VII Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
Тайна авторства поэмы "Слово о полку Игореве"
Автор работы награжден дипломом победителя III степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Введение
Судьба древнерусской поэмы «Слово о полку Игореве» неповторима. Едва ли найдётся другой памятник культуры Древней Руси, о котором было бы написано и сказано столько, сколько о «Слове о полку Игореве». Но тем это произведение уникально, что, несмотря на тысячи исследовательских статей и работ, оно остаётся до сих пор неразгаданной тайной древности. Конечно, эстетическое чудо "Слова о полку Игореве" можно объяснить талантом, гениальностью автора поэмы, но в том-то и дело, что имя этого автора и поныне остаётся неизвестным. Но что можно сказать о том, кто нам неведом, чьё имя исчезло в веках? Есть ли смысл строить догадки о человеке, даты рождения и смерти которого к нам не дошли, как и название мест, где он жил, творил, действовал, любил, был похоронен?
Немало любителей отечественной истории и словесности, вчитываясь в «Слово о полку Игореве», изучая его эпоху и сопоставляя различные точки зрения, пытались открыть тайну авторства великой поэмы. Попытки эти были безуспешными, все предположения опровергались, и некоторые ученые пришли к выводу, что имя автора «Слова» мы никогда не узнаем.
Нет на памяти человечества другого литературного произведения такого небольшого объема, которому было бы посвящено столько дискуссий, статей, специальных научных работ. Да, кое-что в нем стало понятно, однако нераскрытые загадки и тайны его словно множатся!
Мы не можем рассматривать «Слово» в достаточно представительном литературном окружении. Пожары и небрежение, пришлые разорители Русской земли, религиозные ревнители внутри страны сняли за века значительную часть мощного слоя средневековой нашей письменной культуры. Современные исследователи не в силах представить себе во всех подробностях сложнейшую политическую, дипломатическую, династическую ситуацию конца XII века на Руси и в сопредельных землях. Никогда и никто не поставит себя на место автора тех времен с его мировоззрением, миропониманием - слишком велика временная дистанция, а мы, принадлежа современности, несем в себе главным образом ее знания, представления и мораль.
1
Но если мы никогда не откроем имени автора «Слова», то никогда не поймем до конца ни того времени, ни его культуры, ни самой поэмы, ни многих тайн русской истории.
Актуальность темы: имя автора пока неизвестно. Высказано множество предположений, окончательного ответа еще нет. Но тайна авторства поэмы должна быть раскрыта, ведь такое гениальное произведение и его создатель не должны исчезнуть бесследно.
Целью данной исследовательской работы является аналитическое прочтение «Слова о полку Игореве» и литературы, посвящённой изучению этого произведения, нахождение фактов и аргументов в установлении имени автора. Для этого используются данные исторические, биографические, литературоведческие с опорой на известные исследования некоторых учёных.
Задачи исследования – дать общее представление о социальном происхождении предполагаемого автора, его уровне образования и воспитания; определить возможность существования соавтора поэмы.
Методы исследования – поисковый, литературоведческий анализ.
Объект исследования – поэма «Слово о полку Игореве».
Практическая значимость исследования. Материалы данной работы могут быть использованы в школе на уроках литературы, истории, в исследовательских работах учащихся.
Глава I. «Портрет» создателя бесценного памятника культуры XII века.
"Слово о полку Игореве" — слишком короткий, но сложный текст, чтобы по нему можно было уверенно судить о свойствах его автора. "Слово о полку Игореве" было известно в Древней Руси. Цитата из "Слова…" была включена в послесловие к псковскому Апостолу, переписанному в 1307 году. Но ни в этом тексте, ни в самом "Слове…", ни в каких-либо других документах нет данных об авторе произведения. Основным источником наших представлений о нем является только текст самого произведения.
Поэтическая система "Слова…" свидетельствуют о том, что "Слово…" тесным образом связано с книжной культурой Руси XI—XIII вв., хотя оно и отличается неповторимостью и оригинальностью. Автор был человеком начитанным, хорошо
2
разбиравшимся в исторической литературе своего времени. Многие поэтические образы "Слова…" близки к устной народной поэтике, что свидетельствует о широком художественном кругозоре автора, а не о фольклорном характере самого произведения. Исторические песни служили автору "Слова…" не только поэтическими образцами, но и источниками исторических данных.
