II Международный конкурс научно-исследовательских и творческих работ учащихся
Старт в науке
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ГЕНДЕРНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ ПРИ ПЕРЕВОДЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА Э. ХЕМИНГУЭЯ «ПО КОМ ЗВОНИТ КОЛОКОЛ».
Автор работы награжден дипломом победителя III степени
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Введение.
Понятие гендер уже не одно десятилетие волнует умы как зарубежных, так и российских ученых. Гендерные исследования в языкознании уже оформились в самостоятельное направление и вопросы взаимосвязи языка и пола его носителей (как и вообще проблема пола и значимости этого фактора в процессе социализации личности), привлекают все большее внимание современных ученых. Важнейшим сдвигом в этом направлении стало обращение языкознания к человеческому фактору, то есть изучение языка «в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью». [Лингвоперсонология: типы языковых личностей и личностно-ориентированное обучение: Монография / Под ред Н.Д. Голева, Н.В. Сайковой, Э.П. Хомич. – Барнаул; Кемерово: БГПУ, 2006. – 435 с.]
Переход от лингвистики имманентной, изучавшей язык в самом себе и для себя, к лингвистике антропологической, ознаменовал новую парадигму лингвистических исследований – когнитивную, в центре внимания которой находится изучение человека как системы получения, переработки, хранения и передачи информации. Значительным достижением является создание теории языковой личности, представляющей собой оптимальную базу лингвистических исследований в результате охвата всех этапов речемыслительной деятельности человека от зарождения коммуникативного намерения до порождения конечного продукта – текста. Данные научных исследований показывают, что в обществе реально существуют традиционное распределение ролей, социальные ритуалы, стереотипы и ожидания, касающиеся, в том числе, эмоциональной сферы мужчин и женщин.
Исходя из всего вышеизложенного, было бы интересно провести самостоятельный анализ мужского и женского стиля письма.
Цель эксперимента:установить, существует ли значимая зависимость между гендерной принадлежностью автора и особенностями употребления им структур языка. Соответственно, мы предлагаем разграничивать «мужские» и «женские» тексты по ряду параметров: синтаксических (особенности употребления простых, сложных и осложненных предложений), морфологических (предпочтение глагольных форм, прилагательных, существительных), и лексических (разнообразие словаря).
Объектом нашего исследования был выбран перевод фрагмента художественного текста Э. Хемингуэя1 «По ком звонит колокол» учениками 6-11 классов МБОУ г. Астрахани «СОШ № 11 имени Г.А. Алиева» для установления гендерных различий, проявляющихся как в устной, так и в письменной речи.
Половой состав групп был стабилен (9 мальчиков и 9 девочек). Возрастной состав групп колебался от 12-17 лет. Всем испытуемым было предложено перевести фрагмент художественного текста с английского языка на русский. Ограничение на время его перевода и написания наложено не было.
Материалом для изучения и анализа стали переводы, сделанные учащимися, принявшими участие в эксперименте.
Актуальность нашего исследования обусловлена необходимостью дальнейшей разработки теории языковой лингвистики, изучению гендерной проблематики и анализа влияния различных факторов на речемыслительную деятельность человека.
Задачинашего эксперимента заключаются в том, что в нем проводится целенаправленное изучение гендерной проблематики, получают дальнейшую детализацию языковые средства и речевые механизмы вербализации эмоциональных состояний.
Литература:
1.Лингвоперсонология: типы языковых личностей и личностно-ориентированное обучение: Монография / Под ред Н.Д. Голева, Н.В. Сайковой, Э.П. Хомич. – Барнаул; Кемерово: БГПУ, 2006. – 435 с.
2. Халеева, И. И. О гендерных подходах к теории обучения языкам и культурам / И. И. Халеева // Известия Российской академии образования. –2000. – №1. – С.20-31.
3. Шахнарович А. М. Языковая личность и языковая способность // Язык — система. Язык — текст. Язык — способность. Сб. статей/ Институт русского языка РАН. — М., 1995. — С. 213—223.
