VII Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся

Старт в науке

Стилистические особенности художественного языка Л. Кэрролла при создании речевого портрета героя в сказке «Алиса в стране чудес»

• Авторы
• Руководители
• Файлы работы
• Наградные документы

Ботнарь Д.М. 1

---

1МБОУ СОШ №9

Богданова Н.В. 1

---

1МБОУ СОШ №9

Работа в формате PDF

145.9 KB

Автор работы награжден дипломом победителя III степени

Диплом школьникаСвидетельство руководителя

Введение

В языкознании сформировалось особое направление, изучающее языковую личность с точки зрения описания ее речевого портрета. По мнению С. В. Леорды, «речевой портрет – это воплощенная в речи языковая личность» [9].  Е. В. Осетрова отмечает большую роль речевого портрета как составляющей облика говорящего в формировании целостного образа личности[12]. 

Изучение понятия «речевой портрет» исторически начинается с фонетического портрета, важные приемы описания которого разрабатываются в середине 60-х годов ХХ века М.В. Пановым. Т.П. Тарасенко определяет понятие речевого портрета как «совокупность языковых и речевых характеристик коммуникативной личности или определённого социума в отдельно взятый период существования» [13]. Исследователь выделяет ряд характеристик личности, отражающихся в речевом портрете: возрастные, гендерные, психологические, социальные, этнокультурные и лингвистические.

Создание речевого портрета возможно по отношению к любой сфере общения. Существует много исследований, посвященных языковой личности современного политического деятеля, как индивидуальной, так и коллективной.   Кроме того, существует понятие национального речевого портрета, подразумевающего определение особенностей, присущих национальной языковой личности.

Данное исследование посвящено изучению стилистических особенностей художественного языка Л. Кэрролла при создании речевого портрета героя в сказке «Алиса в стране чудес».

Актуальность исследования определяется заметным ростом интереса к способам создания автором речевого портрета героя посредством различных стилистических приёмов.

В нашей работе объектом исследования является главная героиня сказки Л. Кэрролла «Алиса в стране чудес».

Предметом исследования являются языковые средства, используемые для создания художественного изображения персонажа.

Гипотеза: мы предполагаем, что стилистические приемы, выявленные при анализе произведения способствуют созданию образа главной героини.

Цель исследования: выявление и изучение стилистических средств и приёмов и их роли при создании речевого портрета героя в художественной литературе.

Для достижения поставленной цели необходимо решить несколько задач:

изучить имеющийся научный материал по теме исследования;

рассмотреть средства словесной образности;

ознакомиться с особенностями перевода каламбура в английской сказке.

При написании работы были использованы следующие методы научного исследования:

метод лингвистического анализа;

анализ научной литературы.

Научная новизна нашего исследования заключается в попытке проанализировать способы передачи автором образа персонажа посредством использования стилистических приёмов.

Практическая значимость работы: результаты данной работы будут полезны при анализе и интерпретации художественного текста как на уроках иностранного языка, так и на уроках литературы.

Исследовательская работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка научной литературы, словарей и источников, приложений.

Во введении обосновывается выбор темы, раскрывается ее актуальность, ставятся цель и задачи.

В первой главе «Стилистические приемы при создании речевого портрета» дается общее понятие стилистических приёмов, а также средств словесной образности: оксюморона, антитезы, катахрезы как средств реализации гротеска. Анализируются мнения ученых-лингвистов 20-ого столетия о роли каламбура при создании речевого портрета.

Во второй практической главе «Функционирование стилистических приемов, их роль в создании речевого портрета и особенности перевода в сказке «Алиса в стране чудес» освещаются особенности перевода текста сказки как вида прозаического художественного произведения, а также проводится исследование по выявлению и анализу языковых средств, играющих ведущую роль в создании речевого портрета.

В заключении суммируются результаты и выводы исследования.

Библиографический список включает научную литературу, художественную литературу и источники.