Прекрасная осведомленность автора "Слова…" в политической обстановке описываемого им времени, точность в изображении реалий, сам характер авторского отношения к описываемым событиям — все говорит о том, что "Слово…" писалось вскоре после изображенного в нем события — похода Игоря Святославича, князя Новгорода-Северского на половцев в 1185 г. Так, например, обращаясь к Всеволоду III Большое Гнездо, автор "Слова…" говорит: «Тыбоможеши Волгу веслы раскропити». В этом кратком иносказании — намек на поход Всеволода в 1183 г. на волжских болгар. Столь обобщенные поэтические иносказания могли быть употреблены только современником и без комментариев были ясны только для современников.
Одни считают, что автор "Слова…" был участником похода Игоря и вместе с ним находился в плену; другие - источник сведений автора "Слова…" о бое, об обстоятельствах пленения и бегства из плена Игоря видят в том, что автор мог слышать все это от очевидцев событий или же от самого Игоря. С уверенностью ответить на этот вопрос вряд ли удастся. По мнению Д. С. Лихачева, в основе рассказа о событиях похода Игоря и в "Слове…", и в Ипатьевской летописи лежит общий источник. Этим объясняется близость "Слова…" и летописной повести, между которыми нет непосредственной взаимосвязи не только в отдельных деталях историко-фактического характера, но и в интерпретации событий. Только в "Слове…" и летописной повести называется река Каяла. В "Слове…" Святослав, узнав о поражении Игоря, «изрони злато слово с слезами смешано», в летописной повести «Святослав же, то слышавъ и вельми воздохнув, утеръ слезъ своих и рече...».
Еще Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского» высказал убеждение, что "Слово…" написано, «без сомнения, мирянином, ибо монах не дозволил бы себе говорить о богах языческих и приписывать им действия
3
естественные». Со времен Карамзина в этом вопросе иных точек зрения не было.
То обстоятельство, что автор "Слова…" неоднократно и свободно упоминает в своем произведении языческих богов, дало повод некоторым исследователям утверждать, что автор верит в языческих богов. С этим нельзя согласиться. Упоминаемые в "Слове…" языческие божества — символы природы, художественные образы. То же самое следует сказать и об одушевлении автором природы — это не отражение религиозных представлений автора "Слова…", а образы художественной системы произведения. О христианском мировоззрении автора писали многие исследователи. Языческие представления для него обладают эстетической ценностью, тогда как христианство для него еще не связано с поэзией, хотя сам он — несомненный христианин (Игорю помогает бежать из плена бог, Игорь по возвращении едет к богородице Пирогощей).
По своему социальному положению автор "Слова…", вероятнее всего, — представитель феодальных верхов тогдашнего общества. Это подтверждается его высокой образованностью и осведомленностью в политических делах и родовых связях князей и княжеств, его прекрасным знанием военного дела. Социальное положение автора "Слова…" не помешало ему отразить в своем произведении интересы народа. Народность автора проявилась прежде всего в том, что он рисует перед нами картину тогдашней Руси и, насколько позволяет характер его труда, по-своему совершенно правильно передает нам причины, приведшие Русь к состоянию феодальной раздробленности. С тонким знанием дела описывает автор картины сражений, ярко рисует образы князей и дружинников, ему близка и понятна горечь русских женщин, оплакивающих своих мужей и сыновей.
Существует мнение, что автором был некий придворный княжеский поэт-профессионал, поскольку "Слово" - памятник светской литературы, но мы не знаем никаких запретов на создание светских произведений лицами духовного звания. Более того, почти все русское наследие XI - XII вв., светское в том числе, создавалось церковными писателями. Первые летописные своды, включая "Повесть временных лет", были написаны и отредактированы монахами. Почему же высшее литературное достижение той эпохи должно выпадать из общего потока духовной жизни? Удивительно ли, что критиковать и по-христиански поучать
4
князей, пусть в форме светского произведения, взялся церковник? "Слово…" и дошло до нас после многовекового хранения и переписывания монахами. Hи одного достоверного письменного памятника древнерусской литературы, принадлежащего перу мирянина - поэта-профессионала, нет. А потому нам кажется, что вполне естественным будет предположение, что и автор "Слова…" был лицом духовного звания.