4. Эрнест Хемингуэй. По ком звонит колокол (роман, перевод Н. Волжиной, Е. Калашниковой), стр. 3-358. Собрание сочинений: В 4-х т М.: Худож. лит., 1982. Т.3.
1.1Гендерная лингвистика: основные проблемы и задачи.
Интерес к гендерной проблематике существовал достаточно давно, но находился в основном в области антропологии и этнографии. В нашей стране процесс формирования научной дисциплины «лингвистической гендерологии» развивается в рамках нескольких подходов. Первый подход сводится к трактовке исключительно социальной природы языка женщин и мужчин, и нацелен на выявление тех языковых различий, которые можно объяснить особенностями перераспределения социальной власти в обществе. При этом, язык определяется как некая функциональная производная от основного языка, используемая в тех случаях, когда партнеры по речи находятся на разных ступенях социальной иерархии. Второй социопсихолингвистический подход редуцирует «женский» и «мужской» язык до особенностей языкового поведения полов, для ученых, работающих в данном направлении, статистические показатели имеют основополагающую значимость и составляют каркас для построения психолингвистических теорий мужского и женского типов речевого поведения. Представители третьего направления в целом делают упор на когнитивном аспекте в языковом поведении полов. Для них оказывается более значимым не только определение частотности различий и оперирование ее показателями, но и создание целостных лингвистических моделей когнитивных оснований языковых категорий. В отличии от категории sexusный статус, и соответственно, гендерная иерархия и гендерно обусловленные модели поведения, задаются не природой, а «конструируются» обществом, (doing gender), предписываются институтами социального контроля и культурными традициями.
Гендерные отношения являются важным аспектом социальной организации. Гендерные отношения фиксируются в языке в виде культурно обусловленных стереотипов, накладывая отпечаток на поведение личности, в том числе и речевое. Сегодня известно, что одни и те же новорожденные воспринимаются, в зависимости от того, как их представили наблюдателю - мальчиками или девочками. В процессе роста человек в соответствии со своей принадлежностью к одному из двух классов пола усваивает тот тип поведения, который характерен в данном обществе для их социального пола (гендера). Таким образом, формируется гендерная идентичность человека, составляющая важный источник самоидентификации личности. Воспроизводимые в СМИ или иным образом клише способствуют дальнейшей гендерной типизации. Параллельная организация повседневной жизни – мужские и женские туалеты, отделы мужской и женской одежды, мужские и женские журналы, игрушки для мальчиков и девочек – поддерживают гендеризм, пронизывающий всю жизнь и идеологизированную систему значимости пола. Общение не мыслим без соблюдения определенных ритуалов. Гендер является составляющей многих ритуалов. Ритуалы многочисленны, совершаются при общении людей постоянно и воспроизводят принятые в обществе нормы и статусные отношения. Ритуалы облегчают общение, так как имеют сигнальную функцию. Так, стиль одежды мужчин и женщин ритуализирован. Мужчины, как правило, одеты просто, строго, функционально; женщины - более пестро, игриво, менее функционально. Различные действия или их компоненты могут быть также ритуализированы: выбор лексики, стиль речи, само право говорить, положение говорящего в пространстве, интонация. Совершение ритуальных действий диктуется обществом. В целом же ритуальные нормы, известные всем членам коммуникации, формируют круг ожидания людей и их готовность вести себя, в соответствии с их ожиданиями, которые реконструируют и символизируют общественный порядок. Такие ожидания существуют в обществе относительно мужского и женского поведения, внешности, одежды. Туфли-шпильки на мужской ноге воздействуют на окружающих совершенно определенным образом, хотя биология пола здесь совершенно не при чем. Вся жизнь общества пронизана дихотомией – мужское и женское.
1.2 Анализ гендерных особенностей письменной речи при переводе художественного текста Э.Хемингуэя «По ком звонит колокол».
