиба - в районе станции Мстинский мост - линия также была абсолютно прямой, но из-за особенностей ландшафта железнодорожникам пришлось искривить путь (позже, кстати, когда железнодорожная техника стала более совершенной, обход был демонтирован).
Строительство началось в 1843г. Руководил производством работ тогда еще совсем молодой инженер Николай Михайлович Герсеванов (1879-1950), в будущем - основатель советской научной школы в области механики грунтов, член-корреспондент Академии наук СССР.
Линия строилась двухпутной, под колею шириной 1524 мм (5 футов), ставшую впоследствии стандартной на русских железных дорогах. Северная дирекция руководила стройкой из Чудово, а южная — из Вышнего Волочка; позже из Твери. Дирекции делились на участки по 50—60 км, а те, в свою очередь, на дистанции по 10—12 км. Большие мосты, вокзалы и крупные станции выделялись в самостоятельные строительные участки.
На работу нанимали крестьян (как крепостных, так и государственных). Иногда работы производились и зимой. Рабочие жили в шалашах или землянках, реже в бараках. Рабочий день длился всё светлое время суток, в середине дня полагался двухчасовой перерыв на обед и отдых. На земляных работах нормы выработки доходили до 9,2 м³ грунта в сутки вместе с его перемещением на определённое расстояние.
Кроме строительства железных дорог людям было некуда идти работать, поэтому они и отправлялись на этот тягостный труд. Зачастую, крестьяне оставались еще и должны своим начальникам т.к. отправляясь на больничный, еда и проживание вычиталось из зарплаты. Получалось так, что, работая люди получали мало, и должны были платить деньги за больничный.
Известно так же, что при строительстве дороги людям мешала выемка, имевшая название-Кузнецовская (самая глубокая выемка). Тогда из-за отсутствия бревен в нее клали людей, при строительстве дороги, именно в этой выемке погибло огромное количество человек.
Первые поезда были не крытые, а в виде платформ. В определенное время (кстати, именно из-за железных дорог на Руси появилось единое время) отправлялась платформа на которую всходили дамы и кавалеры. Все они были шикарно одеты. Специально для того, чтобы прокатиться на платформе они заказывали себе новое одеяние. Ведь обычные крестьяне толпами собирались, чтобы посмотреть на поезда и богатую личность. Но к сожалению первые мнения о железной дороге были не очень хорошие, ведь когда топили печь для поездов пассажиры все время пачкались, в том числе и их дорогие наряды.
Вокзалы строились не просто так, на каждый участок, где должен быть вокзал отправлялось несколько человек, которые его строили и оформляли. Тогда не было ни одного похожего вокзала, причем каждый из них имел свое название, больше походившее на описание. Например, музыкальный, художественный, технологический или в виде галереи.
Как дорогу магистрального типа, Николаевскую сооружали капитально, на века. Предполагалось, что новая линия будет сугубо стратегической. Она пролегла по безлюдной местности "с первобытными условиями приложения населением своего труда" - так гласил "Краткий очерк развития нашей железнодорожной сети", изданный в Санкт-Петербурге в 1913 году. Кому были нужны здесь самобытное зодчество вокзалов, монументальность водонапорных башен с ажурными шатрами, кирпичная кладка депо в стиле древнеримских колизеев и добротные керосиновые погреба? Ведь любые украшения в архитектуре, тем более в служебной, удорожают и удлиняют строительство. В сущности, это чистой воды перерасход средств! В советское время дело наверняка завершилось бы типовым проектом, а тогда существовало понятие единого архитектурного стиля, подразумевающего органичное единство, целостность архитектуры, а не безликое однообразие. В желании сделать красивым то, что окружает людей в повседневности, виден человек той эпохи, полагавший красоту основой любого предмета, не допускавший серости, бездушия.