Языковые особенности и стилевые обороты, характерные для "Слова…", изучены достаточно хорошо. Творец поэмы использовал максимум выразительности средневекового русского общелитературного языка, опирающегося и на письменные памятники и на живую разговорную речь, чем и объясняется появление отдельных местных диалектных слов и выражений.
Теперь, после рассмотрения всех основных особенностей поэмы, можно попытаться воссоздать портрет ее автора. Для него характерны творческая одаренность; широкое использование письменных литературных памятников древнегреческой и византийской культуры и в то же время опора на традиционное русское песенное творчество; христианское мировоззрение; независимость от родовых княжеских симпатий и антипатий, развитое чувство ответственности за судьбы нации, приверженность общерусским интересам и осуждение усобиц; блестящее знание истории, политики, культуры, фольклора, географии, уклада жизни князей, указывающее на принадлежность к интеллектуальной элите общества и близость к властям предержащим.
Глава II. Известные гипотезы об авторстве "Слова…"
Немало литературоведов, историков, вчитываясь в «Слово о полку Игореве…», изучая его эпоху, пытались открыть тайну авторства этого произведения. Они привлекали исторический, летописный, мифологический, фольклорный, этнографический, географический материалы.
Исследователь Б. А. Рыбаков предполагает, что автор "Слова…" был киевлянин, близкий к киевскому князю Святославу Всеволодовичу человек. Он политик и историк, искавший причины явлений и смотревший на события с общерусской позиции.
А. В. Соловьев высказал предположение, что автор "Слова…" был придворным
5
певцом Святослава Всеволодовича, пришедшим вместе с князем в Киев из Чернигова (Святослав сел на киевский стол в 1180 г., а до этого княжил в Чернигове). Особая близость автора "Слова…"к Святославу и его семейству подтверждается, как считает А. В. Соловьев, осведомленностью автора "Слова…" в делах Полоцкого княжества: жена Святослава была правнучкой Всеслава Полоцкого, поэтому придворный певец был внимателен и к семейным полоцким традициям княгини Марии — жены своего сюзерена.
И.И. Малышевский считал, что автор "Слова…" происходил из южной Руси, прекрасно знал Тьмуторокань и бывал во многих других местах Древней Руси. По Малышевскому, автор "Слова…" - странствующий книжный певец, подобный упоминаемым в Галицко-Волынской летописи певцу Орю и книжнику Тимофею.
Ряд исследователей полагает, что автор "Слова…" был выходцем из Галицко-Волынской Руси. Согласно этому предположению, автор был дружинником Ярослава Осмомысла и пришел в Новгород-Северский к Игорю в свите его жены — дочери Ярослава Осмомысла.
В 1846 г. Н.Головин пытался доказать, что автором "Слова…" был «премудрый книжник Тимофей», упоминаемый в 1205 г. в Ипатьевской летописи. Запись сообщает, что Тимофей родом из Киева и приводит текст сказанной им «притчи», из которого явствует, что это был книжник с ярко выраженной церковно-религиозной направленностью.
В 1938 г. писатель И.Новиков выступил со своей гипотезой об авторе "Слова…". В Ипатьевской летописи о походе Игоря сообщается, что вместе с ним в плену находился сын тысяцкого, который уговорил Игоря бежать из плена вместе с половчанином Лавором (Овлуром). В «Истории Российской» В.Н.Татищева сообщается, что по возвращении из плена Игорь «учинил Лавора вельможею» и выдал за него замуж «дочь тысяцкого Рагуила». И.А.Новиков, исходя из убеждения, что "Слова…" было написано участником похода Игоря в плену, наиболее возможным автором произведения и считает сына тысяцкого. По его мнению, этот нигде по имени не названный сын тысяцкого, был сыном Рагуила. Исследователь считает, что «премудрый книжник Тимофей» есть не кто иной, как сын тысяцкого Рагуила.