Глава 1. Стилистические приемы при создании речевого портрета

Средства словесной образности: оксюморон, антитеза, катахреза как средства реализации гротеска

Исследования по отдельным аспектам стилистики, посвященные преимущественно стилю различных художественных произведений или писателей появились еще в XVIII—XIX веке. Одним из моментов в исследовании стилистики языка является изучение средств словесной образности. Слова «образность», «образный» используются в широком смысле слова — как живость, наглядность, красочность изображения.

В языке художественной литературы, как в одном из видов искусства, образность, получает наиболее полное проявление. К средствам словесной образности как стилистическим ресурсам речи относят:

антитезу;

оксюморон;

катахрезу;

гротеск.

Гротеск является одним из наиболее неопределенных понятий лингвистики. Через призму гротеска действительность, изображаемая автором, приобретает черты ирреальности, «сна наяву». При этом средства реализации гротеска подчинены интенции автора, и могут отличаться от произведения к произведению. В произведении Л. Кэрролла «Алиса в Стране Чудес», гротеск выступает важным средством создания семантического пространства текста, в его денотативной и концептуальной плоскостях, а основными средствами его реализации служат оксюморон, антитеза, катахреза.

Обратимся к определению понятия «гротеск». В словаре литературных терминов гротеск рассматривается как один из наиболее ярких приемов творческой реконструкции действительности, характеризующийся смещением плоскостей, в которых строится известное явление, фона, на котором оно разыгрывается, слиянием плана реального с планом фантастическим, или перемещениями в плане реальном[14.Стб. 181-182].Гротеск проявляется не только в виде «чрезмерного преувеличения, карикатурного искажения, которые могут достигать границ фантастического, но и в «сложной композиции неожиданных контрастов и несоответствий».

Гротеск как прием изображения действительности опирается на оксюморон, антитезу, катахрезу – стилистические фигуры, позволяющие показать необычные сочетания противопоставления, несоответствия. В Поэтическом словаре под редакцией А. П. Квятковского оксюморон – это стилистическая фигура, сочетание контрастных по значению слов, создающих новое понятие или представление[6.С.181-182].

Автор не ограничивается сопоставлением не сочетаемых слов и понятий, гротеск также проявляется в противопоставлениях и контрасте. Действенным средством является антитеза – стилистическая фигура контраста, резкого противопоставления понятий, положений, образов, состояний.

Наряду с оксюмороном и антитезой как основными средствами проявления гротеска в семантическом пространстве теста, нами было выделено третье – катахреза - сочетание противоречивых, но не контрастных по природе слов, понятий, выражений, вопреки их буквальному значению.

Таким образом, среди языковых средств в текстах Л. Кэрролла, наиболее активны стилистические фигуры – оксюморон, антитеза, катахреза. Эти тропы, создающие необычное представление обыденного, противопоставления, сочетания противоречий, свидетельствуют о сложной структуре гротеска и множестве способов его проявления в семантическом пространстве текста. Именно прием гротеска выдвигает на первый план одну из основных идей произведения –искаженное представление действительности.

Роль каламбура при создании речевого портрета

Речевой портрет – подбор особых для каждого действующего лица литературного произведения слов и выражений как средство художественного изображения персонажей. В одних случаях для этой цели используются слова и синтаксические конструкции книжной речи, в других средством речевой характеристики служат просторечная лексика и необработанный синтаксис и т. д., а также излюбленные “словечки” и обороты речи, пристрастие к которым характеризует литературный персонаж с той или иной стороны (общекультурной, социальной, профессиональной и т. п.).

Игру со словом можно классифицировать как характерную черту речевого поведения, которая отличает друг от друга носителей языка, представителей разных возрастных категорий и социальных слоев, поэтому она является важной частью речевого портрета.

Каламбур это “стилистический оборот речи или миниатюра определенного автора, основанные на комическом использовании одинакового звучания слов, имеющих разное значение, или сходно звучащих слов/групп слов, либо разных значений одного и того же слова и словосочетания”.