На Николаевской дороге станционные здания, даже на глухом разъезде в дремучих лесах или посреди болот, в какой-нибудь Коче (ныне Сигово) или Горовастице, отделаны деревянным декором, украшены шпилем с флюгером, высокими окнами и маленькой мансардой. По выразительности и эстетической ценности архитектуры можно судить о том, какое огромное общественное значение придавалось тогда железнодорожному транспорту. Налицо и высокий уровень профессионализма и общей культуры инженеров-путейцев, работавших на Николаевской линии.
Согласно "Высочайше утвержденнаго в первый день марта 1902 года Положения", Николаевская дорога должна была полностью отвечать требованиям Военного ведомства. Будучи однопутной, она на всем протяжении имела приспособленные под два пути опоры мостов и земляное полотно на случай резкого увеличения транспортных потоков. По требованию военных на дороге полагалось иметь обгоночные пути и стрелки на запасных разъездах (в 1990-х годах сданы в лом), теплые бараки для новобранцев, коновязи и питьевые желоба для коней, кубовые для кипятку, погрузочные площадки, продовольственные пункты и бани на станциях III класса. Некоторые из военных объектов так и не были построены.
Вокзалы, точнее пассажирские здания, на станциях III класса (основных) - Бологое II, Осташков, Торопец, Великие Луки, Невель, Полоцк - были построены из кирпича, а на станциях IV класса (линейных) - из дерева. Лучше всего сохранились вокзал III класса на станции Бологое II и вокзалы IV класса со всем комплексом станционных построек в Куженкино и Баталино. В каждом из них были помещение для почты, ламповая, где светильники заправляли керосином, отдельные служебные помещения коменданта, агента службы движения, телеграфиста и, конечно, зал ожидания с круглыми, так называемыми "утермарковскими" печами. Они стоят и по сей день, отапливаются дровами и в любой мороз хорошо обогревают вокзальные помещения, несмотря на высокие потолки и большие окна.
В вокзалах III класса непременно был буфет с деревянным, обсыпанным землей ледником для хранения провизии. Мужская и дамская уборные с "ватерклозетами" имелись на всех станциях. В вокзалах III класса строили "отхожие места каменная, отопляемая", а на станциях IV класса - "холодная, деревянная, с каменными выгребами".
Пассажирские платформы делали из каменного щебня или битого кирпича, который заливали известковым раствором. Возле каждого вокзала устраивались садики. Все жилые и служебные помещения к открытию дороги были "полностью меблированы и снабжены билетными ящиками и штемпелями, весовым оборудованием, брезентами, огнегасительными приборами, сигнальным инвентарем, инструментами, кочергами, метлами...".
Железная дорога принесла в этот заброшенный край лучшее, что могла дать цивилизация. На станциях III класса построили больницы. Медицинская помощь и уход были хорошими. Так, в отчете за 1910 год перечислено более 100 болезней, с которыми железнодорожники обратились в фельдшерские пункты или больницы, и, если верить написанному, около 90% из них выздоровели.
Кроме больниц, в Осташкове, Торопце, Великих Луках и Полоцке построили одноклассные школы. У Николаевской дороги были пять церквей рядом со станциями и даже курсирующий вагон-церковь.
К каждой станции была подведена вода. Ее подавали 25 кирпичных шатровых водонапорных башен, именуемых водоемными зданиями. Как и все постройки на линии, они сооружены в едином архитектурном стиле. Неплохо сохранились башни в Куженкино и Горовастице.
Конечно, труд паровозников, путейцев, движенцев на Николаевской, как и на других дорогах, был нелегким. Особенно тяжело приходилось сцепщикам и ремонтным рабочим, среди них чаще всего случались травмы. Из-за отсутствия планирования норм рабочего времени в Бологое II, Невели, Великих Луках, Полоцке бригады дежурили на маневровых паровозах целые сутки. Но, несмотря на это, устроиться работать на железную дорогу было чрезвычайно трудно. Ведь помимо высокой зарплаты и социальных услуг железнодорожников обеспечивали бесплатным проездом (в классе и на расстояние согласно рангу) и хорошим обмундированием.