6
М.В.Щепкина в 1960 г. опубликовала статью, в которой на основе текста поэмы пришла к заключению, что автор "Слова…" называет себя внуком Бояна. Впервые предположение об авторе "Слова…" как внуке Бояна «или по крови … или по духу» высказал в 1878 г. А.А.Потебня.
Сущностью всех гипотез об авторах "Слова…" в определенной степени является домысливание создателями этих гипотез к тем или иным реальным именам XII в. таких биографических данных, которые дают возможность приписать им авторство поэмы. Заслуживает внимания то обстоятельство, что все время на кандидатство в авторы "Слова…"выдвигаются новые имена: создатели новых гипотез осознают слабость аргументов своих предшественников, но и свои собственные аргументы не считают бесспорными.
Глава III. Князь Игорь - автор «Слова о полку Игореве».
В 1967 г. лингвист Н. В. Шарлемань сделал доклад, в котором стремился доказать, что автором "Слова…" был сам Игорь. Доклад этот был опубликован в 1985 г. Н. В. Шарлемань исходил из положения, что автор был свидетелем всех событий, связанных с Игорем, а таким единственным свидетелем мог быть только сам Игорь. В 1978 г. предположение, что автором поэмы был князь Игорь, высказал поэт И. И. Кобзев. Подробно гипотеза об Игоре, как авторе "Слова…", была рассмотрена В. А. Чивилихиным в последних главах его романа-эссе «Память». В. А. Чивилихин пытается доказать, что автором мог быть только князь. Приводимые им аргументы в доказательство этого тезиса не могут быть признаны бесспорными. Большое значение в системе доказательств придается В. А. Чивилихиным словам «брат», «братие», «князь», «княже»: он считает, что эти слова в том контексте, в каком они употреблены в "Слове…", могли принадлежать только лицу княжеского происхождения.
Доказательством того, что автор – князь Игорь может служить следующее.
Незадолго до похода Игорю исполнилось 34 года, а это самый продуктивный возраст, время подвигов ратных, политических и творческих…
Игорь Святославич был хорошим семьянином, любил супругу, а образ Ярославны так опоэтизирован в «Слове…».
7
Игорю по возвращению на Родину, нужно было чем-то оправдать свои поступки. Героизмом воинов, их любовью к Родине можно было смягчить позор. Поэтому Игорь мог создать «трудную» повесть «Слово о полку Игореве…».
« В «Слове…», можно найти упоминание о подлинном авторе, в обращении к Бояну: « пети было песнь Игореви того внуку». Смысл этой фразы таков, что Боян призывает петь песнь Игорю - своему внуку, т. е. потомку, последователю. Если Игорь последователь певца Бояна, то он и сам певец…»
Авторство Игоря Святославича подтверждается его отношением к другим князьям, современникам и несовременникам. Ироническое величанье Рюрика и Давыда «господа», убийственный сарказм в отношении Всеволода Большое Гнездо, упрёки, адресованные Ярославу черниговскому, гиперболизация мощи Святослава киевского, множество иных смысловых нюансов объясняется реалистической позицией Игоря.
Природоведческие данные памятника, его основной фон, свидетельствует об авторе - черниговце и северянине как о большом знатоке живой природы этого региона Руси. А Игорь был черниговским князем.
Литературовед А.М.Портнов согласен с выводами В. А. Чивилихина и приводит свои доводы в пользу версии о князе Игоре как авторе "Слова…".
"Когда сегодня вы читаете начало поэмы так, как оно написано на обложках многочисленных изданий: "СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ, ИГОРЯ СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЬГОВА" - вы должны понимать, что в первоисточнике, то есть в рукописи конца XV века, оно выглядело совсем иначе: слова шли слитно, без всяких знаков препинания и строчных букв.
А ведь первые же слова поэмы несут всю необходимую и достаточную информацию о настоящем названии произведения и его авторе! Точно так же, как в телеграмме: "Казнить нельзя помиловать" от места точки зависит жизнь, авторство "Слова" оказалось в зависимости от запятой!