Элементом, обеспечивающим каламбуру успех, является непредсказуемость того или иного звена в цепи речи, так называемый эффект неожиданности. Сущность каламбура заключается в столкновении или, напротив, в неожиданном объединении двух несовместимых значений в одной фонетической (графической) форме.

Основными элементами каламбура являются, с одной стороны, одинаковое или близкое, до омонимии, звучание (в том числе и звуковая форма многозначного слова в его разных значениях), с другой – несоответствие, до антонимии, между двумя значениями слов, компонентов фразеологического единства. Основная стилистическая цель каламбура – комический эффект или сатирическое звучание, сосредоточенное во внимании читателя на определенном пункте текста – должна получить полноценное отражение и в переводе; при этом переводчик обязан держаться строго в рамках соответствующего “комического жанра” - от безобидной шутки до острой иронии или едкой сатиры.

Лексическая игра может опираться на слова одной из двух групп лексики:

общие группы слов;

“особые” группы слов (термины, имена собственные, аббревиатуры, фразеологические каламбуры).

В группу общелексических каламбуров входят единицы, основанные на лексемах общеязыкового фонда, причем игра строится на многозначности, омонимии, этимологии и т.д. Оговоримся: четкой разницы между группами часто нельзя проследить, одна переходит в другую, но объединяющим звеном является расхождение между звуком (написанием) и значением.

При многозначности, в особенности если одно из значений – переносное, можно все же рассчитывать на наличие аналогичных связей значений и в языке перевода, в то время как при омонимии такая связь закономерно исключается, и принимать ее в расчет, намечая переводческие решения, нереально. Например, чистой случайностью можно объяснить наличие одновременно в двух языках семантической связи между названием дерева и фальши (липа), огородного растения и оружия (лук), между заплетенными волосами, сельскохозяйственным орудием и отмелью (коса). Такие немотивированные связи нельзя перенести в новую языковую среду, приходится искать возможности сыграть на других омонимах в языке перевода.

Методику таких поисков ярко продемонстрировала Н. Демурова [3, 174-176], переводчица “Алисы в стране чудес” (приложение 1).

«Увы, по-русски никак не удается связать воедино “ветки” и “лай””, - отмечает переводчица и приступает к поиску. Исходя из основного смысла авторского текста, она перебирает сначала все возможные, близкие и далекие соответствия и синонимы обоих значений, в том числе по линии родовидовых отношений, ищет фонетические совпадения, пока не обнаруживает две такие единицы, которые можно использовать для построения в переводе каламбура, напоминающего авторский. Многие породы деревьев “давали возможность для игры”. Вяз, например, мог бы “вязать” обидчиков, граб мог бы сам “грабить” … В конце концов я остановилась на дубе – он вел себя решительнее и мужественнее, чем все другие деревья”, и мог в случае надобности, отдубасить кого следует».

Каламбуры, построенные на этимологической основе, также предполагают наличие в них омонимии или многозначности. Впрочем, большей частью речь идет о ложной, мнимой, детской или народной этимологии типа “медведь – ведает, где мед”, “поликлиника – полуклиника”, “микроскоп – мелкоскоп”.

На страницах своей книги Кэрролл постоянно играет со словами, превращая текст в головную боль для переводчиков, чья работа состоит в том, чтобы не только максимально точно передать смысл переводимого текста, но и передать его стиль и особенности, в данном случае - каламбур [1, С.95].

Зачастую значение слов языка оригинала в переводе даже отдаленно не позволяют сформировать каламбур, например, «tortoise» и «taught us» в следующем отрывке:

The master was an old Turtle – we used to call him Tortoise – '`Why did you call him Tortoise?' Alice asked. `We called him Tortoise because he taught us…

Буквально:– Учителем была старая Морская черепаха, мы звали ее Сухопутная черепаха…– Почему вы звали ее Сухопутной черепахой? – спросила Алиса.– Мы звали ее Сухопутной черепахой, так как она нас учила…

В русском языке «черепаха» и «учил нас» не имеют ничего общего ни по звучанию, ни по смыслу.