Так как тема гендерных особенностей речи представляла для нас большой интерес, мы провели самостоятельный анализ мужского и женского стиля письма. Полученные от учащихся переводы анализировались по следующим параметрам:
-
Количество слов в тексте (за слово принимался отрезок в тексте между двумя соседними пробелами).
-
Количество предложений в тексте.
-
Средняя длина предложения (среднее количество слов в предложении, бралось как отношение количества слов к количеству предложений).
-
Количество речевых ошибок в тексте перевода.
-
Лексическое разнообразие словаря (подсчитывалось как отношение количества различных, т.е. встретившихся один раз в тексте слов к общему количеству слов к общему количеству слов в переводе).
-
Распределение слов в тексте по частям речи.
-
Соотношение количества прилагательных к количеству существительных.
-
Соотношения количества глаголов к количеству существительных.
-
Количество простых предложений.
-
Количество сложных предложений.
-
Количество восклицательных предложений.
Стилистический анализ письменной речи учеников и учениц выявил определенные различия между образцами их речи:
-
Мужские предложения по своей длине были короче женских. Средняя длина женского предложения составила около 27-30 слов, тогда ка мужские предложения в среднем 20-23 слова.
Примеры:
*После расстрела у матадеро, они повели нас, родственников, видевших все, но не расстрелянных, с матадеро, находящегося на крутом холме на лавную площадь города. (Т.А, 16 лет муж., 23 слова).
* После перестрелки у матадеро они собрали всех тех членов семей, которые были свидетелями всего происшедшего, но оставшихся в живых, и погнали нас в матадеро вверх по крутому холму к главной площади города. (Р.И. 16 лет, жен., 20 слов).
2. Количество слов в тексте. В мужском переводе всего текста насчитывается около 324-336 слов, в женском переводе всего текста около 351-369 слов.
3. Количество предложений в тексте. У мужчин в среднем 13-15 предложений, у женщин 17-23 предложений.
4. У мужчин была отмечена более высокая частота использования существительных и прилагательных.
5. В речи женщин было гораздо меньше глаголов, тогда как в речи мужчин они доминируют. При переводе всего текста, сделанного учениками мужского пола, было выявлено около 44 глаголов, в женском переводе насчитывается в среднем 32-39 глаголов.
Примеры:
*Я увидела свое лицо в зеркале и лица тех, кто держал меня и еще троих, что склонились надо мной, и я не знала никого из них, но в зеркале я видела и себя и их, тогда как они видели лишь меня. (Г.С. 12 лет, муж.)
* Я видела свое отражение в зеркале и лица тех, кто меня держал, и троих, которые склонились надо мной. (С.Е., 15 лет, жен.)
6. Количество прилагательных в мужском переводе около 7-10, в женском 4-6.
7. Лексическое разнообразие словаря характерно более для женского перевода. Так в переводе, сделанном одной из учениц, глаголы действия часто заменяются эквивалентными глаголами, во избежание повторов и для более широкой передачи смысла. Например, глагол плакать заменяется эквивалентным глаголом рыдать, глагол видеть заменяется глаголами смотреть, набюдать.
8. Эмоциональных и сенсорных оценок в переводе мужчин было меньше, чем в переводе женщин.
Примеры:
-
Послушай! Я тебе расскажу о том, что нас волнует. (З.Г. 17 лет, муж.)
-
Послушай! Я расскажу тебе об одном событии, которое наложило отпечаток на всю нашу жизнь! ( П.В. 17 лет, жен.)
9. По показателям построения структуры текстов женщины изображают мир и действительность в большем разнообразии качественных характеристик, красок, и признаков, чем это делают мужчины.
Примеры:
-
Из всего произошедшего я ничего не замечала, так как видела лишь отца с матерью в самый момент расстрела и как мама сказала: «Да здравствует муж мой, глава этой деревни!», и это отозвалось в моей голове воплем, что будет не угасать, но возвращаться снова и снова. ( К.К. 13 лет, жен.)
-
Я не замечала ничего, только отец и мать были у меня перед глазами и то, как мать произнесла: « Да здравствует мой муж, который был мэром этой деревни!» Это звучало в моей голове и не прекращалось. (В.А. 13 лет, муж.)