Мусин-Пушкин в 1800 году издал поэму параллельными текстами - на древнеславянском и современном русском языках. Первые девять слов древнеславянского текста он вынес в заголовок, поставив две запятые: так, как это делают издатели в наше время. В переводе заглавия на русский язык было почему-
8
то выброшено одно слово и тоже поставлены две запятые. Русское заглавие получилось по смыслу очень похожим на то, которое в 1797 году дал поэме Карамзин: "ПЕСНЬ О ПОХОДЕ ИГОРЯ, СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЬГОВА".
Для имени автора здесь места не оставалось: просто чья-то "песнь о походе князя Игоря..."
Однако любой читатель может взять исходный древнеславянский текст и, ничего в нем не меняя, написать: "СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ ИГОРЯ, СЫНА СВЯТОСЛАВЛЯ, ВНУКА ОЛЬГОВА". Совершенно очевидно, что лишь первые четыре слова относятся к названию: "Слово о полку Игореве". Чье же это "Слово"? Ответ в пяти следующих словах: "Игоря, сына Святославля, внука Ольгова". Вот оно, якобы "исчезнувшее" имя автора, которое ищут уже два века!.." А может, так оно и есть.
Глава IV. Петр Бориславич - автор «Слова…»
Наиболее основательную попытку установить авторство «Слова…» предпринял академик Б.А. Рыбаков. В его работе «Русские летописцы и автор «Слова…» досконально, с позиции историка, проанализировано «Слово о полку Игореве».
Систематизировав и обобщив колоссальный летописный материал, он высказал догадку, что этим автором мог быть Пётр Бориславич, киевский боярин, предположительно летописец великого князя киевского Изяслава Мстиславича и его сына Мстислава Изяславича.
С уверенностью можно говорить о том, что он был сыном киевского боярина Борислава. Детство Петра падало на великое княжение Мстислава Великого (1125-1132), а юность - брата Ярополка (1132-1140), при котором велись лютые войны с Ольговичами, призывавшими по примеру своего отца, Олега Гориславича, в помощь себе многотысячные отряды половцев.
Первый раз "эффект присутствия" в Киевской летописи Петра Бориславича мы ощущаем в описании похода Ярополка на Болеслава Кривоустого 1138 года, расположившегося "за Гличем на луках междоболоты и позади его горы". В походе участвовал и удельный князь Изяслав Мстиславич.
Только очевидец, непосредственный участник событий, мог рассказать о том,
9
что в полночь с гор были видны костры польского лагеря. На рассвете был услышан шум отдалённой атаки галичан, после чего в киевских полках затрубили сигнал к бою. Возможно, что именно тогда 18-20-летний сын боярина Борислава попал в поле зрения Изяслава Мстиславича Волынского, уже прославившего себя блестящей победой над полоцким князем в 1127 г. Во всяком случае, тот пункт, откуда будущий летописец разглядывал огни поляков, где он слушал допрос пленных самим великим князем Ярополком, был, очевидно, невдалеке от главной ставки.
Именно в эти годы молодой дружинник мог петь (согласно Киевской летописи) на клиросе совместно с Игорем Ольговичем, приезжавшим из своего Дорогичина во Владимир Волынский, где до 1141 г. княжил Изяслав Мстиславич.
В 1142 году Пётр отправляется в Переяслав. Здесь, при местном княжьем дворе и состоялась, по-видимому, первая "проба пера" начинающего куратора летописи. Именно тогда, надзирая за составлением региональной "хроники", Пётр Бориславич и сам порою брал на себя роль составителя текстов.
Петр Бориславич упоминается впервые в 1152 году уже как боярин, названный по отчеству. Он присутствовал на "снеме" князей с венгерским королем по поводу судьбы побежденного соперника Изяслава князя Владимирка Галицкого. Молодой дипломат был послан к этому князю в Перемышль совместно с венгерскими послами принимать присягу. Владимирко клятву вскоре нарушил, и на следующий год Петр Бориславич вторично был послан объявить ему войну, "бросить ему крестные грамоты".
Завершилась данная миссия молодого киевского дипломата успешно. Новый галицкий князь, Ярослав Осмомысл, принял киевские условия. С 1170 года Пётр Бориславич сосредоточился на курировании киевской летописи. Эта его деятельность продолжалась довольно-таки долго - вплоть до осени 1196 г.