Буквальный перевод разрушает языковую игру, поэтому переводчикам пришлось изобрести свои варианты перевода многочисленных «игровых» фрагментов. Давайте попробуем разобраться в том, на чем именно строится языковая игра оригинала, и ознакомиться с тем, какие варианты передачи этой игры предложены авторами нескольких изучаемых нами переводов.

Итак, языковая игра этого фрагмента строится на одинаковом звучании слова tortoisе и сочетания слов taughtus. Кроме того,turtle– морская черепаха,tortoise– сухопутная черепаха.

Сравним варианты перевода:

Н. М. Демурова: -… Учителем у нас был старик-Черепаха. Мы звали его Спрутиком.– Зачем же вы звали его Спрутиком? – спросила Алиса. – Мы его звали Спрутиком, потому что он всегда ходил с прутиком.

Б. Заходер: –…Учителем был сущий Змей Морской. В душе – Удав! Между собой его мы называли Питоном. – А почему вы его так называли? - заинтересовалась Алиса.– Он был Питон! Ведь мы – его питонцы!..

Н. Старилов: –…Учителем был старик, мы звали его Сухопутной Черепахой...– Почему вы звали его сухопутной черепахой, если он жил в море? – спросила Алиса.– Мы называли его так, потому что он учил нас…

Как видим, из разных по степени удачности вариантов перевода выделяется вариант Н. Старилова, строящийся на буквальном пословном переводе и вносящий из-за своей алогичности свою лепту «нонсенса» в сказку.

Сказанное о природе каламбуров может в некоторой степени выявить то, в чем заключается основная трудность в работе переводчика. В отличие от перевода обычного текста, при котором его содержание (в том числе образы, коннотации, фон, авторский стиль) нужно влить в новую языковую форму, при переводе каламбура, перевыражению подлежит и сама форма подлинника—фонетическая и/или графическая. Более того, нередко приходится менять содержание на новое, если невозможно сохранить старое, т. к. план выражения может оказаться важнее плана содержания.

Следует отметить, что к языковой игре в наибольшей степени склонны образованные и культурные носители языка.

Таким образом, речевой портрет – это речевые предпочтения личности, совокупность особенностей, которые делают ее узнаваемой. Единой строгой схемы анализа не разработано, однако при изучении проведенных исследований можно выделить основные моменты, требующие описания. Во-первых, это лексический уровень, при анализе которого рассматриваются особенности словоупотребления. Во-вторых, уровень, отражающий представления о мире, заключенные в значении слов и выражений – картину мира говорящего. В-третьих, уровень коммуникативных ролей, стратегий и тактик.

Глава 2. Функционирование стилистических приемов, их роль в создании речевого портрета и особенности перевода в сказке «Алиса в стране чудес»

В сказках Л. Кэрролла оксюморон создает новые представления о реально существующих вещах. Так, игра в крикет сохраняет в виртуальном пространстве текста только общие правила и традиции, реальность при этом искажается до комического (приложение 2).

Контраст создается введением в канву повествования образов по принципу внешнего подобия (метафоричности): вместо деревянных молотков игроки используют живых фламинго, вместо шаров – ежей, а ворота – картонные солдаты. Антитезанаходитсвоевоплощениеивобразебратьев-близнецов, которыевстречаютсяАлисе: They were standing under a tree, each with an arm round the other's neck, and Alice knew which was which in a moment, because one of them had “DUM” embroidered on his collar, and the other “DEE”. “I suppose they've each got “TWEEDLE” round at the back of the collar,” she said to herself.Гротеск участвует не только в создании внешнего контраста, ярко контрастировать могут внутренние качества и характеристики.