Дорогу оснащали с размахом. Все действующие разъезды и станции оборудовали по последнему слову техники. На линии действовала электрожезловая система Вебб-Томпсона с семафорами, работали телефоны межстанционной и линейной связи фабрики Л. М. Эриксона и Ко и системы управления движением Макс-Юделя. По конструкции эти устройства мало отличаются от тех, что применяются сегодня.
В мирное время размеры движения поездов были невелики: две пары пассажирских и семь пар товарных поездов в сутки от Бологоя до Великих Лук. Один смазчик успевал обслуживать 35 вагонов и сверх того выполнял обязанности хвостового кондуктора - "собачника". Так его называли за то, что по дороге к поезду он волок за собой один из трех фонарей на веревке, как собаку на поводке.
До начала 1920-х годов паровозы на Николаевской линии топили исключительно дровами. На каждой станции был дровяной пункт. В 1909 году в Осташкове, например, в тендеры паровозов загрузили 2400 кубометров дров, а на линейных станциях грузили по 600-800 кубометров.
В 1928 году к линии присоединилась ветвь Кувшиново - Соблаго. На ней по сей день сохранились песчаный балласт и, самое главное, действующие семафоры, ныне практически исчезнувший вид сигнализации.
Пассажирские паровозы серии Д ("двухпарки"), построенные еще в 1874 году, проработали на линии до середины 1920-х годов. И. А. Бунин в рассказе "Новая дорога" метко назвал такие локомотивы "бочкообразными". Эти металлические пузатые "насекомые" с парораспределением времен Стефенсона, с двумя маленькими бегунковыми и двумя огромными ведущими колесами могли тащить девять четырехосных вагонов тогдашнего скорого поезда Петербург - Седлец от Осташкова до Великих Лук (длина участка 198 километров). Поезда останавливались на всех станциях, но при этом обгоняли сегодняшнее расписание! В 1914 году поезд № 25 отправлялся из Бологоя в 6.40 и прибывал в Великие Луки в 14.48 - был в пути 8 часов 8 минут, а сегодня, на стыке тысячелетий, поезд № 6691 Бологое - Великие Луки преодолевает это же расстояние за 8 часов 50 минут, причем в составе не девяти (как раньше), а всего пяти вагонов.
2.Далее я хочу показать роль Николаевской железной дороги в Великую Отечественную войну. Конечно же на этом развитие дороги не прекратилось, но сейчас я хочу отметить ее роль в Великую Отечественную Войну. Как мы знаем эта война началась в 1941 году. И одной из главных целей Гитлера было перекрыть все пути, по которым доставляли солдат и провизию. Одним из таких путей была Николаевская железная дорога.
Как известно у Гитлера была карта, на которой он отмечал красным крестом места, от которых надо было избавиться в первую очередь. И Бологое входило в этот список. Как я говорила, наша железная дорога не стояла на месте и развивалась, поэтому к 20 веку уже появился наш Бологовский железнодорожный узел, который соединял такие города, как Москва, Санкт-Петербург, Псков, Рыбинск, и Полоцк. Через этот узел шли поезда с солдатами и провизией.
Помногу раз в день дорога подвергалась жестоким бомбардировкам. Станция Осташков не раз превращалась в сплошное крошево из кусков металла, кирпичей и обломков. На значительной части линия была оккупирована врагом. Затем она испытала на себе все тяготы, связанные с нашим контрнаступлением 1942 года, Ржевской битвой и Великолуцкой операцией. Осташковские ветераны-паровозники В. А. Мосягин и В. С. Кошелев все это время работали в прифронтовой полосе. Они рассказывали, как их бомбили каждую поездку, да еще по нескольку раз. Была единственная возможность спасти поезд или хотя бы часть его и остаться живым самому - быстро затормозить и встать. Тогда в случае попадания бомбы в состав или разрушения пути перед паровозом могла уцелеть часть поезда. Кроме того, со стоявшего состава более прицельно вели огонь по самолетам зенитки.