"Между делом" же летописания, потрясённый событиями печального похода Игоря и Всеволода Святославичей на половцев, Пётр Бориславич и сотворил знаменитейший древнерусский шедевр.
Глава V. Ярославна - создатель поэмы «Слово о полку Игореве».
В «Слове» разлиты две стихии: исторического сознания и мифологического
10
образного мышления. Две части: 1 – историческая, рассказывающая о походе князя Игоря, об усобицах, с характеристиками современников Игоря; 2 – рассказ об оборотничестве князя Всеслава Полоцкого, плач Ярославны, побег Игоря из плена. Дмитрий Лихачёв подметил главную особенность «плача Ярославны»: «Автор «Слова» как бы цитирует плач Ярославны, приводит его в более или менее большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать». А если плач Ярославны – это создание неведомой нам русской поэтессы XII века, которое было вставлено в поэму подобно присловьям и песням Бояна?
Какой же нам представить жену князя Игоря, ту Ярославну, чей образ считается самым ярким в поэме? Героиня поэмы носит имя отца своего – Ярослава Галицкого Осмомысла, что для того времени было вполне нормально. Первой, предложившей считать Ярославну дочерью именно этого князя, была императрица Екатерина II, любительница русской истории и генеалогии. Она же указала имя жены Игоря – Ефросинья. Мать Ярославны – Ольга Юрьевна, дочь Юрия Долгорукого и половецкой княжны Аепы. Таким образом, родная бабка Ярославны была половчанкой, что небезразлично для понимания сюжета поэмы.
Можно сказать, что никто из князей в поэме не удостоился такой характеристики, как могущественный властитель богатого Галицкого княжества Ярослав Осмомысл. Автор прекрасно знал Галич, зримо представлял положение, занимаемое городом на Дунае среди других городов. Начало обращения к князю звучит так: «Высоко сидишь на своём златокованом столе…» Княжеский город Галич находился на одном из хребтов. В центре города возвышался собор, сложенный из белого камня, а поблизости располагался княжеский двор на скалистой оконечности холма, известного под названием «Золотого тока». У автора были веские основания сказать – «высоко сидишь» и вспомнить о «златокованном столе». Не дочка ли князя об этом подсказала?..
Есть несколько истолкований необычного прозвища князя – Осмомысл: думающий за восьмерых, знающий восемь языков, тревожащийся восемью заботами или грехами, действующий в восьми политических планах… Нигде более, кроме поэмы, его так не называют. Летописцы отмечали его образованность,
11
тягу к знаниям. Скорее всего, дети его были образованными, в том числе и Ярославна.
Находки берестяных грамот древнего Новгорода доказывают, что грамотность женщин Древней Руси не была делом исключительным. Женское творчество чаще всего было безымянным, и хотя нередко сказки, песни, загадки носят на себе следы женского авторства, мы не знаем имён сочинительниц. Всё огромное богатство устного фольклора во многом создано нашими далёкими прапрабабушками. Веками складывавшийся предрассудок в отношении женщин, что их удел лишь семья и дети, мало способствовали тому, чтобы по заслугам оценить биографии и судьбы женщин, оставивших заметный след в истории.
Все образы «Слова» у нас широко известны, но даже князь Игорь по популярности не может тягаться с Ярославной. Плач Ярославны – самая поэтическая часть «Слова». Это даже что-то ритуальное, созданное народом, женщинами. Сколько ласки и нежности изливает в своём плаче Ярославна! Все воины Игоря для неё – «лады», троекратное обращение к силам природы – Ветру, Днепру и Солнцу – наполнены заклинающим смыслом (бабка Ярославны – половчанка!), эти слова имеют большую силу, после них в мире всё меняется, Игорь спасён. Наверное, имеет значение и то, что помогает князю в спасении ни кто иной, как половец Овлур, который бежит вместе с Игорем.