Наряду с оксюмороном и антитезой как основными средствами проявления гротеска в семантическом пространстве теста, нами было выделено третье – катахреза, «сочетание противоречивых, но не контрастных по природе слов, понятий, выражений, вопреки их буквальному значению». В нашем исследовании представляется трактовка этого тропа как разновидности гиперболической метафоры – «сочетания противоречивых понятий». Так, в сказке Алиса оказывается в море своих собственных слез: As she said these words her foot slipped, and, splash! She was up to her chin in salt water. …However, she soon made out that she was in the pool of tears which she had wept when she was nine feet high. “I wish I hadn’t cried so much!” said Alice as she swam about...

Катахреза дает основание для вычленения гротеска и в создании сказочных образов. Например, нагриберостомснеесамуАлисанаходитогромнуюговорящуюгусеницу: The Caterpillar and Alice looked at each other for some time in silence: at last the Caterpillar took the hookah out of its mouth, and addressed her in a languid, sleepy voice. “Who are YOU?” said the Caterpillar.

Приведем еще один пример Н. Демуровой [4, с 179]. В подлиннике “Кэрролл исходит из качеств, присущих разным приправам”, а переводчица предпочитает в духе его стиля, играть на детской этимологии:

“Должно быть, она от перца была такой вспыльчивой”, - подумала Алиса.

Помолчав, она прибавила (без особой, правда, надежды):

- Когда я буду герцогиней, у меня на кухне вовсе не будет перца. Суп и без него вкусный! От перца начинают всем перчить...

Алиса очень обрадовалась, что открыла новый закон.

- От уксуса - куксятся, - продолжала она задумчиво, - от горчицы -огорчаются, от лука - лукавят, от вина - винятся, а от сдобы - добреют. Как жалко, что об этом никто не знает... Все это было бы так просто! Ели бы сдобу и добрели!

На игре между несовпадением звука и смысла в слове, например, строятся многочисленные каламбуры, щедро рассыпанные в обеих сказках Кэрролла. Таков и знаменитый “длинный рассказ” Мыши, в котором обыгрывается смысловое несовпадение слов "tale" (рассказ) и "tail" (хвост), идентичных по звучанию. Приведемэтототрывокворигинале.

"It's a long tail, certainly," said Alice looking down with wonder at the Mouse's tail, "but why do you call it sad? And she kept on puzzling about it while the Mouse was speaking? So that her idea of the tale was something like this..."

Можно передать этот отрывок по-русски следующим образом:

“- Это очень длинная и грустная история, начала Мышь со вздохом.

Помолчав, она вдруг взвизгнула:

- Прохвост!

- Про хвост? — повторила Алиса с недоумением м взглянула на ее хвост. — Грустная история про хвост?

И пока Мышь говорила, Алиса никак не могла понять, какое это имеет отношение к мышиному хвосту. Поэтому история, которую рассказала Мышь, выглядела так...”

Далее следовало знаменитое фигурное стихотворение, которому Кэрролл придал форму мышиного хвоста.

Число подобных каламбуров можно было бы умножить: это и "not" (отрицательная частица), и "knot" (“узелок”) все в том же рассказе Мыши, и "well" (“колодец” и “хорошо”) в “Безумном чаепитии”, и "draw" (“черпать воду” и “рисовать”).

Далее следует не менее интересный текст, с использованием игры слов:

"If everybody minded their own business," said the Duchess in a hoarse growl, "the world would go round a deal faster than it does,"

"Which would not be an advantage," said Alice, who felt very glad to get an opportunity of showing off a little of her knowledge.

"Just think what work would it make with the day and night! You see the earth takes 24 hours to turn round on its axis - "

"Talking of axes," said the Duchess, "chop off her head!" ' "If everybody minded their own business". Если бы каждый занимался своим делом ... все на свете делалось бы гораздо быстрее (т.е. дела на свете шли бы лучше).

Реплика Алисы построена на игре слов. Она понимает все буквально и пользуется случаем “применить” полученные ею в школе знания.