Никаких норм рабочего времени во время войны не существовало. Бригада, ехавшая на Торопец, могла оказаться в Жарковском, а оттуда без отдыха двинуться на Ржев... Несмотря на усиленную норму питания, бригады постоянно голодали, с паровозов не слезали сутками, в пути порой засыпали стоя. Впрочем, зевать и спать было опасно. На каждой станции поезд встречал военный комендант, дежурили нквдэшники. Церемониться с паровозниками у них не было принято. Общение коменданта или гэбиста с машинистом чаще всего сводилось к крикам, матерной ругани, даже к угрозам пистолетом. "Я тебя, враг народа, убью, если через пять минут не поедем". Машинист В. С. Кошелев, например, за войну трижды находился на грани расстрела своими.
Несмотря на ожесточеннейший характер боев в этих краях и точность немецкого бомбометания, на Николаевской железной дороге чудом уцелели многие вокзалы, башни, дома, другие старинные сооружения. Причина такого "везения" кроется, видимо, в том, что немцы до последнего момента надеялись вернуться на рубежи 1941 года и, зная уже, что такое русская зима, старались сберечь любые подходящие для жилья здания, в том числе и вокзалы. Впрочем, начиная от линии фронта, а она проходила на отметке "124-й километр" (ныне там стоит мемориальный знак "Здесь был остановлен враг"), до Великих Лук служебная архитектура пострадала значительно сильнее, чем на бологовском участке. Вокзалы в Осташкове, Торопце и Великих Луках были полностью разрушены. Ныне их первоначальный облик сохранился лишь отчасти.
Трудовой и боевой подвиг железнодорожников в Великой Отечественной войне до сих пор должным образом не оценен, и это одна из величайших несправедливостей, связанных с памятью о войне. Ведь без героизма и мастерства железнодорожников, совершавших в прямом смысле слова чудеса, мы бы может даже и не победили!
3. Так же мне хочется отметить роль этой дороги в наше время.
Во-первых, самый экологически чистый транспорт-это железнодорожный. Красота и вид из окна создают своеобразное впечатление для человека. Поезд очень эффективно действует в грузоперевозке любых вещей, в том числе и людей. Поезда и станции- это красота города.
4.В конце мне хочется подвести итог проделанной мною работы. В первой ее части, я опровергнула то, что Николай I построил Бологовский участок железной дороги. Это не правда! Он только подписал указ о ее строительстве, а всю тяжелую, можно даже сказать адскую работу выполняли обычные люди, крестьяне. Во второй части моего проекта я выделила огромную несправедливость по отношению к Бологое и его железнодорожного узла. Ведь кого не спроси, мало кто ответит, что такое Бологое и где оно находится. Хотя, как я говорила ранее, если бы не железная дорога и жители города Бологое, еще не известно, как кончилась бы Вторая Мировая Война.
Ну и конечно же я не просто так отметила роль Николаевской железной дороги в наше время. К сожалению, мало кто обращает внимания на поезда, особо их никак не замечает. Но если бы они разом пропали, это бы было очень ощутимо. Тысячи, а может даже и миллионы людей не смогли бы попасть в нужный пункт. Различные вещи и продукты питания доставляются в основном поездами и что бы тогда было если бы они пропали? Из всего выше сказанного следует, что Николаевская железная дорога сыграла огромнейшую важную роль в нашей истории.
Список используемой литературы и интернет ресурсов:
1. С сайта https://www.nkj.ru/archive/articles/7532/ ;
2. Из стихотворений Некрасова: «Железная дорога»;
3. Из книги Соловьевой «Железнодорожный транспорт России во второй половине 19 века».
4. Из книг: «История железнодорожного транспорта России» в 2-ух томах
5. Проведены беседы со Скобелиной Галиной Николаевной преподавателем спецдисциплины истории железнодорожного транспорта в ГБПОУ «Бологовского колледжа»