Автор воскрешал полузабытые образы языческих богов, населял мир фантастическими существами в эпоху господства христианства, что позволило многим исследователям считать его дерзким нарушителем канонов и традиций. Например, в поэме Всеслав Полоцкий оборачивается волком. После рассказа о необыкновенных способностях Всеслава начинается плач Ярославны. Мы, находясь под чарами от волхвования Всеслава, легко узнаём их в полёте Ярославны. Волхвование женщин не было в ту пору исключением и сурово осуждалось в «Повести временных лет». Может быть, оттого и нет видимых следов женского авторства в поэме, тем более высокородной княгини?..
Интересно ещё следующее. Плач Ярославны на городской стене в Путивле – это не только плач о муже. Городская стена, так же как и берег реки, берег моря, была местом общественных действий. На них проходят общественные церемонии.
12
Ярославна не поплакать пришла на городскую стену, а выразить общее чувство любви и горя. В плаче Ярославны обращают на себя внимание образы, казалось бы, далёкие от рассказа о походе её мужа князя Игоря. Невозможно представить себе Ярославну с копьём в руке. Но нельзя видеть в Ярославне лишь женский скорбный лик, возникающий из-за стен Путивля. Она активна, деятельна в любви и милосердии к потерпевшему поражение мужу. В своём плаче-заклинании она летит на Дунай, поближе к родительскому дому. Плач её построен по законам лирической поэзии и одновременно несёт форму народных заговоров-заклинаний.
Таким образом, самый пленительный образ «Слова о полку Игореве», воплотившийся в Ярославне, раскрывает нам неповторимый облик русской женщины XII столетия, помогает понять внутренний мир далёких предков.
ГлаваVI. «Слово о полку Игореве» - результат творческого содружества.
Литературовед М. С. Грушевский выдвинул гипотезу о двух авторах «Слова...».: до рассказа о бегстве Игоря из плена (до слов «Прысну море полунощи...») автором был один человек - представитель киевской дружины и сторонник Святослава, а с этих слов и до конца - другой, близкий к Игорю, так как в этой части произведения, по мнению М. С. Грушевского, идет явно преувеличенное восхваление Игоря, противоречащее первоначальному осуждению.
Исследователь Ляцкий считает, что С. было сложено в два приема. Сначала поэт, сторонник Игоря и участник похода, сложил первую песнь, чтобы показать доблесть князя и тем оправдать в глазах современников его поход. В ответ на эту песнь просвещенный боярин, близкий к Святославу, из песен, распевавшихся придворными певцами, сложил особую поэму о Святославе. Вторая часть произведения (плач Ярославны, плен и возвращение Игоря) создавалась позже, по возвращении Игоря из плена — «первая часть песни была сложена до возвращения Игоря, вторая под непосредственным впечатлением его рассказа о возвращении, обе вместе — не позже 1187 г.»
Некоторые свои предположения хотелось бы высказать и нам, читателям XXI века, хотя оспаривать мнение видных учёных очень сложно и в какой-то степени даже неэтично. Но ведь истина постигается тогда, когда её ищут целенаправленно, не боясь ошибиться. Скорее всего, наша гипотеза не будет совершенной, научно
13
доказанной, но мы попытаемся аргументировать свою точку зрения.
В своей работе мы предположили, что у "Слова…" был не один автор. Мы решили: над произведение работали два человека: Петр Бориславич и Ярославна. Приведем доказательства нашей гипотезы.
Ипатьевская летопись сообщает, что известие о неудачах своих братьев Святослав услышал, когда был у Новгород-Северского, собирая войска на половцев. Где же видит князь в эти минуты Ярославну? Конечно же, на стенах укрепленного родного города. Ярославна беспокоится не только за судьбу любимого, она тревожится о своих сыновьях, оставшихся с ней, о горожанах, которым угрожает нашествие половцев. И в самом деле, из летописи мы знаем, что половецкий хан Гзане только предложил «идти на Сейм, где остались их жены и дети, там для нас готовый полон собран, будем города забирать, никого не опасаясь и никого не щадя», но и позже выполнил свои угрозы. Святослав решает увезти Ярославну с детьми в Киев, тем самым спасти их от плена. В "Слове …"Ярославна упоминает, что «Днепр лелеял на себе Святославли насады», т.е. ладьи великого князя киевского Святослава. Тайно им по воде удается перебраться в Киев.