Игра слов, основанная на почти одинаковом произношении слов axis - земная ось и axes- множественное число от слова axe - топор. Однако слово axis, так хорошо знакомое ей по урокам географии, вызывает в Стране чудес совершенно неожиданные ассоциации. Соответственно, у Набокова видим: “Если бы никто не совался в чужие дела, - сказала хриплым голосом Герцогиня, - земля бы вертелась куда скорее.

- Что не было бы преимуществом, - заметила Аня, воспользовавшись случаем, чтобы показать свои знания. - Подумайте только, как укоротился бы день. Земля, видите ли, берет 24 часа...

- В таком случае, - рявкнула Герцогиня, - отрубить ей голову”.

У Демуровой:“- Если бы кое-кто не совался в чужие дела, - хрипло проворчала Герцогиня, земля бы вертелась быстрее!

- Ничего хорошего из этого не вышло бы, - сказала Алиса, радуясь случаю показать свои знания. - Только представьте себе, что сталось бы с днем и ночью. Ведь земля совершает оборот за 24 часа...

- Оборот? - повторила Герцогиня задумчиво. И, повернувшись к Кухарке, прибавила:

- Возьми-ка ее в оборот! Для начала оттяпай ей голову!”

И последнее, на что хотелось бы обратить внимание - это эпизод в зале суда:

"Here is one of the guinea pigs cheered, and was immediately suppressed by the officers of the court. (As that is rather a hard word? I will just explain to you how it was done. They had a large canvas bag, which tied up at the mouth with the strings: into this they slipped the guinea pig, head first, and then sat upon it.)"

Здесь мы видим игру слов, построенную на одновременной реализации двух значений выражения to be suppressed:

пресекать, призывать к порядку (часто употребляемого в газетных отчетах о судебных процессах);

подавлять (основное значение) которое автор расшифровывает со свойственной ему изобретательностью применительно к данной ситуации.

Теперь глагол to suppress становится понятным Алисе, так как он ассоциируется в ее сознании с хорошо знакомым ей словом to press - давить. Демурова и Набоков оставили в переводе слово “подавить”, а Заходер обыграл слово “выдворить”:

"Тут какая-то морская свинка зааплодировала и была немедленно выдворена судейскими чинами (Так как не все знают это слово, я вам расскажу, что оно значит. У них был большой брезентовый мешок. Они сунули туда свинку вниз головой, на веревке опустили мешок за окно, немного подергали веревку, и морская свинка весело выскочила во двор)”.

А вариант Орла не вполне логичен:

"Тут одна морская свинка зааплодировала, но официальные лица немедленно призвали ее к порядку (Это довольно трудное выражение, поэтому я вам объясню, что с ней сделали. Официальные лица сунули ее вниз головой в специальный мешок, завязали веревочкой, а потом сели сверху.)” Фраза “призвать к порядку” не совсем понятна в данном объяснении, к тому же теряется игра слов.

Таким образом, анализ речевого портрета Алисы показывает ее уровень владения лексико-грамматическим фондом языка. На этом уровне анализируется запас слов и словосочетаний, которым пользуется героиня. Использование разговорных формул, речевых оборотов, особой лексики делает личность узнаваемой. Мир нонсенса, куда попадает Алиса, часто раздражает ее. Странные персонажи, с которыми она встречается, как правило, придирчивы и обидчивы, однако ей хватает здравого смысла, чтобы примириться с ситуацией, суметь перевести разговор на другую тему, удивляясь странности открывающегося перед ней мира, одновременно принимать его таким, какой он есть. Это мир, где все понимается буквально, где метафора лишается своего переносного значения, где между омофонами нет никакой смысловой границы, в результате чего каламбур таковым даже не ощущается, где парадокс оказывается результатом безупречного логического построения. Многозначность живого языка, тот факт, что при высказывании различных суждений многое следует держать в «уме» соотнося с целой системой культурных условностей и неписаных правил, далеко не сразу входит в сознание ребенка. Алиса, находящаяся на полпути от этого детского состояния первобытного хаоса, удерживаемого лишь причудливой логикой, к культурно упорядоченному космосу взрослых, оказывается в результате открыта и первому (ведь Страна чудес– это все-таки именно ее сон), и второму (свои суждения об увиденном она произносит с точки зрения общепринятых норм своего времени).