10. Речь мужчин более связна.
11. Также, для мужчин характерно использование в переводе подчинительной связи, а не сочинительной.
12. В переводах, сделанных мальчиками, встретилось большее количество ошибок, чем у девочек.
13. В мужской речи обнаружено большее количество абстрактных существительных, чем в женской. Существительные «расстрел, вопль, событие» в мужском переводе встречаются очень часто. В женском переводе наиболее частотны существительные «винтовки, человек, муж, палач».
13. Мужчины чаще используют повелительное наклонение, а женщины сослагательное.
Примеры:
*Затем двое мужчин посмотрели на нас и один заметил: «Это дочь мэра». Другой сказал: «Начни с нее!» (М.П. 14 лет, муж.)
* Затем двое посмотрели на нас и один сказал: «Вот это дочь мэра, с нее мы и начнем» (К.А. 14 лет, жен.)
Заключение.
Таким образом, исследование, проведенное на основе перевода фрагмента художественного текста, показало ряд интересных отличий. Исходя из результатов нашего эксперимента, мы выявили существенную зависимость между гендерной принадлежностью автора и особенностями употребления им структур языка. Мужские предложения по своей длине были короче женских, а также имело место доминирование глаголов в речи мужчин. Лексическое разнообразие словаря и преобладание эмоциональных и сенсорных оценок было характерно для женщин. Данное исследование показало, что женщины изображают мир и действительность в большем разнообразии качественных характеристик, красок и признаков, чем это делают мужчины.
Литература.
1. Богин Г.И. The reflective experiences of the human body in Modernism and Postmodernism- Erlangen, 2000.
2. Винокур Собрание трудов. М., 2000.
3. Каменская О. Л. Эмоциональный уровень языковой личности. // Актуальные проблемы теории референции. / Сб. науч. статей. Вып. 435. — М.: Изд-во МГЛУ, 1997. — С. 9-18.
4. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность, 2010.
5. Лингвоперсонология: типы языковых личностей и личностно-ориентированное обучение: Монография / Под ред Н.Д. Голева, Н.В. Сайковой, Э.П. Хомич. – Барнаул; Кемерово: БГПУ, 2006. – 435 с.
6. Халеева, И. И. О гендерных подходах к теории обучения языкам и культурам / И. И. Халеева // Известия Российской академии образования. –2000. – №1. – С.20-31.
7. Шахнарович А. М. Языковая личность и языковая способность // Язык — система. Язык — текст. Язык — способность. Сб. статей/ Институт русского языка РАН. — М., 1995. — С. 213—223.
8. Эрнест Хемингуэй. По ком звонит колокол (роман, перевод Н. Волжиной, Е. Калашниковой), стр. 3-358. Собрание сочинений: В 4-х т М.: Худож. лит., 1982. Т.3.
Hemingway, Ernest “For Whom the Bell Tolls”. Санкт-Петербург : Антология КАРО, 2009 (СПб. : Тип. "КАРО"). 446, [1] с.; 17 см. ISBN 978-5-9925-0336-4.
Приложение.
Chp. 31. Hemingway, Ernest “For Whom the Bell Tolls”. Санкт-Петербург : Антология КАРО, 2009 (СПб. : Тип. "КАРО"). 446, [1] с.; 17 см. ISBN 978-5-9925-0336-4.