И когда Ярославна-трубадурка составляла своё поэтическое заклинание уже в Киеве, перед её глазами был Днепр.
В это же самое время в Киеве находился и Петр Бориславич. Он был знаком с Игорем, Ярославом Осмомыслом, отцом Ярославны. Где же они могли встретиться? В киевском храме Пресвятой Богородицы, где Ярославна находилась некоторое время. Именно из ее уст он услышал о неудачном походе Игоря, его смерти и о неожиданном спасении самой Ярославны.
К тому же, возвращаясь из плена, Игорь едет не в Новгород, а сразу в Киев. Может быть, за Ярославной?.. Может быть, к Пирогощей Богородице (храм Богородицы, который был только в Киеве), чтобы благодарить заступницу женщин за своё чудесное спасение?.. И уже в Киеве князь Игорь рассказывает Ярославне и Петру Бориславичу о своем счастливом спасении.
А мы знаем, что Пётр Бориславич был киевским летописцем. Могла же их встреча превратиться в так называемое литературное творчество, ведь и Ярославна
14
обладала поэтическим даром.
Мы считаем, что над первой частью, где описан поход Игоря, работал Петр Бориславич, над второй - Ярославна, конечно же, не без помощи Петра Бориславича.
Но это только наше предположение, а приведённые факты и аргументы вносят, может быть, новую страничку в дело поиска автора «Слова о полку Игореве».
Заключение
Слово о полку Игореве» - великий древнерусский литературный памятник. А всё великое всегда окружено тайнами и загадками.Задача, которую мы ставили перед собой, можно сказать, выполнена. Тайна авторства «Слова» остаётся пока нераскрытой, но мы осмелились высказать свои предположения.
Итак, какие же выводы можно сделать на основе прочитанного нами об авторе «Слова…».
Тайна авторства привлекает многих учёных, писателей, просто любителей русской словесности.
Существует большое количество версий, однако нет ни одной, где доказательства не были бы убедительно опровергнуты другими исследователями.
Тайна авторства «Слова» не может быть раскрыта без появления новых, неизвестных пока фактов.
Интерес к неизвестному автору побуждает больше узнавать о самом произведении, о древнерусской литературе вообще, о жизни и обычаях наших предков.
Лучшим и единственно достоверным источником наших сведений об авторе "Слова…" остается только текст самого памятника, из которого с бесспорной ясностью вытекает, что это был не только гениальный писатель своего времени, но и человек высокого гражданского чувства, думающий и страдающий думами и страданиями своего народа.
Имени нет, биография забыта – след остался. Глубокий, своеобразный, неповторимый, он пережил не только Автора, но и тех, чьи имена и жизнеописания не сгинули во тьме веков.
15
Список использованной литературы
1. Артамонов С.Д. Литература средних веков. М., Просвещение, 1992.
2. Беляков Е.К. Летающая белкою по древу. «Учительская газета», № 20, 1998.
3. Беляков Е.К. По мысленному древу скача соловьём. «Учительская газета», № 35, 1998 г.
4. Борисов Н.С. Злато слово. История отечества в романах, повестях, документах. М., Молодая гвардия, 1986.
5. Кайдаш С.Н. Сила слабых. Женщины в истории России. М., Советская Россия, 1989.
6. Кацва Л.А., Юрганов А.Л. История России VIII – XV вв. М., Просвещение, 1996.
7. Ключевский В.О. Курс русской истории. М., Мысль, 1987.
8. Лихачёв Д.С. Слово о полку Игореве. Историко-литературный очерк. М., Просвещение, 1982.
9. Осетров Е.И. Мир Игоревой песни. М., Современник, 1976.
10. Русская старина. Литературно-исторический альманах. М.,1990.
11. Рыбаков Б.А. Пётр Бориславич. Поиск автора «Слова о полку Игореве». М., Современник, 1992.
12. Федоров В. Г. Кто был автором «Слова о полку Игореве» и где расположена река Каяла. М., 1986.
13. Франчук В. Ю. Мог ли Петр Бориславич создать «Слово о полку Игореве»? Наблюдения над языком «Слова…» и Ипатьевской летописи. - Л, 1986.
14. Чивилихин В.А. Память. М., 1997.