Заключение

На основе материалов настоящей исследовательской работы, можно сделать следующие выводы по теме:

Среди языковых средств в текстах Л. Кэрролла, наиболее активны стилистические фигуры – оксюморон, антитеза, катахреза. Эти тропы, создающие необычное представление обыденного, противопоставления, сочетание противоречий, свидетельствует о сложной структуре гротеска и множестве его способов проявления в семантическом пространстве текста. Именно прием гротеска выдвигает на первый план одну из основных идей произведения – искаженное представление действительности.

Каламбур используется Кэрроллом не только как средство стилизации определенного литературного жанра, но и как сюжетообразующий элемент. Игра слов в его произведениях рождается из особенностей английского языка и английской культуры как источников заимствования художественных образов и языковых средств для их воплощения. Каламбуры Л. Кэрролла носят индивидуальную печать автора, творившего свои образы для детей, просивших от него «побольше всяких глупостей», что требовало не только привлечения английского детского фольклора, но и работы мощного философского гения автора.

Именно поэтому его герои, созданные с помощью привычных языковых выразительных средств английского языка, тем не менее являются уникальными в своем роде, а стиль Л. Кэрролла и его каламбуры – неповторимым и неиссякаемым источником исследований для лингвистов, философов, литературоведов, социологов и т.д.

Литература:

Влахов С. Н., Флорин С. В. Непереводимое в переводе; Моногр. – 2-е изд.,испр. и доп. М.: Высш. шк., 1996 – 416с.

Гачечиладзе Г. Р. Художественный портрет и литературные взаимосвязи. М.: Нов. Поколение, 1992. – 278 с.

Демурова Н. М. Льюис Кэрролла: Очерк жизни и творчества. М: Наука, 1981 – 148с.

Демурова Н. М. «Алиса в стране чудес». М.: АСТ Астрель, 2007.

Дяков В. М. Интерференция художественного образа в переводе. М.: Наука, 1984 – 316 с.

Квятковский А. П. Поэтический словарь/ науч. Ред. И. Роднянская. М.: Сов.энцикл.,2003 – 376 с.

Крысин Л. П. Современный русский интеллигент: попытка речевого портрета // Русский язык в научном освещении. - М., 2001. – Вып.1. – с. 90-106.

Лилова А. К. Введение в общую теорию перевода. М.: Наука, 1985.

Леорда С. В. Речевой портрет современного студента // Вестник Саратовского госагроуниверситета им. Н. И. Вавилова. 2006. № 6. С. 59-60.

Матвеева Г. Г. Скрытые грамматические значения и иденфикация социального лица («портрета») говорящего. – дис. д-ра филол. наук. СПб., 1993. – С. 87.

Николаева Т. М. «Социолингвистический портрет» и методы его описания // Русский язык и современность. Проблемы и перспективы развития русистики. – М., 2001. – С. 73-75.

Осетрова Е.В. Речевой портрет политического деятеля: содержательные и коммуникативные основания http://library.krasu.ru/ft/ft/_articles/0088435.pdf

Тарасенко Т.П. Языковая личность старшеклассника в аспекте ее речевых реализаций (на материале данных ассоциативного эксперимента и социолекта школьников Краснодара): автореф. дис. канд. филол. Наук// Краснодар, 2007. – 26 с.

Словарь литературных терминов: в 2 т. / ред. Коллегия: И. М. Беспалов и др. Т. 1. А-П. М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1975. 576 с.

Carroll L.Alice in Wonderland. – London, 2005. – 293 p.

http://www.km.ru/referats/763E38EC6BE74E04B36D42C29F532C49

http://nauchforum.ru/studconf/gum/vi/1568

Приложение 1

Приложение2