"Listen. I will tell thee of one thing since it affects us. After the shooting at the matadero they took us, those relatives who had seen it but were not shot, back from the matadero up the steep hill into the main square of the town. Nearly all were weeping but some were numb with what they had seen and the tears had dried in them. I myself could not cry. I did not notice anything that passed for I could only see my father and my mother at the moment of the shooting and my mother saying,’Long live my husband who was Mayor of this village,’and this was in my head like a scream that would not die but kept on and on. For my mother was not a Republican and she would not say,’Viva la Republica,’but only Viva my father who lay there, on his face, by her feet. "But what she had said, she had said very loud, like a shriek and then they shot and she fell and I tried to leave the line to go to her but we were all tied. The shooting was done by the guardia civil and they were still there waiting to shoot more when the Falangists herded us away and up the hill leaving the guardias civiles leaning on their rifles and leaving all the bodies there against the wall. We were tied by the wrists in a long line of girls and women and they herded us up by the hill and through the streets to the square and in the square they stopped in front of the barbershop which was across the square from the city hail. "Then the two men looked at us and one said,’That is the daughter of the Mayor,’and the other said,’Commence with her.’ "Then they cut the rope that was on each of my wrists, one saying to others of them,’Tie up the line,’and these two took me by the arms and into the barbershop and lifted me up and put me in the barber’s chair and held me there. "I saw my face in the mirror of the barbershop and the faces of those who were holding me and the faces of three others who were leaning over me and I knew none of their faces but in the glass I saw myself and them, but they saw only me. And it was as though one were in the dentist’s chair and there were many dentists and they were all insane. "
Эрнест Хемингуэй. По ком звонит колокол (роман, перевод Н. Волжиной, Е. Калашниковой), стр. 3-358. Собрание сочинений: В 4-х т М.: Худож. лит., 1982. Т.3. Глава 31.
А теперь я хочу рассказать тебе еще об одном, потому что это и нас с тобой касается. После расстрела у matadero они взяли всех нас — родственников расстрелянных, которые все видели, но остались живы, — и повели вверх по крутому склону на главную площадь селения. Почти все плакали, но были и такие, у которых от того, что им пришлось увидеть, высохли слезы и отнялся язык. Я тоже не могла плакать. Я ничего не замечала кругом, потому что перед глазами у меня все время стояли мой отец и моя мать, такие, как они были перед расстрелом, и слова моей матери: «Да здравствует мой муж, мэр этой деревни!» — звенели у меня в голове, точно крик, который никогда не утихнет. Потому что моя мать не была республиканкой, она не сказала: «Viva la Republica», — она сказала «Viva» только моему отцу, который лежал у ее ног, уткнувшись лицом в землю. Но то, что она сказала, она сказала очень громко, почти выкрикнула. И тут они выстрелили в нее, и она упала, и я хотела вырваться и побежать к ней, но не могла, потому что мы все были связаны. Расстреливали их guardia civiles, и они еще держали строй, собираясь расстрелять и остальных, но тут фалангисты погнали нас на площадь, а guardia civiles остались на месте и, опершись на свои винтовки, глядели на тела, лежавшие у стены. Все мы, девушки и женщины, были связаны рука с рукой, и нас длинной вереницей погнали по улицам вверх на площадь и заставили остановиться перед парикмахерской, которая помещалась на площади против ратуши. Тут два фалангиста оглядели нас, и один сказал: «Вот это дочка мэра», — а другой сказал: «С нее и начнем». Они перерезали веревку, которой я была привязана к своим соседкам, и один из тех двух сказал: «Свяжите остальных опять вместе», — а потом они подхватили меня под руки, втащили в парикмахерскую, силой усадили в парикмахерское кресло, и держали, чтоб я не могла вскочить. Я увидела в зеркале свое лицо, и лица тех, которые держали меня, и еще троих сзади, но ни одно из этих лиц не было мне знакомо. В зеркале я видела и себя и их, но они видели только меня. И это было, как будто сидишь в кресле зубного врача, и кругом тебя много зубных врачей, и все они сумасшедшие.
1 Эрнест Хемингуэй. По ком звонит колокол (роман, перевод Н. Волжиной, Е. Калашниковой), стр. 3-358. Собрание сочинений: В 4-х т М.: Худож. лит., 1982. Т.3. Глава 31.Hemingway, Ernest “For Whom the Bell Tolls”. Санкт-Петербург : Антология КАРО, 2009 (СПб. : Тип. "КАРО"). 446, [1] с.; 17 см. ISBN 978-5-9925-0336-4.